Виктор Пронин - В исключительных обстоятельствах

Цутаки подтянул бумажку к себе, пробежал наспех. Дочитав до слов «...и пилота первого класса майора Тамуру», спросил:

— Вы не поинтересовались — майор Тамура знает о самопеленгующем устройстве?

— Цутаки-сан. Майор Тамура включен в нашу группу.

— Я спрашиваю — знает или нет?

— Знает, господин майор.

— Машина с требуемым уже вышла?

— Так точно, вышла. Пятнадцать минут назад.

— Хорошо, лейтенант, спасибо. Задержать ее мы все равно не успеем. У меня к вам просьба: позвоните в диспетчерскую службу ВВС, запросите все наши аэродромы и попытайтесь выяснить, с какого из них был выслан этот самолет. Затем, как только вернется господин Тасиро, сразу пришлите его ко мне.

— Слушаюсь, господин майор. — Итикава вышел.

Подождав, пока шаги лейтенанта в коридоре стихнут и хлопнет дверь в дежурку, Цутаки еще раз медленно прочитал бумажку. Сложно, но это ему нравится. Для такого утра, для его настроения, а главное — для свежей головы этот текст довольно интересная загадка. Даже цепь загадок. Загадок или нелепостей? Нелепость первая: что это за самолет, который вызван по личному приказу генерала Исидо и стоит теперь у отеля? Хорошо, можно допустить, что Исидо вызвал самолет, пронюхав о вчерашней участи генерала Отимия и смертельно испугавшись. Но зачем ему опытный пилот? Ведь на этом самолете и так хорошо обученный экипаж, которому ничего не стоит посадить машину на неподготовленную площадку! И зачем двойная заправка горючего? Приборы? Рация? Ладно, Цутаки готов сделать предположение, что Исидо решил лететь куда-то далеко, поэтому и берет с собой двойной запас горючего, приборы и радиостанцию. Можно также предположить, что в пути самолет был кем-то обстрелян, поэтому Исидо и вызвал ремонтника с газовой горелкой. Но даже при всем этом остается совершенно непонятный факт: зачем вызван лучший пилот резерва майор Тамура? Один, без экипажа? Да-а! Справиться с Исидо будет не так просто. Впрочем, может быть, это даже хорошо.

Цутаки подошел к окну и стал рассматривать двор, обнаженных по пояс солдат спецкоманды, делающих в углу зарядку. За приседающими и встающими солдатами виднелись заросли акации, а еще дальше, у берега, лениво набегала на каменные ступени волна. Добежала, ткнулась в ступени — и рассыпалась. Ну что ж. Кажется, сейчас сам собой сложился идеальный способ ликвидировать генерала Исидо. Вызов Тамуры его не волнует. Тамура с самого начала боевых действий советских войск работает на него, как и все летчики резерва, хотя номинально они и подчинены начальнику третьей канцелярии. К тому же самопеленгатор, незаметно вмонтированный в рацию. С ним генерал Исидо далеко не улетит. Важно другое: начальник третьей канцелярии решил забыть свой долг и бежать — значит, он тем самым сам подписал себе приговор. Что ж, это еще лучше. Сейчас он позволит генералу Исидо оборудовать свой самолет и взлететь, а пока что для проверки и выяснения обстоятельств можно будет послать к «Хокуман-отелю» Тасиро.

Выйдя из номера генерала Исидо, Исидзима прежде всего вернулся к тайнику. Тщательно осмотревшись, открыл нишу, особым образом нажав точку сначала у первого, а потом у второго крыла нижней стрекозы. Положил в тайник черную коробку и закрыл. Оглядев гладкую стену, спустился вниз, на первый этаж. Зашел в дежурку для официантов. За окнами уже светлело. Вдали над морем стоял резко обрисованный зеленью горизонта красный солнечный диск. В дежурке за занавеской на диванах лежали не раздеваясь подсменные: Корнев и Вацудзи. Корнев лежал на спине с открытыми глазами. Увидев Исидзиму, он сел, замотав головой. Вацудзи еле слышно похрапывал на соседнем диване, Корнев кашлянул, резко толкнул напарника в плечо. Вацудзи открыл глаза, потянулся, сел. Сказал, моргая:

— Простите, шеф.

— Ничего, Вацудзи. Мне очень жаль, но спать всем нам уже не придется. Надеюсь, господа, мы с вами отыграемся потом. Во-первых, не исключено, что к вечеру мы улетим на этом самолете. Во-вторых, прошу запомнить — оплата за сегодняшний день будет начислена в размере месячного заработка.

Вацудзи улыбнулся:

— Приятные новости. Что делать? Опять охрана?

— Вы завтракали, Вацудзи?

— Еще нет, шеф.

— Позавтракайте. Плотно позавтракайте. Вы хорошо знаете развилку? Не ближнюю, а дальнюю, в трех километрах отсюда?

— Знаю как свои пять пальцев.

— Будете нести там дежурство. Вы еще не разучились ездить на велосипеде?

— Шеф...

— Тогда отправляйтесь сразу же, как только позавтракаете. Часа через четыре из Дайрена к нам должна проследовать оперативная машина второго отдела. Машину вызвал генерал Исидо. Пусть она вас не беспокоит. Эта машина везет горючее для прибывшего по вызову его превосходительства самолета. А вот если вы увидите, что из Дайрена сюда попробуют каким-то образом незаметно проникнуть люди Цутаки — пропустите их.

— Ясно, шеф!

— Пропустите, а потом, не выдавая себя, вернитесь и незаметно сообщите мне. Все ясно?

— Что же неясного, шеф? Понял.

— Вам же, Корнев, необходимо приготовить еще один комплект одежды официанта: манишку, галстук, фрак, брюки и туфли на человека среднего роста. Затем скоро сюда вернется господин Гарамов. Покажите ему что, где, накормите и попросите его подождать меня здесь. Скажите также Бунчикову, пусть незаметно возьмет его под наблюдение. Сделав это, возьмите с собой еду, кофе в термосе и идите на вышку. Тщательно наблюдайте за местностью вокруг отеля. И если увидите что-то подозрительное — я имею в виду людей Цутаки, — спускайтесь и сообщите мне. Все ясно?

— Да, шеф.

Оставив официантов, Исидзима двинулся по первому этажу в дальний конец здания. Проходя мимо кухни и ресторана, отметил про себя, что повара уже работают. Мельком увидел над плитой белую повязку и лысину старшего повара. Утром директор отеля обычно всегда заходил с проверкой на кухню, но сейчас ему нужно было срочно пройти в конец коридора, где был спуск в подвальное помещение. Там, между этим спуском и дежуркой для горничных, размещались номера, в которых жили штатные девушки отеля. Двери номеров — так было спланировано — выходили в небольшое ответвление от главного коридора. Это было сделано специально, чтобы никто не видел, как девушки входят и выходят из своих комнат. Свернув в этот тупичок, освещенный только маленьким круглым- оконцем, он остановился около двери темно-вишневого цвета с цифрой «3». В каждом углу двери светлела искусно выполненная бело-розовая инкрустация: распустившийся цветок китайской, сливы, символ Мэй Ин. Посмотрел на часы — половина шестого. Мэй Ин наверняка заснула, он знал ее привычку поздно ложиться. Она сладко спит, но надо ее разбудить, ничего не поделаешь. Исидзима постучал — за дверью было тихо. Только он подумал, стучать ли еще, как дверь открылась. Лицо Мэй Ин, стоящей за дверью в мятом ночном халатике, было сейчас без грима и оттого казалось совсем юным и чистым — и испуганным. Подумал: только дневной грим делает ее взрослой и мудрой, как и полагается выглядеть женщине, занимающей высокое место.