Александр Шейнин - Полынов уходит из прошлого
Он остался, хотя с каждым годом работать становилось все труднее: от него все настойчивее требовали не объективной правды, а сообщений, выгодных для разжигания антисоветских страстей.
Три года назад к нему приехала дочь. Мисс Каролину родные и знакомые считали девицей сумасбродной. Во всяком случае, с юных лет она поступала так, как ей вздумается, а не так, как хотели окружающие. Рано лишившись матери, она росла капризным ребенком, с теткой же совершенно не считалась. С годами Каролина привыкла к самостоятельности в решении всех вопросов. Получив хорошее образование, девушка, вопреки всем советам, не вышла выгодно замуж и не стала удивлять общество роскошью своих нарядов, а неожиданно решила отправиться к отцу.
Со временем между отцом и дочерью установились хорошие, дружеские отношения, при полной независимости каждого. Будь Каролина мужчиной, она, безусловно, добилась бы многого на дипломатическом поприще. По сути дела, она часто и была негласным советчиком мистера Хейвуда, а иногда выполняла его особые поручения. Что касается ее личной жизни, то тут молодой женщине была предоставлена полная свобода. Сама Каролина давно решила, что не ее возьмут в жены, а она сама себе выберет мужа. Правда, у нее были многочисленные увлечения, и поговаривали, что она далеко не всегда вела себя строго. Но пока что золотое обручальное кольцо не появилось на ее красивой выхоленной руке, хотя в последнее время один молодой вдовец, владелец четырех сталелитейных заводов, мистер Уильям Этвуд и предпринимал настойчивые попытки склонить ее к замужеству.
В тот февральский воскресный вечер, через неделю после посещения Каролиной Полыновых в качестве переводчицы, состоялся ее разговор с отцом.
— Мне кажется, тебе следует ответить Этвуду, — сказал он.
Каролина удивленно взглянула на отца.
— Зачем?
— Боюсь, что у него может лопнуть терпение, и он легко найдет себе другую подругу жизни.
— Ты говоришь так, словно тебя это беспокоит.
Отец помедлил с ответом, но потом решительно проговорил:
— Да.
— Вот как... Это интересно. — Каролина замерла в качалке, в которой до этого она безмятежно покачивалась.
— Я должен сообщить тебе новость.
— Какую?
— Видимо, моя дипломатическая карьера заканчивается.
— Что и следовало ожидать.
— Ты считаешь, что я веду себя неправильно?
— Если говорить начистоту, да.
— Видишь ли, Каролина, все гораздо сложнее, чем ты думаешь. Речь идет о судьбе человечества.
— Вот как?
— Война между нашими странами — это конец цивилизации. К сожалению, у нас есть самонадеянные ослы, которые полагают, что победят Россию, а сами уцелеют. Я пытался, как только мог, раскрыть им глаза на истинное положение вещей и полагаю, что честный человек иначе поступить не имел права. Конфликт назревал давно, и теперь, даже судя по миссии Таупмана, цели которой от меня скрывают, видимо, скоро мне предложат подать в отставку.
— Я удивляюсь тому, что тебя так долго терпят. Ты был против войны в Корее...
— И я оказался прав, — перебил ее отец. — Мы ничего не добились, а только сели в порядочную лужу.
Беседа происходила в комнате Каролины. Стены и пол были накрыты коврами, приобретенными в разных странах. Мебель почти отсутствовала, посредине комнаты стояла качалка, у стены — низкая тахта, маленький, круглый столик, а возле него два цветных туфика. Все остальное место занимали огромные ветвистые пальмы, уродливые кактусы, букеты роз, помещенные в высоченные керамические сосуды.
Отец ненавидел эту низкую, мебель, нелепые туфики и потому предпочитал стоять. Набив трубку турецким табаком, он прошелся по комнате.
— Может быть, мы перестанем решать международные вопросы и обратимся к своим, — проговорила Каролина. — Значит, надо укладывать чемоданы, так я тебя понимаю?
— Я не хочу ожидать, когда мне скажут: «пошел вон!». Я сам подам в отставку... Ты знаешь, что состояние у нас небольшое, в университет вряд ли удастся возвратиться, мне вежливо откажут, сославшись на мои годы... Вот я и подумал, что брак с Этвудом сразу изменил бы наше положение... Что касается меня, то я уже решил: удалюсь на ферму и попытаюсь написать книгу о стране, в которой провел почти одиннадцать лет.
— А за ошибки отца должна расплачиваться дочь... Очень мило с вашей стороны.
— Но я не понимаю твоего упорства. Он интересный, не старый мужчина, а тебе уже немало лет, надо подумать и о будущем.
— Я уже подумала.
— Вот как!
— И, кажется, нашла себе мужа.
— Неужели Гарри?
Дочь от души расхохоталась.
— Вы, по-моему, в последнее время с ним очень дружны, — обескуражено заметил посол.
— Ваш корреспондент алкоголик... Он не годится даже для роли любовника, не то что мужа, — презрительно проговорила Каролина.
— Очень рад это слышать...
Дочь поманила отца пальцем. Когда тот подошел, она наклонила его голову, поцеловала в гладко выбритую щеку.
— Вы умница... Но не волнуйтесь, я, кажется, вас сделаю капиталистом.
— Каким образом?
— Два миллиона долларов вас устроят?
— Ты, конечно, как всегда, шутишь.
— Не верите? — перебила его дочь. — А между тем это так. Выйду замуж за человека, который обладает, вернее будет обладать, таким состоянием.
— Кто он?
— Вы его знаете.
Хейвуд в задумчивости остановился.
— Нет, мне никто не приходит в голову, — наконец проговорил он.
— Полынов... Такой вам известен?
— Погоди... Погоди... Ах, мистер Полынов... Узник какого-то ущелья... Так ты за него хочешь выйти замуж? Но ведь ему, кажется, уже за шестьдесят... Неужели...
— Ошибаетесь, речь идет не о нем, а о его сыне. Такая партия вас устраивает?
— Если он достойный молодой человек...
— Плевать я хотела на достоинства.. Он красивый... Такого мужчину я не встречала.
— Да, но у русских свои понятия... Согласится ли он?
— Это уже не ваша забота, а моя, — самоуверенно ответила молодая женщина.
— Ты недооцениваешь трудностей... Русские неохотно принимают чужое подданство... Они фанатично любят свою страну, в чем ты могла сама неоднократно убедиться... Неужели ты решила остаться здесь навсегда?.. Тогда тебе не нужны эти миллионы, лучше стань знаменитой дояркой, — иронически закончил посол.
— Я еще ничего не решила. Я знаю, что он безумно красив, и он мне нравится.
— Правда, к Полыновым с общей меркой подходить нельзя, — задумчиво проговорил посол. — Он человек старого поколения...
— Вот что, — решительно проговорила дочь. — Через две недели вы устраиваете большой прием по случаю дня рождения президента... Пригласите на него Полыновых.
— Это не совсем удобно...
— Ну, тогда я попрошу мистера Таупмана... Для него вы это сделаете.
