Елена Езерская - Цена сокровищ: Опасные тайны Китеж-града

– Идем с опережением графика, – весело сказал я, усаживаясь на заднее сиденье «мерседеса» рядом с Вальтером. – Прошло только три часа от нашего разговора.

– Вы плохо меня поняли, – холодно парировал Вальтер, – когда я говорил о сроках, то подразумевал, что через пять часов мы уже будем в воздухе.

– Здорово. – Я чувствовал себя героем.

Вальтер мне не ответил и дальше всю дорогу до аэропорта молчал. Сидел прямо, закрыв глаза. Я думал, что он просто избегает разговора со мной, но потом вдруг почувствовал, как мой спутник «исчез». О, это явление было знакомо мне еще из детства. Я не раз становился свидетелем того, как с мамой случался нервический срыв, если она переставала чувствовать отца, когда он, как она говорила, зарабатывался. Только повзрослев, я разобрался в причине маминых страхов. И понял, что ничего мистического в этом явлении не было. Все мы излучаем собственную энергию и принимаем ее от других людей. Мы можем ею управлять, вольно или невольно перераспределяя направление и силу индивидуального энергетического потока. На Востоке это называется медитацией, а процесс творчества, созидания часто подобен ей. Уходя с головой в работу, отец словно выключал свой излучатель, и мама, переставая принимать его обычный сигнал, начинала ощущать пустоту вокруг себя. Она была зависима от этой энергии и принималась суетиться, кричать, искать отца, хотя он спокойно сидел, закрыв изнутри дверь на ключ в своем кабинете и сосредоточившись на какой-нибудь из своих статей. Временно утратив энергетическую связь с папой, мама шумела до тех пор, пока ее крик не принимал качество энергетической волны, которая ударяла в дверь кабинета и вырывала отца из его состояния погружения. И тогда мамин страх проходил. Об этом свойстве моей натуры говорила мне Нина, жаловалась, что иногда теряет меня, хотя формально я все время оставался рядом с ней. Я никогда не понимал, как это состояние воспринимается со стороны, но сейчас и сам ощутил липкое чувство страха перед человеком, который умел вот так «исчезать». Вальтер отключился, как компьютер, переведенный в режим сна, – пограничное состояние между полным выключением и активным режимом, в который машина входит по одному щелчку тумблера. Как солдат, подумал я, – всегда наготове.

Словно почувствовав мое волнение, Вальтер мягко выскользнул из темноты, в которую уходил, и холодно взглянул на меня из-за стекол очков в тонкой золотой оправе:

– Мы подъезжаем.

– Похоже на то, – кивнул я, невольно отворачиваясь от него. Я не хотел, чтобы Вальтер подумал, будто я его боюсь. Мне было довольно того, что с момента знакомства между нами установилось стойкое взаимное неприятие. Я не понимал его причины, я просто не видел ее, а Хорст-младший не делал попыток объясниться. И за то спасибо, а то как бы хуже не вышло. Знание, как известно, лишь умножает печаль. Я подумал: было бы интересно поближе познакомиться с Хорстом-младшим и проверить свою теорию о влиянии тирании на процесс становления новых тиранов. Говорят же умные люди: не озвучивай своих желаний, они могут исполниться.

Выйдя из «мерседеса», остановившегося у вип-входа, я краем глаза заметил у соседних дверей как будто знакомую фигуру, но отмахнулся от увиденного. Вальтер перехватил мой взгляд:

– Ваши знакомые?

– Нет, – махнул я рукой, – показалось.

– Ой, смотри, Игорь Сергеевич! – закричала Ася, и я вынужден был оглянуться:

– Максим? Ася? А вы что здесь делаете?

Я видел, что Максим как-то заметно раздосадован. Откровенно одернул Асю, радостно кинувшуюся навстречу мне.

– Вот видишь, – шумела Ася, обращаясь к Максиму, прятавшему глаза от меня и неловко отталкивающему от себя две спортивные сумки, судя по всему – Асину и свою, – а ты говорил – не узнает, не узнает, а Игорь Сергеевич не только узнал, но еще и сам приехал. Вместе будет нескучно, а то на сегодня билетов на Сыктывкар уже нет.

– И о чем ты не собирался мне говорить? – Я не дал взгляду Максима ускользнуть. – Как я вижу, вы куда-то летите?

– Вы тоже, – буркнул Максим, но потом вздохнул и признался: – Я подумал: а что время терять, надо лететь в Воркуту, к этому Махонько, и все тут. Я позвонил знакомым ребятам, они мне рассказали, где находится его турбаза, там всего-то два часа по тундре в сторону гор Полярного Урала.

– Это глупо, – резко сказал я, прерывая его, – немедленно возвращайтесь домой, сидите тихо и не высовывайтесь, лучше всего – в прямом смысле этого слова.

– Ваши друзья? – Вальтер подошел к нам, с заметным вниманием прислушиваясь к нашему разговору.

– Почти, – уклончиво ответил я, подавая Максиму знак, чтобы он уходил и уводил Асю с собой, я не понимал, чего боюсь, просто я хотел, чтобы ребята ушли, прямо сейчас, немедленно, но любопытство журналиста взяло верх над здравым смыслом, и он подал Вальтеру руку:

– Гаев Максим, журналист, мы с Игорем Сергеевичем вместе одним делом занимаемся.

– Вальтер Хорст. – Мой противоречивый спутник ответил Максиму рукопожатием, галантно поцеловал руку Асе.

– Тот самый? – Взгляд Максима округлился.

– Нет, но почти, – улыбнулся Вальтер, – вы, как я услышал, собирались лететь в Воркуту, а мы, вот уж поистине забавное совпадение, летим туда же. Можем взять вас с собой, у нас как раз есть два лишних места в самолете.

– У вас что, чартер? – Максим, по-видимому, думал, что хорошо пошутил.

– Почти, – кивнул Вальтер и жестом велел одному из охранников взять вещи Максима и Аси и обернулся ко мне: – Друг, который знает?

Я собирался было спросить, что значит его последняя фраза, но Вальтер уже подхватил Асю под руку и повел в здание аэровокзала, и нам с Максимом ничего не оставалось, как последовать за ними.

– Как вам это удалось? – восторженно, хотя и вполголоса спросил меня Максим, когда мы все разместились в самолете (мы с Максимом рядом, а Вальтер с Асей – на ряд вперед по другому борту) и стюард попросил проверить, привязаны ли ремни безопасности. – Что вы ему сказали? Неужели это сам?

– Он же сказал – почти, – так же тихо ответил я, – это его сын, но в отличие от тебя я сохранял тайну, а ты, тоже мне журналист, с порога и про все сразу.

– Ну не про все, – обиделся Максим, и я вздохнул:

– Ладно, проехали, я же просто хотел уберечь вас от неприятностей, кто знает, что нас ждет и что еще могут сделать похитители Олега и Стеллы.

– Я готов ко всему, – хмуро отрезал Максим.

– А о девочке не подумал? – рассердился я. – Она не игрушка, которую интересно таскать за собой.

– Она сама захотела…

– Знаешь мужской закон? – Я сердито посмотрел на него. – Выслушай, чего хочет женщина, и сделай наоборот.

Командир пожелал всем приятного полета, и мы начали руление.