Высматривая путь. Том I (СИ) - "JohnLemon"

А когда окончательно стемнело и все сладости были съедены, ведьмак, закинув руки за голову и скрестив босые ноги, лежал посреди кровати и делал вид, что слушает россказни Фредерики о невообразимо красивом небе Назаира. Все, наконец, встало на свои места. В окно залетал приятный вечерний ветерок. Комнату поглотила полутьма. Только свечи на прикроватной тумбе и на столе, за которым травница перебирала травы, заставляли по стенам плясать тени. Слух улавливал тихий голос Деры. Желудок был полон, а по телу разливались приятное тепло и нега. И сейчас, кажется, Эскель понял, что такое настоящие покой и счастье.

Комментарий к Часть 17. Скарстенская ведьма

Бечено

========== Часть 18. Эманации ==========

— А ты похорошел, — улыбнулась травница, проведя рукой по длинной рыжей гриве. — Откормился на славу за эти дни.

— Мы уфе и седлали его, госпоса, — с нескрываемой гордостью отозвался рыжий конюх.

— Спасибо.

Девушка провела рукой по добротному седлу, осмотрела еще раз расшитые седельные сумки и бросила смущенный взгляд через плечо на ведьмака, который крепил на седле мечи. Такая его участливость и забота очень ей льстили. И понятно, что ради трех тысяч крон ведьмак и не так готов расстараться. Но хотелось бы, чтобы он делал это от души просто потому, что так сердце велело. Или она слишком много начала от него требовать? К хорошему ведь быстро привыкаешь и со временем хочется еще и еще. Вот и с заботой ведьмачьей было так же. Из-за нее Дера чувствовала себя особенной, уникальной и единственной. А это опьяняло и дурманило разум. Но в дороге нужно быть собранной и внимательной. Вздохнув, она обошла Стебля со всех сторон. Отметила, что ребра пока все еще торчат, но уже не так, как раньше и осмотрела стремена.

Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять каким образом ей предстоит забраться на коня. И пусть сидела на нем она не больше половины дня, а ведьмака удивить ей отчего-то захотелось. Дера взглянула на конюха, ожидающего, когда всадница решит взобраться в седло, бросила взгляд на широкую спину Эскеля и обернулась к Стеблю. Дело стояло в мертвой точке, потому что во-первых — решиться что-то сделать из-за страха было сложно, во-вторых — непонятно с какой стороны и как прыгать, а в-третьих — табуретку, как Отто, ей видимо никто не притащит.

— Трудности? — услышала она голос за спиной и обернулась.

Косы неприятно стукнули по плечам и переместились за спину.

— Думаю, как к нему подступиться, — смущенно улыбнулась девушка, спрятав за спиной руки. — У тебя это выглядело так просто.

— Особой науки тут нет, — ведьмак зачем-то стянул с рук перчатки и спрятал их в переброшенной через плечо сумке. — Давай я тебя подсажу. Но только в этот раз. В следующий — сама попробуешь. Слева только встань.

— Спасибо, — Дера тут же потерла ладони друг о друга и встала на указанное место. — Что мне нужно сделать?

— Бери оба повода в левую руку. И небольшую прядь гривы.

— Вот так? — она бережно зажала в пальцах длинный конский волос. Больно Стеблю она делать не хотела, потому мысленно, на всякий случай, попросила у него прощения.

— Да. Теперь правой рукой берись за заднюю луку.

— Заднюю… что? — засуетилась травница, но поводы и гриву не бросила.

— Вот. Это задняя лука, — ведьмак по-свойски хлопнул ладонью по кожаной приподнятой части седла, что находилась почти у самого крупа Стебля.

— Спасибо, — Дера все краснела и краснела. — Дальше что?

— Дальше становись на левую ногу, а правую на весу держи и готовься замахнуться.

— Та-а-а-к, — Фредерика начала откровенно нервничать, отчего вспотевшая ладонь скользила по седлу.

Эскель невозмутимо присел, обхватил одной рукой ее под левой ягодицей, а второй взялся за икру.

— На счет три я тебя подкину повыше, а ты гляди не промахнись. Подтяни себя обеими руками и чуток подпрыгни.

— Хорошо…

— Раз, два, три! — он ловко приподнял девушку повыше, а та, неуклюже лягнув его ногой в воздухе, благо не попала, влетела в седло как будто каждый день так делала.

Этот способ немного отличался от того, которым помогал влезть на коня Отто, но и был гораздо удобнее. Сидеть в седле было удивительно комфортно. Пусть и казалось, что оно вот-вот съедет на бок. Хребет совсем не тер зад, а Стебель лишь радостно фырчал, и челкой отросшей махал. Дера наклонила голову и взглянула на макушку ведьмака, который методично перепроверял все крепежи.

— Все в порядке, — он положил ладонь на круп коня, а второй рукой поправил поводья. — И ты хорошо справилась.

— Спасибо.

Это был первый раз, когда она услышала от него похвалу и внутри все тотчас же затрепетало. Румянец вспыхнул с новой силой, во рту пересохло и стало даже чуточку душновато.

И пока Дера ерзала задом, пытаясь устроиться поудобнее, Эскель ловко запрыгнул на Василька и неторопливо развернул его в сторону выезда из конюшни. Травница чуток послабила поводья и Стебель пошел следом.

— Накинь капюшон, — бросил через плечо ведьмак, нечитаемым взглядом осмотрев суетившуюся девушку и вздохнул.

— К-конечно, — она прикрыла голову и вцепилась двумя руками в поводья. Конь постепенно ускорил шаг.

Как только они благополучно покинули стены Оксенфурта, Фредерика бросила грустный взгляд в сторону острова, над которым пестрили красные крыши академии и вздохнула. Может быть, она еще вернется сюда. Но только тогда, когда эти абсурдные гонения прекратятся. С одной стороны, она была наслышана о лояльном отношении императора к нелюдям, чародеям и деятелям науки, но что стрельнет завтра правителю в голову — знать не могла. Потому, в глубине души, все же надеялась на то, что когда Север захватит Нильфгаард, то у нее будет шанс поплясать в «Алхимии» как в прежние времена, а может даже и закончить обучение.

— План такой, — Эскель притормозил коня и поравнялся с Дерой, вырывая ту из размышлений. — Поедем через форт и бастион. Там нет поселений и обычно немноголюдно, не считая беженцев. Остановимся в корчме «Гусиная гузка». Если повезет, то доедем туда к ночи.

— Хорошо, — буркнула та, напряженно всматриваясь в дорогу.

Ведьмак бросил на нее задумчивый взгляд и отвернулся, погладив по холке коня. Тот радостно зафырчал. Почему болтливая травница теперь молчит и хмурится — он понять не мог. Накануне ведь все мозги ему изъела тем, как хочет уже поскорее отправиться и как должно быть интересно на большаке. Готовилась так усердно. И даже почти не пререкалась. Уже и ссору с Греткой забыла, вроде как. По крайней мере до сих пор о ней и словом не обмолвилась. Что же тогда было не так? Может быть, волновалась? А, может, осваивалась в седле? Или он сам уже успел чего лишнего взболтнуть? Поди разбери этих девок. То ластятся, то так и норовят глаза выцарапать, то слова от них не дождешься. И, ожидаемо, Дера была не исключением. Конечно, в стервозности ей не переплюнуть Йеннифэр, а вот в ярости она могла с ней потягаться на равных. Хотя существует ли вообще женщина, способная быть настолько невыносимой? Он и хотел бы спросить, не тревожит ли ее что, но одернул себя. Если все именно так, как он себе обрисовал, то у них сугубо деловые отношения. Разве что, после двух дней, прожитых под одной крышей и нескольких распитых бутылок они склонились больше к дружеским, но уж никак не к романтичным. Списывая свою неожиданно прорезавшуюся эмпатию на то, что путешествия в подобной компании для него в новинку и он просто нервничает, Эскель принялся следить за дорогой да гадать, успеют ли к сумеркам добраться до корчмы. Если он в одиночку старался ночами не передвигаться, так как нечисть всякая лезет с особым усердием, то с «прицепом» даже и думать о таком не стоило.

Окрестности форта были, мягко говоря, не очень живописными. Повсюду стояли заброшенные повозки. Вдалеке кто-то завывал, а очередь из беженцев растянулась вплоть до бастиона. Все искали убежище в стенах Оксенфурта. Хотя Дера не назвала бы эту развалину «бастионом». Еще и мосты, которые соединяли ее с дорогой обвалились, потому пришлось идти вброд. Стебель был не против, судя по довольному пофыркиванию, а травница все вздрагивала от брызг. И пока они выехали на сухую землю, сапоги промокли насквозь. Можно было прикупить запасную пару у сапожника в Оксенфурте, но девушка решила не разорять и без того страдающего от ее компании ведьмака.