Дельта. Наказание - Татьяна Владимировна Худякова
– У тебя реакции стали намного быстрее. Ты действительно можешь намного раньше пройти обучение. – Мигелла поправила волосы, собранные на затылке тугой спиралью и закреплённые хитроумной заколкой. – Откуда такие перемены, если не секрет?
Дельта решила, что Мигелле можно сказать о приключении на Зильмогрэ. Она и так сдерживала себя, чтоб не начать рассказ «с порога». Но здесь нельзя. Хоть в спортзале уже никого кроме них не осталось, все равно это не то место, где можно поведать такое.
– У меня была возможность реально потренироваться. Чуточку. На экскурсии. Скажу честно, что драйхан дал мне уверенность в собственных силах!
Мигелла помолчала немного, понимая, что Дельта подразумевает здесь далеко не физическую силу. Зная, что марчинке опасно вести «секретные разговоры» в общественных местах, она предложила:
– Приходи к нам завтра. У нас с Бурингом как раз выходные совпали. Расскажешь подробно свои новости. И Нону с собой бери.
– Хорошо. Только я не обещаю на сто процентов, что придем. Узнаю с утра что Нона запланировала. Хотя, сперва надо узнать что запланировал на завтра Хоран. А то я никак домой не дойду. После экскурсии сразу в пансион с Ноной поехала. Дома ещё и ногой не была.
– В любом случае я всегда рада тебе и Нонике. Буринг тоже будет рад вас видеть.
***
Приняв на скорую руку в спорткомплексе душ и поболтав о красоте природы на Зильмогрэ с Мигеллой, Дельта благоразумно не заводила разговор о приключении. Видя, что Дельте просто неймётся что-то ей такое рассказать, чего нельзя говорить в «чужих стенах», Мигелла подмигнув, заверила:
– Я дождусь твоего завтрашнего рассказа. Мы с Бурингом всегда готовы тебя выслушать. И, если нужно, помочь.
– Спасибо. Но помощь мне сейчас не нужна. Наоборот, это я помогала…– спохватившись Дельта быстро перевела тему в другое русло. По коридору, где они сейчас шли, могут запросто стоять камеры наблюдения системы охраны. – Нона хочет психологом стать. И я ей немного в этом помогаю. В качестве подопытной.
Они расстались на остановке общественного транспорта. Мигелла уехала первой. Уже почти стемнело, когда Дельта на маршрутном такси добралась домой. Только ей стоило подойти к калитке, как с той стороны послышалось сопение, резко перешедшее в неистовый скулеж. Открывая дверь, Дельта приготовилась к бурной встрече с догом. Сейчас обязательно обслюнявит.
– Дикушка, мальчик мой! Я тоже по тебе соскучилась! Ну, прости, прости дурочку. Бросила надолго мальчуню. – она гладила извивающегося всем телом дога по голове и шее, хлопала по бокам. Дик норовил, привстав на задние лапы, лизнуть хозяйку в лицо. – Думаешь, наверное, что я тебя разлюбила, если бросаю надолго? Да люблю я тебя, слюнтяй ты хвостатый! Ушки мои брылястые! Морда ты толстозадая! Вот задушила бы тебя…
Обняв дога за шею, Дельта прижалась к мускулистому телу собаки. Такой большой, можно сказать «зверина», с зубищами, а ведь свой, домашний, родной. Как много потеряли люди на Зильмогрэ, не приручив волков! Собаки им бы столько пользы принесли. Хотя в некоторых источниках высказываются предположения специалистов, что собаки, как и многие другие земные животные, были созданы в глубокой древности искусственно. Для служения древнему человеку чистой крови. Но это больше звучит как легенда.
Отпустив из объятий дога, она ещё раз похлопала его по бокам:
– Не похудел. Значит, с кормёжкой у тебя в моё отсутствие проблем не было.
Дельта направилась к дому, обратив внимание, что на втором этаже горит свет. Снова полезли в голову странные мысли. Ведь наверняка Хоран тоже владеет способностью видеть в темноте. И, скорее всего, намного лучше нее. И уж наверняка для него это не так сложно. А всегда, как только стемнеет, он включает освещение в доме. Притворяется человеком. И Дельта бы возможно никогда не догадалась, что можно обходиться без искусственного освещения, если бы экстремальные ситуации не развили в ней практически необходимую способность.
Войдя в дом и запустив Дика, Дельта закрыла двери, проведя рукой по примитивному засову, который здесь давно. Она помнит его с детства. Если учесть, что Хоран запросто отразит любое нападение – это не для «баррикадирования». Дверь и так хорошо на замок запирается. Да и кто решит на него напасть?! Как о марчинце о нём никто не знает… Хоран учил Дельту, находясь снаружи, открывать и закрывать Силой этот засов. Так может он тут только для её тренировок? Или в доме есть что-то такое, что Хоран скрывает? Что-то ценное, что могло бы представлять интерес для кого-то постороннего? Как она раньше не придавала всему этому значения?! Раньше… Раньше она не знала многих нюансов, которые открылись Дельте совсем недавно.
Дом, где всё такое знакомое и родное. Дельте почему-то показалось, что она отсутствовала здесь невероятно долго. Хотя на самом деле прошёл неполный месяц по времяисчислению Дионы- Р027.
Переобувшись в домашние мягкие тапочки, Дельта поднялась на второй этаж. Очень странно. Хоран сидит на диване перед включённым алеоэкраном. Редкое явление. Дельта ожидала застать его как обычно в кабинете, где марчинец проводит фактически всё свободное от работы время. Но, скорее всего, он просто ждал её прихода.
– Неужели. – он улыбнулся. – Я уже начал думать, что ты позабыла дорогу домой.
Подойдя, Дельта села рядом и, обняв Учителя за шею, положила голову ему на плечо.
– Я Вам так благодарна за спасение! Не знаю, что бы я без Вас делала! Если бы Вы не пришли на мой зов, я б умерла…
– Интересно, как это я мог не прийти?! Как бы там ни было, но на мою помощь ты всегда можешь рассчитывать. Только вот хотелось бы, чтоб этот случай с действительно смертельной опасностью оказался первым и последним.
– Вы такой могучий… Я впервые Вас таким увидела. С такой Силой Вам бы и Оковы не страшны были. Правда? Я Вас так люблю!
– Не подлизывайся. Меня сильно огорчает тот факт, что ты очень легко ввязываешься в различные истории.
Дельта сразу села ровно. Так, начинается «пропаганда невмешательства» и обсуждение её неправильного поведения.
Хоран прекрасно знал, о чём подумала сейчас Дельта:
– Может, я кажусь тебе занудой, который ничего не смыслит в «настоящих» приключениях, и только поучает. Но я забочусь о твоём же благе. Я не буду высказывать тебе, что ты не должна была вмешиваться.
