Путешествие «Галеота» - Александр Горбов
Косса схватил девушку и прижал к груди, не давая броситься за борт.
— Поплачь. Поплачь о нем прямо сейчас. Или вместе с тобой кинется вся команда. И я, старый дурак, тоже.
Стелла вырывалась, а Косса держал. Стальной хваткой, не обращая внимания на удары. И он победил. Она рыдала, размазывая слёзы по его рубашке, а он гладил её по голове и шептал слова утешения.
Корабль уходил всё дальше от страшного места. Вокруг клубились тучи, застучавшие по палубе крупными каплями дождя. Но до этого никому не было дела.
Глава 10
Звезда и звезда
Стелла вскрыла оставленный Войдом конверт на третий день. Села вдвоем с Коссой в кают-компании и надорвала плотную серую бумагу. Внутри было несколько листов бумаги. Скрывая дрожь в пальцах, девушка взяла верхний.
«Привет, мой дорогой старпом», — было видно, что Войд специально старался писать разборчиво. Но размашистые буквы всё же плясали по строчке пьяной компанией.
«Ты читаешь это письмо, и значит, я допрыгнул до своей звезды. Ну, или допрыгался окончательно.»
Стелла шмыгнула носом, представив, как Зимородок старательно выводит непослушные строчки, высунув язык от напряжения.
«Может получится, что я не успел попрощаться, и хочу исправить упущение этим письмом.»
Косса закашлялся, взял графин с водой и долго пил, дергая острым кадыком. Стелла терпеливо ждала, держа перед собой лист, как утопающий спасительную щепку. Наконец кок отставил пустой сосуд и кивнул, призывая читать дальше.
«Я безмерно рад, что взял тебя тогда на корабль. Ты лучший старпом, который был со мной на кораблях. И это не пустая похвала, а сухая правда. Можешь считать её своей итоговой оценкой. Как твой учитель, я горд. За тебя и за свой труд, не пропавший даром.»
Девушка тихо всхлипнула, и Косса успокаивающе похлопал её по плечу. Она глубоко вздохнула и продолжила читать, стараясь унять дрожащий голос.
«Если бы я не уходил, то был бы рад продолжить ходить с тобой под парусом на одном корабле. Но выбор сделан, и уже ничего не изменить. Впрочем, кое-что еще в моей власти.»
Лист бумаги закончился. Стелла отложила его и взяла следующий.
«Во-первых, я прошу отдать нашему доброму Коссе то, что лежит в правом верхнем красном шкафу в моей каюте. Пусть считает это моим подарком к ближайшему дню рождения.»
Девушка положила письмо и встала.
— Да, ладно, потом, — кок выглядел немного смущенным.
— Лучше сразу.
Стелла вернулась минут через десять, неся тяжелый сверток, закутанный в промасленную бумагу.
Косса поставил подарок перед собой на стол. Нерешительно потрогал обертку. Немного помедлил, вздохнул и разорвал бумагу.
Статуэтка. Из темного, почти черного дерева. С тонкими, едва заметными серебряными прожилками. На высоком постаменте с медными накладками. Сидящий в позе лотоса дикарский божок. Круглое пузо, гладкое от частых прикосновений. Толстые руки заканчиваются крючьями вместо ладоней. Лицо, страшное и притягательное одновременно, изрезано странным орнаментом. Делающим божка похожего сразу на птицу, зверя и ангела.
Кок долго вглядывался в статуэтку. Потом выдавил из себя странный смешок и замотал фигурку обратно в упаковку.
— Косса, что это?
— Шуточка нашего капитана, — кок хихикнул, — можно сказать, удачная. Читай дальше, для тебя она не смешная.
Стелла снова взялась за письмо. Если бы она могла услышать себя со стороны, то наверняка заметила, как копирует голос и интонации Войда.
«Во-вторых, мою долю из корабельной кассы я передаю крысам. Их труд и старание должны быть вознаграждены по заслугам. Стелла, только не выдавай им деньги перед увольнительной в порту. Разбираться с лишним дебошем тебе будет не интересно.»
Девушка грустно улыбнулась.
«В-третьих. И самое главное. В конверте вместе с письмом ты найдешь скриптум. Он оформлен по всем правилам и заверен нотариусом. „Галеот“ дал согласие стать твоим судном и признать тебя шкипером. Поздравляю, теперь ты настоящий капитан. Неси это звание с честью.»
Стелла застыла. Противоречивые чувства набросились на неё разом, как стая диких кошек. Предложение, от которого нельзя отказаться и которое не можешь принять.
— Читай, — Косса чувствительно ткнул её в бок локтем, выводя из ступора, — что там еще?
'Кроме скриптума, я приложил несколько полезных записок. Список необходимых дел по кораблю в ближайшее время. Тебе стоит ими заняться в ближайшем порту, куда вы зайдете. А также описание нескольких удачных маршрутов на первое время. В моей каюте, а, лучше сказать, теперь твоей, ты найдешь для них пояснения, карты и расчеты. Я надеюсь, что они облегчат тебе жизнь, пока ты привыкаешь к новой роли.
А теперь я прощаюсь с тобой, Коссой и всей командой. Будьте умницами и попутного вам ветра!'
Стелла дошла до конца письма. Молча сложила бумаги обратно в конверт, встала и вышла.
На следующий день Стелла сидела на камбузе в самом мрачном состоянии духа. Как ни старался, Косса не мог поднять ей настроение. А только подливал ей горячий шоколад в кружку и надеялся, что время — самый лучший из лекарей.
Дверь скрипнула. Растрепанный Бзю бесшумно подбежал к девушке и дернул её за штанину.
— Быстрей! Идём, я должен тебе кое-что показать.
Стелла с видимым усилием поднялась и пошла за крысом.
Он привел её на ют, запрыгнул на бочку, указал лапкой куда-то за корму Галеота.
— Смотри!
Девушка в недоумении оглядела пустой горизонт.
— Там ничего нет.
— Вниз. Посмотри вниз.
Но и там, на земле, они не смогла ничего рассмотреть. Только желтое море и всё.
— Одуванчики! — Бзю чуть не подпрыгивал. — Это одуванчики! Из твоих семян! Ты помнишь? Это Жженые поля!
Стелла с удивлением поняла: это и правда одуванчики. Море желтых цветков, колышущихся на ветру.
— Не может быть. Тут их миллионы, а я бросила тогда маленькую горсточку семян.
Бзю покачал головой.
— У ароборов своя, особая магия. Это твои одуванчики.
Маленькие цветы не слышали этот спор. Они просто росли, цвели, и не задавались такими странными вопросами. У них было дело — превратить безжизненную степь в живое поле и они справлялись с ним.
Стелла долго стояла на корме. Смотрела на одуванчики, думала о чем-то и кусала губы. А затем пошла на мостик и сменила курс.
Косса, почувствовав разворот, прибежал к штурвалу с немым вопросом.
— Мы идем в Сомниум, — взгляд Стеллы был полон холодной решимости, — я должна исполнить обещание.
Ровно через семь дней, Галеот, похожий на хищную рыбу, вынырнул из облаков. Паруса сложены, только винты на коротких крыльях загребали воздух.
— Капитан!
Стелла, стоявшая на носу, нервно обернулась. От резкого движения из-под треуголки выбилась прядь волос цвета закатного неба.
— Капитан, не стоит этого делать, — Косса подошел к девушке и положил ей руку на плечо, — Это не его желание, а требование того, черного. Чёртово третье желание.
— Нет, — девушка на мгновение зажмурила покрасневшие, заплаканные глаза. А когда открыла, взгляд был тверже камня, — я обещала, и я сделаю. Он так хотел.
— Послушай, Войда больше нет. Это он, черный, погубил его. Зачем идти туда, где может быть ловушка?
— Я. Обещала. Ему.
Стелла дернула плечом, сбрасывая руку кока.
— И больше не будем об этом. Мы зайдем в Сомниум. А там посмотрим.
Она отвернулась, глядя на приближающуюся причальную башню — толстый «ствол» и расходящиеся от него, как спицы колеса, причалы.
Косса вздохнул. Достал из кармана яблоко, вздохнул еще раз и спрятал обратно. Хотел что-то сказать, но увидел, как побелели пальцы девушки, отчаянно сжимающие фальшборт, и поднял взгляд.
На приближающемся причале стояла черная фигура. Развивающийся балахон цвета ночи. Под накинутым капюшоном плещется сама тьма. Старый знакомый, ждущий получить свою плату.
— Косса, — голос девушки стал хриплым и дрожащим от гнева, — там, в каюте. Последний хрустальный меч. Принеси его, немедленно. Пора расплатиться по долгам.
А черная фигура медленно подняла руку. Приветствуя? Нет, собираясь сдернуть капюшон и выпустить скрытое тьмой.
Войд сшибся с кадавром на полной скорости. Хрустальный меч, превратившийся в сияющую длинную молнию, пел от радости. Клинок и монстр, старые враги, осколки ушедшей эпохи, созданные для борьбы друг с другом, встретились и слились в яростной схватке. Щупальца дыма пытались погасить свет, а он в ответ кромсал плоть чудовища. Человеку осталась лишь роль наблюдателя, пытающегося удержаться на утлой доске в центре битвы двух титанических сил.
Хрустальный клинок жил своей жизнью.
