Неправильный оборотень - Ирина Кочеткова
Вожаку смешно, а мне досадно – про беседки-то нам на уроках говорили тогда же, когда и про парки рассказывали. А было-то это в младших классах, давно уже. И если дискуссия о парках помнилась, то про беседки за столько лет я напрочь забыл. В наших-то краях такого баловства нету, кому они интересны?..
– Впрочем, ты всё равно молодец. Общаешься хорошо, за утро столько узнал. Я про сестру Тиши за столько лет ничего узнать не смог, а ты сразу же… А ведь, наверно, действительно правильно будет, если ты со стаей останешься. Какой бы ни был Тимофеич, а парней правильных выбрал вам с Уром в сопровождение. Грахиш поначалу осторожничать будет, трогать пока вас не станет, но натуру не переделать – гадить начнёт. Так что осторожность и ещё раз осторожность! Старайтесь сдружиться с местными. И представлений не устраивать! Трудно будет, но людям не нужно показывать насколько вы их превосходите.
М-да, не продумал я последствия утреннего «выступления»…
– Хорошо бы всех твоих парней магии обучать, хотя бы самым началам. Да только боюсь, что местный маг Дикальмис – вот уж имечко! под стать этому индюку – этого делать не станет. Уж больно спесив. Никто ему не указ, разве что, Тимофеичу подчиняется. Может, ты сам с парнями позанимаешься? Хотя бы тому, что сам знаешь, научишь. Лийса что подскажет…
Мы с Ррыком слегка расслабились, увлёкшись разговором, и не сразу обратили внимание, что к нам из-за куртины низких деревьев со странными крупными разлапистыми листьями приближался человек. Тоже странный, как и весь этот парк со всеми этими… домишками.
Непривычно короткие белые, будто выцветшие волосы, лицо в морщинах, и щетина на щеках седая. Складывается ощущение, что когда отрастает щетина, то старик одновременно бреет голову и лицо. Неимоверно худой, в какой-то старой потрёпанной одежде, почти в лохмотьях – а ведь сюда кого попало не пускают, а этот ходит запросто по-свойски… Вот, какой-то он не такой! Не пойму, в чём дело? И смотрит неправильно – чересчур пристально.
– Ррык? Это ты?
Вожак внимательно вгляделся в лицо подошедшего, показалось, что даже принюхался. И я его узнал – тот самый старикашка, что утром подглядывал, когда я с Алесом знакомился. Если судить по виду, то подошедший должен скрипеть и каркать, как ворона. А у него голос, как у певца-барда – красивый и как будто бархатный… Стоп! А вожака-то он откуда знает?
– Ну, надо же… Янсель? – в этот раз оборотень нисколько не обрадовался давнему знакомцу, держась настороженно, как с чужим.
Старик ухмыльнулся.
– Что, сразу не признал меня? Я тоже поначалу глазам своим не поверил… Не видать тебя и ничего про вас не слышно.
– Почему не слышно? Твой закадычный друг от нас последние двадцать лет не вылазит. Думали даже, женится на какой-нибудь из наших.
Любопытно, про какого друга они говорят? Старик непонятно хмыкнул:
– Друг… был, ага… кончился друг, – перевёл взгляд на меня. – Твой? И… её?
Ррык коротко мотнул головой – нет.
– Племянник.
– А…
– А её нет. Умерла. Давно.
Мужчины замолчали. Старик присел рядом, ссутулился.
– Хочу попросить у тебя прощения, Ррык.
Вожак выглядел удивлённым.
– Я неправ был тогда. Молод был. Влюбился… Я и потом долго её помнил. Только правильно, что она с тобой осталась… Со мной она ещё раньше погибла бы… «Друг» мой, как ты говоришь, постарался бы.
Ррык весь подобрался, и глаза вдруг полыхнули, но молчит. Старик, может, не заметив реакцию собеседника, продолжил:
– Знал ли ты? Я с Лагейном с детства дружил. Мы и учились у одного учителя… И всегда вместе. Он заводила, а я всегда его поддерживал. И на службе… и в жизни… Мы в ваши края по поручению князя поехали, а там Тифчир к нам потом уже прибился… Незадолго до встречи с вашими.
Кто такие – Лагейн и Тифчир? Почему вожак так напряжён? У меня возникло множество вопросов, но вмешиваться в разговор старших нельзя.
– Магом он был слабым. Только прилипчивый… Куда ни направимся – везде с Тифчиром сталкиваемся. Вечно где-то маячит. Ну, и привыкли как-то… Всегда как-то к месту и вовремя появляется. Байки травит, истории какие-то рассказывает. Похвастался исследованиями своей матери. Ведь чуть не проговорился! И почему нас это не насторожило?.. Вот тогда мы с вами и встретились, – старик поднял глаза на Ррыка, только дядька сидел всё также неподвижно, вперив напряжённый взгляд в собеседника.
Тот продолжил:
– Тифчир потом хвастал, что специально нас подначивал тогда… с Биарой… – старик сглотнул и отвёл глаза, но, собравшись, опять посмотрел в глаза вожаку. – Каюсь, мы не понимали тогда, что он свои цели преследует. Нет-нет, подожди, выслушай. Нам за это знание очень дорого заплатить пришлось. Лагейн даже ничего не понял… Его Тифчир… Он пытался у него силу забрать… не получилось. Подсыпал в еду нам парализующего порошка. Всё видишь, слышишь, а сам даже пальцем двинуть не можешь, и магия не даётся… На меня ошейник антимагический надел, по рукам-ногам заковал. А Лагейна сразу на обряд передачи силы. Кровь пустил, да лишнего… остановить не смог. Из Лагейна кровища хлещет, а этот тролль попытался хотя бы немного ухватить. Только даже с остатками силы Лагейна не справился. Может, видел – у него на груди шрам от одной подмышки до другой? Это – прощальный привет от Гилона! Этому троллеву выродку до дрожи в коленках хотелось силы. Как же, мать – сильная эльфийская ведьма, хоть и чокнутая. Папаша – тролль не из последних. А этот– маг недоделанный, всей силы с детский кукиш! Мамаша его, когда родила, даже забирать у отца не стала. Так у троллей и рос, да и там не прижился. Мелкий и слабый для тролля. Вот и корёжило его от зависти…
Как Гилон, и кто Гилон? Это ведь Тимофеичер – тот самый Гилон. Тимофеичер… Тифчир?..
А разговор становился всё более странным.
– А кто мамаша?
– О, а сведения о мамаше тогда были засекречены, что сейчас, верно, и не актуально, – Янсель усмехнулся. – Слышал, что погибла она.
Видно, дядьке было очень важно то, что рассказывает этот старик, но… я присмотрелся и уже кажется, что и не совсем старик – только волосы седые, отросшая щетина тоже седая, что на первый взгляд и прибавляет года, а так – может, и ненамного старше Ррыка. Лицо обыкновенное, но очень усталое какое-то, морщин мало, но весь, как
