Владимир Прибытков - Потерянный экипаж

Раббе пошарил по ночной тумбочке. Стакан с водой и таблетки были на месте. Он принял пирамидон, поморщился от горечи раздавленной зубами таблетки и минут пятнадцать лежал неподвижно, плотно смежив веки.

Он знал — в таком состоянии ничего предпринимать нельзя. Надо будет выпить рюмку коньяку, принять горячий душ, побриться, и только тогда можно думать о делах. Иначе все станет валиться из рук…

И действительно, после вина, ванны и тщательного бритья Раббе посвежел, голова стала ясной, мысль, наконец, заработала.

Штурмбаннфюрер вызвал дежурного по зондеркоманде:

— Вернулся обершарфюрер Гинцлер?

— Никак нет, — ответил дежурный. — Разрешите доложить, господин штурмбаннфюрер…

— Да. Докладывайте.

— Обершарфюрер Гинцлер и посланные с ним люди исчезли. Десять минут назад из Рацкове сообщили, что в поле обнаружен фургон с нашим номером. Машина завязла в ручье… В ней находятся два трупа в гражданской одежде.

— Ничего не трогать! — крикнул Раббе. — Вы слышите?

— Так точно. Я приказал выставить около фургона охрану.

Дежурный медлил. Раббе чувствовал, что он сказал не все.

— Что еще?

— Арестован пастух из Кецеля, господин штурмбаннфюрер. Находится у нас. Пастух вчера болтал в селе, будто накануне видел поблизости от Кецеля двух неизвестных.

— Вы его допросили?

— Так точно. Старый болван твердит, что там были мужчина и женщина. Они вышли из леса, торговали у него овец. Спрашивали дорогу на Будапешт. По описанию пастуха неизвестные похожи на парашютистов.

— Вооружены?

— Пистолетами, господин штурмбаннфюрер… Пастух предполагает, что в лесу были другие люди. Неизвестные настойчиво просили продать несколько овец.

— Так, — сказал Раббе. — Пастух у нас?

— Да, господин штурмбаннфюрер.

— Я сейчас буду, — сказал Раббе. — Еще что?

— Пропали два солдата из взвода связи, находящегося в Сонте. Выехали вчера около двадцати одного часа для исправления телефонной линии и не вернулись. Пропали вместе с мотоциклом. В районе Мишкольца подорвались на минах три грузовика. Взорван путь у Кисварда.

Раббе взглянул на часы. Десять пятнадцать!

— У вас все? — спросил он.

— Никак нет, господин штурмбаннфюрер… Лейтенант Миних и «хорх» разведотдела не обнаружены. На шоссе найдена только брошенная «ханза» без номера. Устанавливаем, кому она могла принадлежать.

— Сейчас я буду, — сказал Раббе. — До моего приезда ничего не предпринимать.

— Слушаюсь! — сказал дежурный.

Раббе с минуту стоял, не выпуская из вспотевшей руки телефонную трубку.

«Это десант! — подумал он. — Это десант! Мы проморгали десант!»

Обжигаясь, он выпил кружку кофе. Машина ждала. Штурмбаннфюрер приказал шоферу гнать.

Прибыв в штаб зондеркоманды, он первым делом допросил пастуха из Кецеля. Избитый, еле державшийся на ногах старик испуганно твердил одно и то же. Он не прибавил ничего нового к тому, что уже знал Раббе.

— Ты знал, мерзавец, что надо сразу сообщить властям о всех подозрительных лицах? — заорал Раббе. — Знал, я спрашиваю?

— Так кто думал?.. Может, это ваши… — бормотал старик.

— Выпороть старого пса! — распорядился Раббе. — Выпороть так, чтобы на смертном одре помнил!.. А лес прочесать! Послать туда взвод! Немедленно!

Он позвонил коменданту города.

— Срочно пошлите тягач с командой солдат в район Рацкове. Надо вытащить нашу машину. Я сам там буду и скажу вашим людям, что делать.

Вошел солдат, вытянулся у порога, переводя взгляд с дежурного на Раббе.

— Ну, что? — спросил штурмбаннфюрер. — Что у вас?

Солдат отрапортовал, что найдены трупы пропавших связистов. Лежали в водоотводной трубе. Оба убиты холодным оружием, Следов убийц обнаружить пока не удалось.

— Дайте карту! — потребовал Раббе.

Перед ним разостлали потертую на сгибах двухкилометровку.

Красным карандашом Раббе поставил на карте несколько крестиков: место убийства связистов, лес, где пастух видел двух парашютистов, участок шоссе, где нашли брошенную «ханзу», место, где подорвались грузовики, взорванный путь близ Кисварда, село, вблизи которого увяз фургон. Соединил крестики ломаной линией. Получилась причудливая трапеция.

«Это десант, — твердо сказал себе Раббе. — Хотя еще ничего не известно о „хорхе“. Тот прошел на Кисварда на восток».

— Трех автоматчиков со мной! — приказал Раббе. — Пока ничего не сообщать. Я съезжу к фургону и вернусь.

Он еще не расстался с надеждой, что все не так страшно, как кажется. Во всяком случае, прежде чем сообщать командованию армией и в Будапешт о появлении диверсантов, следовало осмотреть фургон, дождаться результатов прочесывания леса, постараться собрать какие-то бесспорные данные.

Раббе приехал в Рацкове до прибытия тягача. Здесь пришлось оставить машину и добираться до ручья, в котором увяз фургон, пешком. Еще издали штурмбаннфюрер узнал свой грузовик. Возле грузовика болтались солдаты охраны, не подпускавшие любопытных. Завидев штурмбаннфюрера, солдаты вытянулись.

Раббе подошел к фургону. Тот сполз с глинистого берега, ткнулся радиатором в воду, погрузившись в ручей почти до половины крыльев.

Кабина грузовика была пуста. Забраться в фургон через заднюю, высоко задранную дверь, не запачкавшись, не представлялось возможным. Но пачкаться не имело смысла: посланный комендантом города тягач уже подходил.

Сорвав зло на молодом лейтенанте, подбежавшем к нему с рапортом, Раббе приказал вытаскивать грузовик.

Стоя в стороне, чтобы не хлестнуло тросом, штурмбаннфюрер мрачно следил, как солдаты пытаются выполнить его приказ. Тягач натужно выл, окутался вонючим синим дымом, дрожал. Трос звенел, как струна. Водитель попробовал рвануть. Первый раз обошлось. На второй трос лопнул, как выстрелил. Никого не задело, но, пока трос связывали, прошло еще минут пятнадцать.

Раббе терял терпение.

— У вас что, запасного троса нет? — напустился он на лейтенанта. — Есть? Так какого черта вы возитесь? Крепите двумя тросами!

Накинули на крюк грузовика два троса. Тягач опять завыл, завонял, задрожал, но теперь грузовик, похоже, подался.

— Не бойтесь запачкать сапоги! — заорал Раббе. — Беритесь за машину! Лезьте в ручей! Да, да! В ручей! Ничего, не простудитесь! Живо! Вы тоже, лейтенант! Нечего стоять!

Солдаты во главе с лейтенантом полезли в ручей, к ним присоединились автоматчики и шофер Раббе, и грузовик медленно, нехотя пополз из глины.

Его оттащили метров на пять от ручья. Красные от натуги, мокрые солдаты старательно подпихивали фургон. Лейтенант, напирая на крыло, бешено ругал подчиненных.