Луи Буссенар - Из Парижа в Бразилию
Читатель помнит, как наши друзья, догонявшие Жака, приехали к атнасам и узнали от них, что сын луны уже улетел.
Путешественники поехали дальше почти наугад и через несколько часов достигли английской фактории, куда именно в это время прибыло продавать меха много чиликотов.
Рассчитывать на гостеприимство начальника фактории наши путешественники не могли. Между английской компанией и американской существует такое жестокое соперничество, что агент одной ни за что не подаст даже стакана воды представителю другой, а, как известно, братья Перро были агентами американской компании.
Поэтому путешественники не вошли в форт, а остановились за его пределами в покинутой хижине, собираясь провести в ней ночь и наутро ехать дальше.
Между тем среди чиликотов просочился слух, что Перро, их непримиримый враг, приехал и остановился недалеко от фактории.
Старая ненависть вспыхнула с новою силой. Известный уже читателю Отец Медицины приложил все свои усилия, чтобы ее раздуть, и ему удалось склонить индейцев к действиям, почти неслыханным по своей дерзости.
Перро не знал о присутствии чиликотов в фактории и потому был далек от мысли опасаться чего бы то ни было, а тем более в виду европейского представительства.
Ночью, когда все спали, чиликоты тихо взломали двери, прокрались в хижину и в одну минуту связали путешественников.
Пленников бросили связанными возле груды материала для палаток и, торжествуя победу над ненавистным врагом, приступили к потешной попойке, которой, однако, суждено было войти в историю племени.
Больше всех пил и неистовствовал Отец Медицины. В середине кутежа ему вдруг пришла в голову мысль пойти в палатку, где лежал его связанный враг, ненавистный Перро, и дать волю сквернословию и насмешкам.
Омерзительно пьяный он вошел в палатку, держа по бутылке в каждой руке, и принялся осыпать канадца самыми гнусными оскорблениями.
Тот не удостоил пьяницу ответом и лишь презрительно смотрел на него своими честными темно-серыми глазами.
Это уничижительное молчание еще больше взбесило негодяя. Он приблизился и наклонился к охотнику, обдавая того винным перегаром.
Терпение Перро истощилось. Он вдруг совершил стремительное движение головою, ударив лбом своим индейца прямо в лицо. Удар был настолько силен, что свалил негодяя с ног.
Однако тот сейчас же вскочил с проворством обезьяны. Все лицо его оказалось расшибленным в кровь, передние зубы выбиты и рот полон крови.
Весь хмель разом соскосил с него.
— Ладно, — произнес он, стараясь быть хладнокровным. — Перро очень силен. Посмотрим, как будет он вести себя у столба пыток… Перро убил много чиликотов. Перро ударил Отца Медицины. Перро умрет. Но сперва Отец Медицины снимет с него скальп…
И негодяй, желая напугать пленника, в чем, однако, ничуть не преуспел, измазал себе кровью палец и провел им вокруг головы канадца, обозначая линию, по которой должен пройти нож.
Но вдруг по всему лагерю пронесся страшный вой. Вся негодная орда чиликотов испуганно, отчаянно взвыла, подняла кверху руки и попадала ниц на землю.
С неба валилась какая-то, огромная пылающая масса, осыпая чиликотов огненным дождем…
Глава V
Воздушный шар на буксире парохода. — Жака опять обирают. — Последний доллар. — Читатель узнает о том, что монгольфьер Жака нагревался керосином. — Между потоплением и пожаром. — Без якоря. — Над поляной. — Жак узнает друзей. — Как спуститься на землю? — Отчаяние и героизм. — Умышленный поджог шара. — Ужас Отца Медицины. — Освобождение. — Появление краснокожих. — Битва. — Скальп. — Перро забавляется. — Поражение чиликотов. — Не все янки похожи друг на друга. — Лошади прерий.
- Эй, Джентльмен! Эй!
— Эй! На корабле! Эй!
— Мы прибыли.
— Тем лучше. Я очень рад.
— Если вы желаете сойти на берег, то поторопитесь.
— Отлично, капитан, мне только этого и надо. Покличьте-ка сюда двух человек, чтобы они взялись за канат и притянули шар к палубе.
— Нет.
— Как нет? Отчего?
— У меня пассажиры высаживаются сами, матросы им не помогают. Они переходят по трапу на пристань и засим прощайте.
— А багаж?
— Багаж помещается в трюме. Его выгружают при помощи эллинга {Место на берегу со специально устроенным наклонным фундаментом.}.
— Мой шар — тоже багаж.
— По-вашему, да, а по-моему, нет. Я считают багажом только то, что помещается в трюме или на палубе.
— Не висеть же мне тут до второго пришествия, согласитесь сами. Вам поневоле придется помочь мне спуститься.
— Конечно, я и сам не желаю, чтобы вы висели тут до второго пришествия, но помогать вам спуститься все-таки не намерен.
— Но ведь это низкая ловушка! Подлое предательство!
— Потише, джентльмен, потише. Я условился довезти вас от Ситки до устья реки Стикена за десять долларов. Обязательство свое я выполнил: вы доставлены к месту. Большего от меня вы не вправе требовать. Поэтому не угодно ли вам сойти с корабля наравне с другими пассажирами.
— Вы, я думаю, сами видите, что мне невозможно сойти без вашей помощи.
— Эта помощь стоит доллар.
— Я заплачу вам доллар.
— И, конечно, вперед.
Услыхав это невозможное требование, Жак страшно рассердился, но делать было нечего, пришлось подчиниться и дать себя обобрать, что называется, до нитки.
— К счастью, у меня есть еще доллар, — пробормотал Жак про себя. — Единственный, последний.
— Вы слышали, джентльмен? — снова заговорил янки. — Платите вперед, или я обрежу ваш канат и вы улетите прочь.
— Выходит, я должен вам верить на слово, а вы мне нет. Есть ли тут справедливость?
— Есть. Не вы мне нужны, а я вам. Если когда-нибудь наши роли переменятся, я вам тоже буду платить вперед.
— Хорошо. Будь по-вашему.
С этими словами Жак вырвал лоскуток подкладки у своей шубы, завернул в него монету и, тщательно прицелившись, кинул свой последний доллар вниз на палубу парохода.
Но он забыл принять в расчет качку.
Несмотря на то, что волнение в устье реки было невелико, маленький пароходик так и прыгал на своем якоре. В тот момент, когда брошенная Жаком монета падала вниз, пароход, как на грех, накренило в противоположную сторону. Серебряный доллар звякнул о гладкую обшивку борта и, отскочив, булькнул в воду.
Этот плеск болезненно отозвался в ушах Жака.
