Тайна Мёртвого Озера - Ирина Югансон
Баночка это не простая – вы можете её ронять, бить, колошматить по ней молотком – даже крохотного скольчика на ней не появится. И точно так же – сколько её ни переворачивай, сколько ни тряси, – из неё не выльется ни капли, если не скажешь заветного слова.
Глава 19. Подарок королеве.
Вернулся Трубочист, перемолвился парой слов с Михаэлем, потом поманил Метте за собой.
Йошка провёл девочку во дворец какими-то одному ему ведомыми ходами через переулки и чердаки.
Оставил в пустом полутёмном коридоре, велев идти прямо, никуда не сворачивая, если кого встретит, не останавливаться, не смущаться, а уверенно произносить слово "Виллерхенд" – сегодня такой пароль у дворцового караула – и идти дальше. Остановиться, уперевшись в белые с золотом двери, повторить пароль и добавить "котёнок".
– Если кто станет задавать вопросы, повторяй одно: "Королева обо мне знает." – Выйдет камеристка и проводит тебя в кабинет.
Самое главное – не волнуйся. Я останусь здесь за колонной и буду тебя ждать. Всё запомнила?
– Всё.
– Какой во дворце пароль?
– Виллерхенд.
– Верно. Ну, иди!
Метте прошла полкоридора. Вокруг ни души. Мерцают свечи в высоких напольных шандалах. Тяжелые двери плотно закрыты. Где-то в невероятной вышине – потолок, расписанный гирляндами винограда и козлоногими пляшущими и дующими в свирели младенцами. Вдруг девочка почувствовала себя покинутой и одинокой, откуда-то подуло ледяным сквозняком. И она – нет, не увидела, но каким-то шестым чувством почувствовала разбегающиеся по стене трещины. Не раздумывая ни минуты, Метте достала из кармана клубок тонких белых ниток – когда она успела их напрясть? – и тихонько свистнула. В тот же миг рядом появилось несколько капурёшек. Те уже знали, что делать. – Тихо попискивая и чирикая, они летали вдоль стены, рисуя причудливые узоры, а между ними, постепенно уменьшаясь, летал белый шерстяной клубочек. Когда работа была закончена, капурёшки уронили совсем уже махонький шерстяной шарик прямо в подставленную Метте ладонь, и прощально чирикнув, исчезли.
А из-за длинной плотной портьеры за всем происходящим следил, выпучив от изумления глаза, младший ключник двора Его Королевского Величества Ханс Эрих Диррксен по прозвищу Клячник.
И вот он уже стоит, согнувшись в три погибели в кабинете Ульриха фан Виштельга.
– Я – человек маленький. Малюсенький человек. Для больших мира сего, вообще – ничтожный человечишко. И я не протестую – пусть. Но и ничтожный человечишко глаза и уши имеет. Зато его не замечают – вроде есть кто-то, пыль вытирает, ключами гремит, и нет его.
– Короче. Без сентиментальных отступлений.
– Своими глазами видел, как совершенно посторонняя, не имеющая никакого отношения к дворцовой прислуге, девчонка стояла, озираясь, посреди коридора, что ведёт в Оружейный зал, хотя стража там на всех дверях, мышь без спросу не проскользнёт.
– Короче, не утомляй.
– Так вот, стоит эта девица посреди коридора, руками вот так шевелит и шепчет что-то, шепчет нараспев не по-нашему. А вокруг капурёхи стаями так и вьются, так и вьются. И свиристят, и чивиркают!
– Складно сочиняешь.
– Если надо, готов каждое слово подтвердить под присягой.
– Как же она оказалась во дворце? Измена?
– Я так думаю – девчонка эта – колдунья. Оттого и стража её не заметила, оттого и капурёхи гнусные ей служат.
Колдовство! Да ещё в непосредственной близости от королевских покоев! Это не что иное, как посягательство на жизнь и здоровье правящих особ!
– Что ж, колдовство должно быть пресечено в корне, безразлично, взрослый негодяй этим занимается, или ребёнок.
– Ваше сиятельство, конечно, в коридорах было темновато, я могу и ошибиться, но, кажется, я знаю эту девчонку!
– Да? И кто же она?
– Племянница господина Главного Королевского Повара! У него этих племянников и племянниц целая куча, и все до одного – нахальные и предерзкие особы!
– Ну, заблудился ребёнок в незнакомом месте, дядюшку искал, руками с перепугу махал, а кое-кто уж и насочинял с три короба про капурёх, да про колдовство, да про посягательство на венценосных особ…
– С места мне не сойти!
– Так сойдите и посмотрите, что с этой девочкой происходит. И не кланяйтесь так долго – время уходит.
Ещё через несколько минут Клячник вновь постучался к Ульриху.
– Что Вы на этот раз нам скажете, господин Ханс Эрих фон Диррксен?
– Просто Диркссен, ваше сиятельство. Я насчёт всё той же девчонки. Она направилась в покои королевы. И её впустили. Сейчас она там.
– Королеву тревожить нельзя.
– Но как же тогда быть?
– Королеву тревожить нельзя. Но, едва девчонка выйдет за дверь, надо схватить её, причём так, чтобы она не пикнула, и привести сюда. Я сам её допрошу. Вызовите ко мне начальника дворцовой стражи, я дам ему распоряжения. А сами действуйте по обстоятельствам. Если что, сошлётесь на мой приказ.
– Мне бы какую-нибудь бумагу… С печатью и подписью…
– Приказ устный. Идите.
– Слушаюсь, господин Советник!
А в это время Метте уже стояла перед королевой, и не знала, как начать трудный разговор.
– Государыня, извините, если скажу что-то не так – я не знаю, как положено говорить с королевами… – Метте замолчала и Сигрид пришла ей на помощь: – Раз тебя сюда провели, значит тебе есть что сказать. Что-то важное? Я жду.
– Да, это так. Вы должны знать… Это про Митуся… Ваш кот.. Ваш Митусь… Он не вернётся. Никогда.
– Девочка, тебя, кажется, зовут Метте? Ты зря беспокоишься, уверяю тебя, ничего страшного не произошло. Такая уж у котов природа, им всегда хочется на волю, он уже сбегал пару раз, а потом возвращался ободранный и отощавший. Он вернётся. Нагуляется и вернётся.
– Он не вернётся. Его убили. Его убил тот, кто называет себя Эмиссаром.
– Ты так уверенно говоришь… Ты что-то видела?
Метте кивнула.
– Зачем? Зачем Эмиссару убивать какого-то кота? Только чтобы досадить мне? Это бессмысленно и нелепо. А Эмиссар не из тех, кто совершает бессмысленные и нелепые поступки.
Извини, я не плачу… Это сейчас пройдёт… Я возьму себя в руки.
– Эмиссару нужно было сломать Вашу защиту. Я не могу объяснить, но это не мои фантазии. Пока рядом с Вами был кот, он оберегал Вас как умел. А теперь, когда его нет, кто-то должен встать ему на смену. И медлить никак нельзя, потому что теперь вы открыты и уязвимы.
Я понимаю, то что я хочу сделать, Вас рассердит… Но у меня нет выбора! И у Вас его нет.
Вот! – и она протянула Сигрид своего котёнка.
Королева едва удержалась, чтобы не оттолкнуть протянутую руку с лежащим на ладони жалким, похожим на крысёнка существом, не ударить эту глупую не умеющую понять простых вещей девчонку, не выкрикнуть какие-нибудь грубые, не подобающие королеве, слова.
– Конечно, ты ещё ребёнок, но тебе ведь не пять лет. Ты понимаешь, что твой поступок дик и бестактен? Даже, если ты действовала из самых благих побуждений. Нельзя кем бы то ни было заменить тех, кого любишь.
– Этот котёнок не
