Иван Колос - За час до рассвета. Документально-приключенческая повесть
— За мной! — громко крикнул Александр и первым помчался к машине. Из-за нее выскочили два гитлеровца. Меткая очередь, одна, другая — гитлеровцы валятся как снопы. Азончик бросился к другой машине и увидел, как в кузове Григорий Мельников и кто-то еще из партизан ведут рукопашную схватку.
— Оружие есть? — крикнул Александр.
— Есть! — последовал ответ.
Александр заметил, что основная колонна остановилась, немцы опомнились и открыли огонь.
— Отходи! — крикнул он.
…Операция длилась всего десять минут, но когда партизаны в лесу подсчитали трофеи, оказалось, что они захватили четыре винтовки, автомат, шесть гранат, бинокль, пистолет парабеллум и уничтожили двенадцать гитлеровцев.
Вернувшись на базу, Азончик в тот же день собрал всех, кто был в лагере партизан, подробно рассказал о результатах операции и добавил:
— Оружия все-таки у нас маловато, но мы можем бить фрицев. Вот я и предлагаю перенести наши действия на железную и шоссейную дороги.
А Григорий Мельников предложил ночью обстрелять поезд на участке Молодечно — Крулевщина.
— Пусть знают вандалы, что и здесь они будут получать все сполна! — говорил он.
— Это хорошее предложение, Гриша, — одобрил Азончик. — Гранатами будем действовать…
Под вечер группа из десяти партизан, которую и на этот раз возглавил сам командир, двинулась к железной дороге. Путь, которым шли партизаны, был Азончику хорошо знаком еще с довоенных лет. Он часто ездил по этой дороге на поденные работы к молодеченскому помещику.
Для того чтобы забросать гранатами паровоз, нужно было выбрать участок подъема, где поезда шли с наименьшей скоростью.
В полночь партизаны подошли к дороге в том месте, где, как считал Азончик, поезд должен замедлять ход. Расположились в кустах в десяти метрах от полотна. Ночь была светлая, прохладная, пахло травой, смолистыми шпалами, монотонно гудели провода телеграфной линии.
Александр проверил, как разместилась группа, распределил обязанности — кто как должен действовать. Главное — забросить в кабину машиниста одну-две гранаты, и успех обеспечен.
Приготовив две гранаты, он подполз к насыпи и услышал, а вскоре и увидел приближающийся поезд. Из трубы паровоза снопами вылетали искры и тут же растворялись в темноте.
— Приготовились! — крикнул Азончик. — Сигнал — взрыв первой гранаты! Без сигнала ни одного патрона не тратить!
Шум поезда нарастал с каждой секундой. «Вот это скорость, — подумал Александр, — и подъем нипочем».
И чем ближе приближался эшелон, тем яснее было, что он несется на большой скорости. «Успеха не будет, — мелькнула мысль, — надо пропустить этот поезд».
И действительно, перед партизанами бешено пронесся эшелон, его двигали два паровоза — один спереди, другой в хвосте.
Когда все стихло, к Азончику подошел Григорий Мельников:
— Вот это так скорость, Александр Семенович!
— Эх, жаль, мины нет. Вот бы подложить да рвануть…
Их окружили остальные партизаны.
— По-моему, пушки на платформах повезли, — вставил Андрей Мулатов.
— В лагерь не вернемся, пока не выполним задания. Немцам все же придется этой ночью вычеркнуть один эшелон из списков, — решительно заявил Александр. — Хорошо, что охраны нет. Сейчас надо оборвать вот эти провода, чтобы немцы нашей связью не пользовались.
— А чем резать? — недоуменно спросил Николай. — Ножом простым не возьмешь.
— Булыжником, Николай, перебьем… — ответил Азончик. — Гриша, полезай на столб, а мы тебе подадим пару увесистых камней.
…Через полчаса все шесть проводов валялись на земле. Связь была прервана.
— А теперь по местам, ребята! — скомандовал Азончик. — Подождем еще один поезд. Команда к действию — та же.
Он снова поспешил к насыпи. Поднялся на полотно, прошел по шпалам. Время близилось к рассвету. Со стороны Куренца доносились неуверенные одиночные выстрелы. Александр мучительно думал, что можно предпринять для того, чтобы на этом участке поезд замедлил ход. Камни положим на рельсы — эффекта не будет; развести рельсы — нет ключей. И вдруг он вспомнил, как ему рассказывал когда-то один железнодорожник, что если рельсы смазать жиром, то на крутом подъеме состав начинает буксовать.
Азончик торопливо нырнул в кусты, где лежали в засаде партизаны:
— Сейчас мы перехитрим немцев… Григорий, Николай! Сало у вас есть?
— Есть, Александр Семенович. А что?
— Давайте его сюда…
Партизаны удивленно смотрели на командира: «Есть захотел, что ли?»
— А теперь вы вдвоем пойдете со мной.
Партизаны направились к насыпи.
В этот момент вдали сверкнул огонек. Шел поезд, но шума еще слышно не было.
— Ребята, живо смазывайте рельсы, да поторапливайтесь!
Закипела необычная работа. Метр за метром рельсы были смазаны салом.
— Теперь-то наверняка забуксует… — проговорил Азончик.
Поезд приближался. По натужному чиханию Александр определил, что его тянет один паровоз. Он с трудом преодолевает подъем, на очень небольшой скорости.
— По местам, ребята!
Через минуту паровоз дополз до участка рельсов, смазанных салом, и действительно начал буксовать… Было видно, как из вагонов с тревогой высовывались гитлеровцы. Еще мгновение — и Александр меткими бросками одну за другой швырнул к открытое окно паровоза две гранаты. Почти дуплетом они взорвались где-то внутри, и сразу же в нескольких местах с пронзительным свистом вырвался наружу пар. Локомотив остановился. Раздались частые винтовочные выстрелы партизан.
Несколько секунд гитлеровцы находились в полном замешательстве. Придя в себя, они начали выскакивать из вагонов и открыли огонь по лесу из автоматов и пулеметов.
— Отходи! — крикнул Азончик.
Партизаны сначала ползком, а затем во весь рост стали продвигаться в глубь леса. И вдруг Александр увидел, что впереди на лесосеке с винтовками и топорами расхаживают немцы. «Что делать? — подумал Азончик. — Если они нас обнаружат, нам не уйти».
Оставался один выход: резко повернуть вправо и скрыться в густом лесу.
Предостерегающим жестом Азончик дал понять следовавшим за ним товарищам, что нужно изменить маршрут, и хотел продолжать путь, но буквально перед самым его носом, из-за куста, неожиданно выросла фигура гитлеровца в каске. В руках у него был топор. Увидев Александра в рубашке защитного цвета с красными петлицами и в шапке-буденовке с большой звездой, он истошно заорал: «Хэндэ хох!» — и замахнулся на Александра топором. Но Азончик в упор выстрелил в гитлеровца, и он рухнул на землю. Тут же послышались гортанные крики, беспорядочная стрельба…
