Алексей Панихин - Хроники Ледяного Королевства
— Неужели тебе нужен этот свет здесь, столь же яркий и пугающий?
И ответила она:
— Да, очень хочу. Помоги мне украсть его, ты ведь такой сильный и могучий!
Понравилось Счастью, что его так ценят и воодушевленный вниманием Любви он уже был готов отправиться в битву, но тут свет неожиданно погас, а по Земле прокатился хохот Ненависти. Удивленные, они и стояли так вдвоем, пока вновь не появился Страх, ревнивый муж своей супруги. И тогда, на заре Первой Зимы случилось сражение Страха и Счастья, в котором первый уверенно победил и отныне, в душе каждого есть место страху и лишь немногие могут добиться в жизни счастья, вечного и настоящего, ибо лишь вечное счастье — подлинное счастье.
Саролит вновь перевернул несколько страниц и уже без дополнительных реплик открыл новую главу, совершил щедрую затяжку и громко прибавил:
— Еще немного, мы уже на подходе…
Митек невольно глубоко вздохнул и тотчас услышал, как Одон продолжал не громко и спокойно зачитывать текст огромной книги:
О Детях Родонов и Лугулусов. Шло время и у обеих сторон появились дети, первые воспитывались в доброте и созидании, учились защищать слабых и беспомощных, помогать нуждающимся и всюду нести Вечный Свет, что был нагло разрушен Ненавистью. Надежда смог вернуть былое, за что высоко почитался среди большинства жрецов, разбавляя Зиму и Осень, он смог преподнести в них свет Лета, так родилась Весна и круг замкнулся. Детей Родонов называли Дулронами, прекрасные создания, каждый из которых стал впоследствии, Младшим Богом Хелиадора. Один из самых известных, Гланулос — Белый Дракон, по сей день живущий на Земле, почитающий Зиму и Холод. И Радость — его мать, весело занялась увлечением сына. И ныне, многие дети и даже взрослые обожают зиму, считая это самым радостным временем года.
Наварионы — дети Лугулусов, были злы и яростны, капризны и завистливы, внушающие страх и отбирающие жизни, бродящие по Земле в поисках собственной выгоды и никогда не считаясь с теми, кто населял Мир. Они ненавидели Дулронов, их родителей, и их детей, постоянно желая схватки, они все переселились в Хелиадор и ни одного не осталось на Восходе. И все-таки, они также стали Младшими Богами и среди многих людей почитались, принося им жертвы, охваченные страхом, они старались добиться спасения, или насолить врагу своему, заручившись помощью Бога. И так, среди людей стали появляются люди, в чьем сознании правит тень Наварионов или же сияет свет Дулронов. Люди же появились почти сразу после того, как последний из Наварионов оказался в Хелиадоре, и звались они Дианами, Диан — мужчина, Диана — женщина. И были они сыновьями и дочерьми Младших Богов, живущих под их присмотром и заботой. Высшие же Боги, Родоны и Лугулусы постепенно вновь сблизились, и хоть они будут постоянно воевать вновь и вновь, покуда существует Неугасаемое Пламя, все жили на Закате, в разных частях света: Печаль и Радость на Юге, Надежда и Отчаяние на Западе, Любовь и Страх на Востоке, Ненависть и Счастье облюбовали Север. Любовь первой просыпалась на заре, первой встречая ненавистное солнце, медленно текущее над головой на запад, где его радостно принимали Надежда и Отчаяние.
Так Восход остался безбожным — его накрыла бесконечно долгая тень и скрыла от взора самого Священного Феникса, до самого пришествия четырех. Второе поколение Родонов и Лугулусов, произошедших прямиком от Высших Богов составляло лишь два сына и две дочери, два Навариона и Два Дулрона…
Одон поднялся со своего места и подошел к подростку, пытливо вглядываясь в него проницательными серыми глазами. Митек все еще сидел в кресле и невозмутимо смотрел на мужчину сверху вниз.
— Дальше я расскажу сам. Я очень хорошо помню это, да и быстрее будет. Тебе небось, уже надоело?
— Мне все равно, — Тонулунд опустил взгляд и закурил вторую сигарету за время продолжительного разговора.
Саролит улыбнулся своей всегдашней безмятежной улыбкой в ответ на вопросительный взгляд собеседника, ожидающего продолжения.
— Да. Эти Четверо не имеют имен, потому что никто не осмелился их назвать, дабы не навлечь на наши головы их гнев, так было и так надеюсь и останется. — Одон вольно гулял по комнате, прибираясь на столе. Поднял плащ с половиц, оттряхнул его и повесил где-то между стеллажами — Митек этого не видел, потому что сидел к нему спиной — Одон сделал полный круг. — Два Навариона и Два Дулрона были столь похожи друг на друга и столь отличались от всех остальных, что их сразу посчитали особенными. Младший Пантеон не принял их, отверг. Темная половина четверки стремилась начать войну, но Светлая наоборот, предлагала сделать невозможное — вернутся на Восход. В отличие от прежних богов, этот союз всегда оставался дружным, скрепленный самой волью Феникса. И в один яркий солнечный день они поспешили прочь, разгоняя на своем пути тень и ночь, они несли свет и жизнь, пока не остановили в самом центре Восхода.
Лишь бескрайние океаны проливались в обе стороны и не было не единого кусочка земли, чтобы начать строительство столь же Легендарного Материка, как Хелиадор. И тогда Великие закрепили Вечный Союз, в результате которого Восход увидел первых монстров, детей второго поколения Младших Богов…
— Покемонов? — неожиданно встрял Митек, потушив сигарету об предоставленный кусок старой чернильницы.
Одон смутился и даже чуть отступил назад. Затем вдруг заговорил прежним уверенным басом:
— В мои времена их называли Финдарами, но думаю что тут совпадений быть не может. Тем более, последний, кто пришел сюда до тебя, угрожал мне использованием своих… пок… амонов.
— Последний… а когда это было?
— Уже и не помню… давно.
— И где он, что с ним сталось? — Митек вдруг стал необычайно серьезен и вдумчив, выпрямился на стуле и бурил Одона свирепым, настороженным взглядом притаившегося хищника.
— Он умер, как и все до него. Он коснулся… постамента наверху.
Митек вновь провалился в кресло, вытянув вперед отекшие ноги и кажется, расслабился, хоть с лица и не сходила вдумчивое выражение.
— Первыми монстрами стали Низшие Боги, названные так конечно условно, уже Орденом Феникса. Это были легендарные монстры, творящие мир. И думаю их имена по сей день звучат именно так, ибо именно Орден Феникса дал всем им имена. Граудон — великий повелитель корней Земных пробудил спящие вулканы, вспенил глубины океанские, осушил моря и создал сушу. Но не было на ней ничего живого, пока не явился Кьёрг наполнив Землю чистейшей живительной водицей, ставшей всем Мировым Океаном. И с тех пор, Кьёрг и Граудон постоянно сражаются, видя в предназначении друг друга соперничество. И Решили Великие, что лучше будет, если они упадут в бесконечный сон вдали от новорожденного мира. На восходе цвели сады, лазурной гладью блестели моря, озера и реки, но время было мертвым, как и в Хелиадоре, где время не властно и его просто не существует, лишь замкнутый круг времен года. И поняли боги, что это губительно для ограниченного Восхода, созданного в зависти к Родонам. Необходимо было Время и соответственно пространство, прямиком от него зависящее. Диалга и Палкия встали над новым миром и жили в определенном измерении, созданном для контроля за временем. И так, рождавшиеся монстры рождались и умирали, умирали и рождались. Баланс был принесен в мир. Запдос, Артикуно и Молтрейс — покровители погоды обязуются следить за климатом, ибо в Хелиадоре времена года заметно и правильно сменяют друг друга, на Восходе этого порядка не существует. И чтобы не допустить ошибок три титана, Льда, Молнии и Огня поднялись в небеса и парили там, знаменуя все виды климатических событий. Помогать им в этом был обязан Лугия — страж Морской, разносящий теплоту и холод по Восходу, используя силу морских течений. Были другие, многие и многие другие, часть из которых была убита людьми по ошибке, ценой которой была жестокая расплата со стороны Великих. И когда появились первые люди, ничем не отличавшиеся от тех, что жили в Хелиадоре, Великие создали Хо — Оха — Феникса, что стал пастырем людей на многие тысячелетия.
