Патрик Вудроу - Меж двух огней
И виноват в этом был Стрейкен.
Эд Стрейкен. Человека, которого Пили уже не рассчитывал увидеть, послал сюда сам Господь Бог. А какие еще тут могут быть объяснения? Стрейкен появился с другого конца света. Он приехал на Тиоман и принялся его искать, называя себя другом. Это был подарок; Бог хотел, чтобы Пили отомстил за своего брата.
Сначала Пили задумал совершить возмездие сразу же, но потом решил, что лучше подождать. В честной борьбе Стрейкен его победит, но вот в нечестной Пили превосходит его во много раз, и если он будет терпелив, то окажется сильнее. Шансы быть схваченным полицией на маленьком острове высоки. Люди будут говорить. Люди будут задавать вопросы. Так что когда он увидел, как Стрейкен смотрит на «Ариадну», идея убить его в море показалась прекрасной в своей простоте. Если он нападет на Стрейкена на Тиомане, все закончится очень быстро. Его ненависть углублялась и обострялась в течение десяти лет, уж несколько дней он теперь подождет.
Как только Пили узнал, что Стрейкену нужен катер, попасть на одно судно с ним оказалось легче, чем он предполагал. Месть — понятие японцам хорошо знакомое, и Вакахама быстро отпустил его. Тем не менее любовь Сумо к американским долларам оказалась сильнее, чем его неприязнь к нежеланным гостям. Но даже тогда Пили выжидал, демонстрируя невиданное самообладание, пока не понял, что именно собирается делать Стрейкен. Когда он наконец это узнал, больше не было причины продолжать маскарад. Пили знал Керкуллы и, хоть сам и не был дайвером, вырос среди людей, которые рыбачили на этих островах годами. Не было здесь никакого затонувшего судна. Миссия Стрейкена — дохлое дело: питаемая жадностью галлюцинация.
Пили был отчасти разочарован. Он испытывал какое-то злобное уважение к рыцарскому духу Стрейкена. На минуту, не больше чем на минуту, он позволил себе поверить, что эта поездка может принести ему не только возможность отомстить. Но теперь, зная, что делает Стрейкен, он раздраженно прогнал глупые мысли. Ни на чем тут не разживешься, и это означало, что нет причины откладывать задуманное.
Приступая к выполнению своего плана, Пили улыбался про себя. Он не был уверен, откуда взялась эта идея, но считал ее великолепной. Его месть будет настоящим спектаклем. Пир возмездия из двух блюд. Конечно, пострадают и невинные люди, но, принимая во внимание особые обстоятельства, это было приемлемо. Пили знал Сумо и Шлеппи много лет, но они были с материка и приезжали на Тиоман только во время туристского сезона. Они не были его друзьями, просто знакомыми. В контексте его мести их жизнями можно пренебречь.
Гигантский шкипер сидел к нему спиной на капитанском мостике. Он слышал, как Пили поднимается к нему, и приветствовал его, не оборачиваясь. Это ошибка, которая дорого ему обойдется. Пили чувствовал смутную абсурдность ситуации, стоя на закругленной скамье позади капитанского стула. Только так он мог нанести нужный удар. Рукоятка револьвера со страшной силой опустилась на затылок Сумо. Тот обмяк, не издав ни единого звука. Теперь он лежал, растянувшись на приборной доске, неподвижный и тяжелый, как туша убитого зверя. Пили схватил его и оттащил от пульта управления. Затем он пошел за Шлеппи.
Он нашел его в главном салоне. Шлеппи стоял в камбузе, резал кубиками рыбу и готовил карри. Он увидел Пили с револьвером и сразу понял, что речь идет о жизни и смерти. Пили поразился смелости мальчика, в глазах которого страх вспыхнул лишь на секунду. Пили заметил, как Шлеппи сжал нож. И спустил курок.
Пуля угодила Шлеппи куда-то в верхнюю часть тела, он развернулся и упал на раковину, а потом сполз на пол и лег на живот. Пили подождал тридцать секунд, целясь мальчику в голову. Но, как и его дядя, Шлеппи не шевельнулся. Под его левым плечом растекалась, быстро увеличиваясь в размерах, лужица крови, и Пили понял, что второго выстрела не потребуется.
Момент его мести теперь совсем близок. Дайверы ничего не знают. Катер в его распоряжении. Он подожжет его, чтобы создать видимость несчастного случая. Поврежденный топливный провод или протекающий газовый баллон в камбузе — он еще не решил. Не будет никаких свидетелей, никакого расследования. Потом он возьмет спасательный плот, поплывет на острова и подождет «Фубуки» или ее вертолета. Он уже отбил сообщение на японскую яхту, сообщил свои координаты и сказал Вакахаме-сан, что его можно будет забирать после темноты. Сейчас осталось сделать самое главное.
Пили вернулся на капитанский мостик и открыл дроссель, чтобы догнать дайверов. Он отпустил газ и перегнулся через перила. Пузыри возникали на поверхности с разными интервалами и в двух разных местах. Ясно, что Стрейкен и девчонка разделились. Один из них поднимается. Пили всмотрелся ближе и разобрал темную фигуру в воде. Девушка была на глубине пяти метров, она зависла в позе лотоса, следуя инструкциям по подъему с глубины. Хорошенькая. Жаль, что она оказалась не в том месте и не в то время. Он не терзался сомнениями насчет вовлечения ее в свою месть. В конце концов, он всего лишь выполнял божью волю.
Сжав револьвер в руке, Пили поспешил вниз по лестнице встречать Кей Ти.
47
Корабль был погребен на морском дне. Своей находке Стрейкен мог дать только одно объяснение.
Эта пещера когда-то была кратером вулкана. Потом риф запечатал кратер тонкой коралловой коркой. Сотни, тысячи, возможно, миллионы лет спустя японский корабль остановился, чтобы забрать военнопленных из Куантана. Он лег на курс, но угодил в сильное течение. В ухудшающихся погодных условиях капитан потерял управление. Стараясь обойти мелкий канал между двумя рифами, он врезался во внешнюю стену, и коралл пронзил корпус.
Риф вспорол корабль как пустую консервную банку. Наполнившись водой, судно стало опускаться вдоль рифовой стены, пока не достигло кратера, покрытого корой из коралла. Кора проломилась под его весом, и пещера открылась вновь, когда корабль рухнул в нее как камень.
Затем риф продолжил свое образование. В этих водах он, должно быть, рос быстрыми темпами. Двадцать шесть-двадцать семь градусов по Цельсию — оптимальная температура для роста кораллов. Море здесь этому способствует. В местных условиях прирост может доходить до метра в год. Шестьдесят три года — долгое время, чтобы океан успел спрятать свой трофей. Морское дно поглотило свою добычу как гигантский моллюск, и запечатало вход от любопытных глаз. Затонувшее судно лежало там необнаруженным с 1942 года. Невидимое человеческому взгляду, неуловимое для эхолота. Его месторасположение было известно единственному человеку, сумевшему спастись и выжить.
