«Необыкновенные пояснения Аркадия из АСМ в России». Том 1 - Аркадий Глазырин-Уральский
Цензура порезала. В кино Ипполит это “дохлый”, нерешительный скромняга.
В то время как на самом деле это был смелый, уверенный в себе ловелас. Он жену прокурора Старгорода умудрялся дрюкать прям там в Старгороде при живом муже, нисколечко не стесняясь его присутствия.
Или же, бывало, не спрашивая разрешения, уезжал с нею в турне по Франции и пользовал уже там.
Все, и тем более прокурорские, были прекрасно осведомлены об этом и уже втихую делали ставки, гадая какой же именно диковинной смертью умрёт Ипполит Матвеевич — кирпич ли ему свалится на голову или же прокурор в открытую продырявит этому калигуле череп из табельного револьвера, когда застанет того верхом на жене*?
* Причём, сами понимаете, Ипполит попытается прямо на скаку выстрелить первым, но его руку пробьёт прокурорская пуля, и потому пуля Воробьянинова вместо прокурора сразит их общую жену, отчего прокурор будет сильно горевать, целый квартал проведя в скорби и трауре.
Попасть под трамвай у предводителя дворянства шансов не было, но не было лишь потому, что в Старгороде в ту пору не было ещё самого трамвая, а стремительный бросок с перехода под паровоз выглядел бы слишком неправдоподобно для такой секс-машины как Воробьянинов.
В обсуждениях лидировал вариант при котором этот дерзкий соблазнитель погибал от рук неизвестных грабителей, будучи зарезанным в час заката, когда, находясь подшофе, отправлялся с Еленой Станиславовной любоваться навсегда уходящим от него за горы солнцемнавсегда уходящим от него за горы солнцемнавсегда уходящим от него за горы солнцем вечерней Ниццой со смотровой площадки на холме Шато. Предсмертный крик Ипполита заглушит шум водопада, в чаше которого позже и найдут тело, при этом ни денег, ни драгоценностей у убитого не окажется.
Таким образом версия с ограблением будет выглядеть совершенно естественно, натурально. Дело наглухо зависнет у французов, а тут все сделают вид, что Ипполиту Воробьянинову крупно неповезло, что это его самого так угораздило, тем более, что у нужного прокурора окажется прям-таки железобетонное алиби, поскольку он в тот вечерний час будет на людях любоваться четырёхметровой хрустальной люстрой в Большом Кремлёвском дворце…*
* Когда показываем похороны Ипполита Матвеевича, то наводим камеру на памятник с табличкой: ПРЕДВОДИТЕЛЬ ДВОРЯНСТВА ВОРОБЬЯНИНОВ ИППОЛИТ МАТВЕЕВИЧ, а пред ним ведро алых гвоздик.
Что же касается изменницы Елены Станиславовны, то она в тот же вечерний час наложит на себя руки, от отчаянья бросившись со стены головой вниз и, таким образом, прокурор начнёт новую жизнь в Москве с “чистого листа”.
Если я правильно понял суть, то прокурору свои же предлагали помощь в части защиты на чужбине Воробьянинова, который, ввиду своего богатства (на самом деле состоянии второй жены) представлял собой хорошую мишень для профессиональных грабителей, коими издавна славилась Франция.
Однако же, вопреки всеобщим ожиданиям, законный муж Елены Станиславовны не смог сообразить, зачем, с какой, собственно стати он должен вообще заботиться о защите этого мерзкого Ипполита от грабителей, и тем более во Франции, а сам так и не решился на его физическое устранение.
Прежде всего из опасения, что об этом прознают наверху и это помешает его, давно обещанному переводу в столицу. А ведь на самом деле только того и ждали от него. Да… Именно этого решительного действия как раз и недоставало для запуска всей процедуры перевода его в Аппарат в Москву…
Проявив себя столь слабохарактерно, стерпев все измены супруги, он добился лишь того, что в его характеристику завернули сыр, а его самого перевели с глаз долой в Сызрань, где он после этого отправил на каторгу ещё человек восемьсот, а затем тихо и бесславно загнулся там же от запущенной урологической болезни, передающейся половым путём.
Разумеется, что в фильмах времён СССР такие подробности светить было немыслимо, да к тому же они порочили светлый образ сотрудника Министерства юстиции и потому фильм вышел в значительно искажённом относительно реальности виде.
Написал и вспомнил ещё один анекдот в тему. Позвольте, я его тоже расскажу Вам: “Варшава, Старый город, сентябрь 1942-го года, листопад. Молодой фашист весело гонит по каменной мостовой старого поляка, цокает подковками и радуется жизни, вот он загнал поляка в тупик, на бегу передёрнул затвор и приготовился стрелять. Поляк остановился, припёртый к стенке, понял, что уже не убежать, обернулся, умоляюще сложил на груди руки и в это время грозный голос с небес произнёс (на немецком?):
– НИХТ АНФАССЕН НЕ ТРОГАЙ ЭТОГО ПОЛЯКА!
Немец опешил и спросил: — БЭГРЮНДЕН А ЧО ТАК?
Голос с небес: “ЕМУ СУЖДЕНО СТАТЬ ПАПОЙ РИМСКИМ”.
Немец сразу скис, опустил карабин, сгорбился, выдвинул вперёд челюсть и жалобно спросил:
— ЧТО ЖЕ БУДЕТ СО МНОЙ?
И тут голос с небес, задорно так, ответил ему:
“ХМ… А ТЫ… ХЫ-ХЫ… А ТЫ БУДЕШЬ ПАПОЙ ПОСЛЕ НЕГО!”
(Что-то меня сегодня на анекдоты пробило. Обращаю внимание, что это всего лишь анекдоты, не имеющие на самом деле никакого отношения к реальности).
— О! Ещё один вспомнился: “Прилетел Папа Римский в Хорватию на А321, степенно спускается по гофрированным ступенькам трапа, а внизу его уже репортёры ждут и сразу задают вопрос по-существу:
— Как Вы относитесь к детской проституции в Хорватии?
Папа (смущённо так): — А разве она у вас ещё не запрещена?
На следующий день газеты вышли с передовицами:
ПЕРВОЕ, ЧТО СПРОСИЛ ПАПА РИМСКИЙКОГДА ВЫШЕЛ ИЗ САМОЛЁТА: НЕ ЗАПРЕЩЕНА ЛИ У НАС ЕЩЁ ДЕТСКАЯ ПРОСТИТУЦИЯ?
ПЕРВОЕ, ЧТО СПРОСИЛ ПАПА РИМСКИЙКОГДА ВЫШЕЛ ИЗ САМОЛЁТА: НЕ ЗАПРЕЩЕНА ЛИ У НАС ЕЩЁ ДЕТСКАЯ ПРОСТИТУЦИЯ?
ПЕРВОЕ, ЧТО СПРОСИЛ ПАПА РИМСКИЙКОГДА ВЫШЕЛ ИЗ САМОЛЁТА: НЕ ЗАПРЕЩЕНА ЛИ У НАС ЕЩЁ ДЕТСКАЯ ПРОСТИТУЦИЯ?
Кстати, смех-смехом, а Президента Ирана, когда тот прилетел в Нью-Йорк упрашивать Обаму не начинать бомбардировку Ирана, американские журналисты вроде бы как в реальной жизни, а не в анекдоте спросили: — А это правда, что свинина по вкусу напоминает человечину?
На что тот, не дослушав перевода вопроса, простодушно ответил, что он мусульманин, свинину не ест, сравнить не с чем.
Отмечу, что всё это я взял из интернета (не хватало нам ещё международного скандала), что сам я в Нью-Йорке на той встрече не был (даже инкогнито), так что проверить достоверность того интервью не могу и уж тем более я не хотел никого обидеть, оскорбить, в том числе и чувства верующих.
Ну так вот — смотрю я на тётю вдалеке. Прикольно выглядит! Надо бы поближе
