Приключения бригадира Этьена Жерара - Артур Конан Дойль

— Я бы и сам рад был позабавиться саблей, дорогой Крауфорд, но я не могу поднять оружие на человека, спасшего мне жизнь.

— Вы придаете слишком много значения пустяковой услуге.

— Нет, дорогой мой, не только я, но и моя мать пылает желанием обнять вас. Если вам придется когда-либо побывать в Гаскони…

— Вероятно, эта местность скоро будет в наших руках, так как лорд Веллингтон уже направился туда во главе шестидесяти тысяч солдат.

— Один из этих солдат останется, во всяком случае, в живых: это будете вы, — ответил я, — а пока-что уберите свою саблю в ножны.

Лошади наши стояли теперь рядом. Крауфорд похлопал меня по ноге.

— Хороший вы товарищ, Жерар, — сказал он, — жаль только, что вы родились не на той стороне Ламаншского пролива[9], на которой вам следовало родиться.

— Нет, я родился именно там, где мне следовало родиться.

— Бедняга вы! — воскликнул он с таким искренним состраданием в голосе, что я не мог не рассмеяться.

— Все это очень хорошо, Жерар, — продолжал он, — но мы забываем о деле. Я не знаю, как поступает в этих случаях Массена, но мой начальник выпрыгнул бы из своих сапог, если бы увидал, что я дружески беседую с французским полковником, вместо того, чтобы сражаться с ним. Ведь, мы с'ехались не на пикник — не правда ли?

— Но что же вы хотите?

— А вот что. Если вы помните, у нас, с вами был маленький спор о гусарах и драгунах. Я привел сюда пятьдесят молодцов из шестнадцатого драгунского полка. Пули в их карабинах прямо чешутся от нетерпения. Ваши молодцы также с нетерпением рвутся в бой. Мы устроим сражение. Маленькое кровопускание по здешнему жаркому климату может считаться даже полезным.

Алексей Морган, плененная графиня Дэлла-Гонда и Альменхальское аббатство мигом вылетели у меня из головы. Мне страшно захотелось устроить хорошую кавалерийскую стычку по всем правилам искусства.

— Я согласен, — ответил я.

— Прекрасно! если мы вас поколотим, я буду рад, а если вы нас поколотите, то тем лучше для маршала Мильфлера.

— Почему это будет лучше для маршала Мильфлера? — спросил я с изумлением.

— Так зовут негодяя, который живет недалеко отсюда. Лорд Веллингтон отправил меня и этих драгун для того, чтобы повесить этого Мильфлера.

— Чорт возьми! — воскликнул я, — да, ведь, и меня с моими гусарами Массена отправил по тому же делу.

Оба мы расхохотались и вложили в ножны свои сабли. За нами послышался лязг стали. Драгуны и гусары последовали нашему примеру.

— Итак, мы союзники! — воскликнул Крауфорд.

— На один день.

— Мы должны соединить наши силы.

— В этом не может быть никакого сомнения.

Так сражения и не состоялось. Мы построили наши полуэскадроны в два маленькие отряда и двинулись вперед по долине. Гусарские шапочки и шлемы драгун скоро перепутались и противники с любопытством оглядывали друг друга.

Я рассказал Крауфорду о своих приключениях в Англии. Удивительный, я вам скажу, народ эти англичане! Крауфорд знал, что я участвовал в двенадцати походах, но это не производило на него никакого впечатления. Зато, когда он узнал, что я подрался с Бостлером из Бристоля, он стал глядеть на меня с видимым почтением.

Проехав долину, мы поднялись на небольшое взгорье, откуда мы увидали прямо перед собой, на расстоянии четырех — пяти верст город. На горе, посреди города, виднелось громадное здание. Это и было Альменхальское аббатство, в котором свила себе гнездо шайка грабителей. Аббатство представляло собой настоящую крепость. Нечего было и думать о том, чтобы взять эту крепость с сотней легкой кавалерии. Крауфорд хотел уже повернуть назад, но я ободрил его:

— Прежде всего мы произведем предварительную разведку, — сказал я. — Кажется, здесь есть люди, могущие дать нам нужные сведения.

Действительно, недалеко от нас, почти у самой дороги, стоял четырехугольный, чисто выбеленный известкой домик. В сенях горела лампа, и при ее свете мы увидали двух людей. Один из них был в темной одежде монаха-капуцина, а другой был в фартуке кабатчика. Они с жаром о чем-то беседовали. Заметив нас, кабатчик хотел было убежать, но один из англичан ухватил его за волосы и удержал на месте.

— Пощадите меня! — завыл кабатчик, — дом мой был ограблен французами и обворован англичанами. Разбойники меня пытали и жгли мне пятки. Клянусь, что у меня нет ни денег, ни с'естных припасов. Все это может засвидетельствовать отец аббат, который голодает вместе со мной.

— Верно, милостивый государь, — произнес на прекрасном французском языке аббат, — этот честный человек говорит сущую правду. Он — одна из многочисленных жертв жестокой войны. Правда, его потери — ничтожны в сравнении с моими…

— Не бойтесь ничего, — прервал я аббата, — если не ошибаюсь, вы