Борис Бабкин - Глаз дракона

— А почему ты не хочешь работать с Кукарено? — спросила Нахуне.

— Работать я бы согласился, но Рико под работой понимает полнейшее ему подчинение. А это не для меня. Когда я был главой небольшой банды, и то никому не подчинялся. Единственный, кто обошелся со мной по-человечески, так это генерал Аллен, а все остальные почему-то были уверены, что мной можно командовать. Давай не будем об этом.

— Хорошо. — Нахуне улыбнулась. — А почему ты не пытаешься найти сокровища сам?

— Это не для меня. Я занимаюсь тем, что делаю хорошо, а кататься по всему миру и убивать — не для меня. Не люблю я подобные дела.

Москва

— Вот как? — покачал головой Семенов. — Понятно. Хотя, если честно, ничего не понятно.

— А что вам, товарищ майор, непонятно? — спросил его капитан милиции.

— Да это я о своем. — Федор мысленно выругался. — Я пойду? — спросил он невысокого седого мужчину.

— Иди, майор. Я так и не понял, зачем тебе это.

— Ну, не каждый день увидишь, как забирают тело американца, убитого в России.

— Говорить родителям и полковнику ничего не буду, — выходя, бормотал Семенов. — А вот Катьке надо сказать. Хотя нет, она может запаниковать. Березину позвонить стоит. А номер-то я не взял, но Булавины его номер знают. — Семенов достал сотовый. — Нет, лучше заеду и спрошу. — И тут прозвучал вызов мобильника. — Полковник, — увидел Семенов номер звонившего. — Неужели что-то случилось с Катей? — Он поднес телефон к уху. — Да, Иван Евгеньевич.

— Ты скоро освободишься?

— Я свободен.

— Давай ко мне срочно.

— Ну как там у вас, Эдик? — спросила Нина Петровна.

— Пока никак, — ответил он. — Но думаю, что все получится. По крайней мере надежда есть. А вы как?

— Ну как мы можем себя чувствовать, если нашего сына могут убить?

— Все будет хорошо, — постарался говорить уверенно Эдуард. — Я позвоню, если что-то удастся выяснить.

— Дай Бог удачи, — прошептала Нина Петровна.

— Здравствуйте все! — В комнату вошел Семенов и уставился на сидящего рядом с Иваном Евгеньевичем коренастого мужчину лет сорока.

— Гость из США, — сказал Мирославский. — Он поговорит с тобой, и ты все поймешь. Извините нас, — посмотрел он на невестку и сына, — наш разговор требует уединения.

— Что-то случилось с Катей? — всполошилась Ольга Павловна.

— Там все нормально, разговор к ней отношения не имеет, — ответил Иван Евгеньевич.

— Но я слышала, как вы говорили что-то о Кате.

— Тебе показалось, — отозвался Иван Евгеньевич.

Вашингтон

— Срочно вылетай в Дели, — приказал Лео Смит. — С тобой полетит капрал. Все объясню в аэропорту. Билеты уже есть. Беата останется дома. Жду в аэропорту в двадцать один пятнадцать.

— Вот и отдохну! — Лео вскочил. — Беата знает?

— Конечно, поэтому вперед!

Лондон

— Что нового, Лиз? — спросил сидящий за шахматным столиком Гроссмейстер. Он сделал очередной ход белыми.

— Можно было заканчивать партию с русской, — ответила Элизабет.

— Насилие не мой стиль, — покачал головой Гроссмейстер. — Все должно получиться красиво и без крови. Разумеется, пока кто-то не попробует применить силу. Кстати, это о вашем американском госте и незаконнорожденном Бобе. И конечно, о Мухаммеде. А скажите, Элизабет, вы могли бы полюбить человека не белой расы?

— Конечно, нет. Я считаю, что все остальные люди, не белые, как принято говорить, предназначены для того, чтобы ими повелевали. История доказывает это, ведь у белых были рабы — черные, желтые и прочие.

— А вы фашистка, уважаемая Элизабет! — рассмеялся Гроссмейстер.

— Я всегда презирала людей с другим цветом кожи. Кстати, Мухаммеда тоже не нашли. А почему вы спросили, Чарли?

— Выяснилось, что у Мухаммеда любовница англичанка, как вы говорите, белой расы. Некая Маргарет Эванс, подданная нашей королевы, бывшая спортсменка.

— Чем занималась?

— Начала с плавания, потом водное поло. Пару раз выступила в каком-то турнире по восточным единоборствам. Они сумели убить людей Морриса, а его парни — бойцы. Мухаммед дважды воевал, был в Афганистане на стороне талибов и в Турции за курдов. Его отец алжирец, мать англичанка. Мухаммед — хищник.

— А где он выучил хинди?

— Кто вам это сказал?

— Но вы говорили, что Майкл приехал к Мухаммеду, чтобы тот прочитал какие-то бумаги.

— Насколько известно мне, Майкл привез зашифрованные рукописи. Конечно, бумаги можно расшифровать, но на это уйдет не менее месяца. Майкл не захотел ждать, а Вильям Вудсток подключил своего сына Боба. Майкла и Боба свели в одну команду. Хотя они об этом еще не знают. А дело скоро закончится. Давайте отметим это, Элизабет. — Он достал бутылку шампанского.

— А не рано?

— Самое время, — улыбнулся Гроссмейстер. — Все получается как надо.

— Как она? — спросил Майкл.

— Да она и была в норме, — улыбнулся Флетчер. — Просто головой ударилась при падении, да и кровь прилично текла.

— Где Мухаммед?

— Работает. — Флетчер кивнул на дверь кабинета.

— Правильно делает. А кто за нами следил?

— Серьезные люди. Моих скинули с «хвоста», не потому, что заметили, а просто по привычке. В какую игру ты влез, Майкл?

— Казалось, все просто, а на деле получается совсем не так. Но я пойду до конца.

— Ты не забыл, что я с тобой?

— Помню. Если повезет, разбогатеем.

— Может, посвятишь в подробности?

— Позже. Если Мухаммед сумеет прочитать текст, тогда все объясню. Правда, пока я и сам не до конца в это верю. Но обещали неплохие деньги. А если это правда, тогда и расклад будет другой. Зачем я буду все делить? Мы поступим проще, поделим между собой, и все дела.

— Разумно, — усмехнулся Флетчер.

— Чертово пекло, — пробормотал Мухаммед. — Никак не пойму… Это точно язык воинов гор. А это — поклонников богини Змеи Нагешаври. Кстати, такое общество до сих пор существует. А вот эти знаки что означают?

— Моррис, — гневно воскликнула Элизабет, — ты разве не понимаешь, что все может провалиться? Если Майкл и Мухаммед уйдут, тебе отрежут голову! Получится, что Майкл все выяснит и наверняка уберет Мухаммеда и его подружку, а мы ничего не узнаем.

— Понятно, — усмехнулся Моррис.

— Надо брать Мухаммеда и Майкла, это в твоих интересах.

— Ищем. И скорее всего найдем. Однако брать живыми опасно. Ведь сейчас, после попытки диверсии в аэропорту, полиция и спецслужбы особенно активны.

— А убивать легче?

— Легче. Брать — значит, бой. Майкл и Мухаммед просто так не сдадутся.