Исуна Хасэкура - Волчица и пряности - Том 3
Амати, несмотря на юный возраст и на то что, по его словам, он был с юга, заметил все это мгновенно. Вопросов он больше не задавал – видимо, понимал, что у бродячего торговца наверняка имелись свои резоны путешествовать вместе с молодой женщиной.
- Что ж, думаю, можно сказать, что трудности, с которыми мы то и дело сталкиваемся – это испытания, посланные нам небесами. Я это говорю потому, что если бы вам нужна была одна комната, я, пожалуй, смог бы это устроить, но найти две комнаты будет трудновато.
Предложение Амати стало для Лоуренса сюрпризом. Заметив его удивление, Амати улыбнулся и продолжил.
- Мы принадлежим к одной гильдии; должно быть, нас ведет сам Господь. Мне достаточно попросить помочь один постоялый двор, с которым у меня деловые связи, и, уверен, они с удовольствием дадут вам комнату. А если ты придешь в отделение Гильдии вместе с женщиной и попросишь помочь, сидящие там старые крысы наверняка в тебя вцепятся и не отстанут.
- Да, тут ты прав. Но прилично ли обременять тебя такими заботами?
- Конечно. Я ведь торговец, и предложение свое делаю ради выгоды. Проще говоря, я хотел бы, чтобы вы оба, пока живете на постоялом дворе, насладились множеством блюд из свежей рыбы.
Способный в столь юном возрасте вести дела с таким размахом, как три полных повозки рыбы, Амати, несомненно, был весьма неординарной личностью.
Его поведение идеально описывалось словами «гибкость» и «тактичность».
Лоуренс, отчасти с горькой завистью, отчасти с признательностью, ответил:
- Да, у тебя явно отличное деловое чутье. В таком случае могу ли я попросить тебя это устроить?
- О да. Предоставь все мне, - улыбнулся Амати.
На мгновение взгляд Амати дернулся в сторону от Лоуренса. Тот сделал вид, что не заметил, но не сомневался, что взгляд этот был обращен на Хоро.
Лоуренс подумал, что, возможно, предложение Амати было вызвано вовсе не деловыми мотивами, а, скорее, желанием порисоваться перед Хоро.
При этой мысли Лоуренс ощутил легкое чувство превосходства – он-то путешествовал вместе с Хоро. Однако он знал также, что если будет забивать голову подобными бесполезными мыслями, Хоро, несомненно, будет жалить его своим язычком еще сильнее.
Вытряхнув лишние мысли из головы, Лоуренс сосредоточился на том, чтобы лучше познакомиться с юным талантливым торговцем.
Вскоре, когда солнце только начало садиться на западе, Лоуренс и прочие прибыли в Кумерсон.
* * *В центре стола в обеденном зале красовалась супница, наполненная горячим супом с кусочками карпа и кореньями. Вокруг супницы стояло множество мисок с разнообразными кушаньями, в основном из рыбы и моллюсков.
Скорее всего, влиянием рыботорговца Амати, помогшего Лоуренсу и Хоро устроиться на постоялом дворе, в той или иной степени было вызвано то, что и главное блюдо, и все прочие так сильно отличались от типичных для южных стран мясных трапез. В первую очередь привлекали взгляд вареные улитки.
Считалось, что от поедания морских моллюсков люди медленнее старятся, а вот от пресноводных лишь живот болит; поэтому жители южных краев не ели улиток, хотя морских двустворок употребляли с удовольствием. Церковь заявляла даже, что в раковинах улиток селятся демоны, и наказывала людям их не есть.
Однако в отличие от других наставлений Церкви, которые были по сути учением Единого бога из Священного писания, этот наказ был скорее практическим. Лоуренс во время одного из своих путешествий заблудился и, не в силах противостоять грызшему его голоду, питался речными улитками, результатом чего действительно стала мучительная резь в животе.
С того самого времени Лоуренс не осмеливался притрагиваться к моллюскам, как к речным, так и к морским.
К счастью, улитки не были поделены на порции, и Хоро уплетала их с явным удовольствием.
Всю пищу, которую Лоуренс не осмеливался попробовать, он предоставил Хоро.
- Ммм... вот, значит, каковы на вкус моллюски, - произнесла Хоро, не переставая одну за другой отправлять себе в рот улиток, выуженных из раковин кончиком ножа, который ей для этой цели одолжил Лоуренс. Что до самого Лоуренса, он наслаждался вкусом засоленной щуки.
- Не увлекайся. Если слишком много съешь, живот будет болеть.
- Хмм?
- В раковинах речных улиток селятся демоны. Если ты случайно одного проглотишь, результат будет ужасен.
Хоро, задумчиво склонив голову набок, посмотрела на улитку, только что извлеченную из раковины, а затем кинула ее в рот.
- За кого ты меня принимаешь? Я не только пшеницу могу различать хорошую и плохую.
- Ну, вообще-то ты сама говорила как-то, что съела однажды красный перец, и тебе потом было очень плохо.
Хоро при этом замечании Лоуренса слегка рассердилась.
- Определить вкус исключительно по внешнему виду невозможно даже для меня. Та штука была вся красная, как спелый фрукт!
Говоря эти слова, Хоро одновременно извлекала из раковины очередную улитку. Время от времени она прикладывалась к свой кружке и всякий раз после этого зажмуривала глаза.
Поскольку власть Церкви в этих краях была слаба, крепкое спиртное, запрещенное Церковью к продаже, встречалось здесь повсеместно.
Кружки Лоуренса и Хоро были наполнены почти бесцветным напитком, известным как «жгучее вино».
- Хочешь, я закажу для тебя что-нибудь послаще?
- ...
Хоро молча покачала головой. При виде того, как она сидела, зажмурив глаза, Лоуренсу подумалось, что, вероятно, если убрать плащ Хоро, под ним обнаружится очень, очень сильно распушившийся хвост.
Наконец Хоро удалось проглотить вино. Глубоко выдохнув, она вытерла уголки глаз обшлагом рукава.
Разумеется, крепкое спиртное, известное также как «вино Выбейдух», Хоро пила не будучи одетой в облачение монахини. Сейчас, в повязанной на голову треугольной косынке, она походила на типичную городскую девушку.
Перед ужином Лоуренс вместе с уже переодевшейся Хоро вновь подошел к Амати, чтобы поблагодарить. На лицо Амати тогда было просто жалко смотреть. Не только Лоуренс – даже владелец постоялого двора не смог удержаться от смеха.
Хоро же, словно специально стремясь усугубить тяжесть своих грехов, еще сильнее, чем обычно, старалась изображать юную скромницу, когда благодарила Амати.
Если бы Амати увидел ее манеры сейчас, за ужином, его мечты, вне всякого сомнения, разбились бы в мгновение ока.
- ...Я уже почти забыла этот вкус, - произнесла Хоро, сделав очередной глоток.
То ли потому что напиток был очень уж крепок, то ли из-за того, что его вкус разбудил воспоминания о родном городе Хоро, на глаза ее навернулись слезы.
