Барсум атакует - Геннадий Петрович Авласенко
– Хватит! – закричал он, дёргаясь всем телом в тщетных попытках высвободиться. – Оставьте её в покое, слышите?! Я согласен на все ваши условия, я сделаю всё, что бы вы от меня не потребовали, только пускай они сейчас же оставят эту девочку в покое!
– Именно такое разумное решение я и хотел от вас услышать, мистер Свенсон! – неожиданно переходя на «вы», проговорил РАДЖА.
И мерзавцы на экране в тот же миг послушно, не отошли даже, отпрянули от безутешно рыдающей Лоран.
А она, всё ещё не переставая дрожать и всхлипывать от только что пережитого, отползла в самый дальний угол комнаты и застыла там неподвижно, судорожно сжавшись в комочек. Ну, а похотливые её «кавалеры», один за другим, принялись торопливо покидать помещение… причём, самый последний из них подобрал разбросанную по всему полу одежду Лоран и швырнул её прямо к ногам перепуганной девушки. Потом и он вышел… а что происходило дальше в той комнате, этого Свенсон, к сожалению, так и не смог досмотреть. Экран вновь потемнел, быстро превращаясь в самую обычную стену из пластодревесола.
– Не волнуйтесь, мистер Свенсон, в данный момент вашей маленькой подружке абсолютно ничего не угрожает, – поспешил успокоить Свенсона РАДЖА. – Ну а в дальнейшем её безопасность целиком зависит от вас, точнее, от нашего с вами сотрудничества. Разумеется, если оно окажется плодотворным… – добавил он после недолгого молчания. – Вы, надеюсь, понимаете, о каком сотрудничестве идёт речь?
– Порталы, – сказал Свенсон. – Вас интересуют порталы, вернее, моё умение их открывать?
– Именно так! – усмехнулся РАДЖА. Правда, усмехнулся он одними лишь губами, глаза РАДЖИ, серые и почти прозрачные, оставались холодными, как лёд. – И вы поможете нам, мистер Свенсон! Обязательно поможете, ибо в противном случае…
Он замолчал, не договорив, и выразительно кивнул в сторону стены-экрана.
– Ну, что же, – сказал Свенсон, – я вижу, что у меня и в самом деле нет иного выхода, кроме плодотворного с вами сотрудничества. Но Лоран всё это время должна быть со мной! Таково моё единственное условие!
– Ничего не имею против! – всё также равнодушно проговорил РАДЖА, поднимаясь с кресла. – Сейчас вас освободят, приоденут, покажут будущие ваши апартаменты, которые станут для вас и жилищем, весьма комфортабельным, кстати, и, одновременно, рабочим местом. А остальное… остальное будет зависеть от вас, мистер Свенсон! И только от вас!
* * *
Очередной сон был каким-то слишком уж мутным, запутанным и словно собранным из отдельных, никак не связанных между собой фрагментов. В одном из этих фрагментов, кажется, даже промелькнула Глория… и пронзительный вопль будильника ворвался в сознание Свенсона именно на этом фрагменте. И начисто его стёр… как, впрочем, и все остальные фрагменты тоже…
А будильник (который настоящим будильником не являлся) продолжал пронзительно верещать, и заставить его замолчать Свенсон никак не мог. Он умолкал самостоятельно через определённый промежуток времени… а это значило, что начинался новый рабочий день, хоть слова «день» и «ночь» являлись тут чисто условными понятиями.
Открыв глаза, Свенсон осторожно пошевелился, потом так же осторожно сел, бросив быстрый взгляд на левую половину их необычайно широкого двуспального сооружения, в простонародье именуемого кроватью.
Лоран продолжала спать, как ни в чём не бывало. Одеяло с неё почти сползло, и Свенсон первым же делом, возвратил его на прежнее место, лишив, таким образом, дежурных диспетчеров возможности и далее любоваться потрясающим зрелищем обнажённого девичьего тела. Пижам или, скажем, ночных сорочек, Лоран не признавала принципиально, потому всегда ложилась в кровать вот так, совершенно раздетой. И каждое, считай, утро одеяло с неё сползало напрочь (или девушка сбрасывала его специально?), и Свенсону приходилось торопливо и тщательно укрывать её от любопытных глаз.
Но сама Лоран этого, кажется, даже не почувствовала. Как, немногим ранее, не расслышала пронзительного вопля будильника (хоть не расслышать его было, практически, невозможно). Её что… ей нет необходимости голову ломать над ежедневными серьёзными и почти неразрешимыми проблемами!
А проблемы эти действительно были неразрешимыми. Даже безо всякого «почти»…
Вот уже несколько недель пытался Свенсон (не делал вид, а именно пытался!) открыть портал, но пока ничего у него не получалось. И с каждым новым днём (точнее, с каждым новым «рабочим циклом») всё меньше и меньше оставалось у бывшего космодесантника уверенности в конечном успехе.
Но ежели успеха не будет вообще, что тогда? Что произойдёт тогда с ними? С Лоран тогда что сотворят?
Поднявшись с кровати, Свенсон вздохнул, поправил пижаму, и, сунув, не глядя, ноги в пластиковые шлёпанцы, уныло поплёлся в душевую.
Что ж, надо отдать должное РАДЖЕ и его подчинённым, условия для работы и отдыха у Свенсона (точнее, у них с Лоран) были весьма комфортабельные. Ежели не сказать большего…
Уютная спальня, рядом столовая, где, кстати, можно было на завтрак, обед или ужин заказать самые разнообразные (даже весьма экзотические) блюда и напитки. Вот только на спиртное была почему-то наложено строжайшее табу, даже на пиво или сидр.
Рядом с душем располагалась просторная ванная комната, где, кроме чрезвычайно объёмистой ванны (в которую Лоран всё ещё не теряла надежды завлечь Свенсона для совместного, так сказать, омовения), имелась также джакузи, правда, куда более скромных размеров. Туалет, находившийся чуть далее, тоже имел всевозможные удобства.
Это были плюсы, но имелись и минусы. И главным из них было освещение, которое нельзя было, не то, чтобы выключить, но даже хоть немножечко уменьшить. А также, тысячи крошечных видеодатчиков, вмонтированных везде (даже в туалете) и фиксирующих, буквально, каждое движение пленников.
А они с Лоран и в самом деле были пленниками, причём, пленниками пожизненными. Вопрос заключался в том лишь, как долго ещё сможет продлиться их жизнь в заключении? И всегда ли оно, заключение это, будет столь комфортабельным?
Душ Свенсон принимал долго, постоянно меняя температурный режим воды. Потом, выключив воду, принялся старательно и неторопливо растираться большим махровым полотенцем.
И как раз в этот момент дверь душевой широко распахнулась, пропуская Лоран. Разумеется, по-прежнему, полностью
