Виктор Бурцев - Гималайский зигзаг
Старый ракшас Брихаспутра устал ждать Освободителя, устал надеяться. Может изволил пошутить Натараджа? Или в Индии окончательно перевелись боги? По крайней мере давненько они не забредали в здешние места.
Все это время Брихаспутра не покидал окрестностей своих бывших владений, почти все дни проводя в заброшенном дворце. И куда идти? Легенда о проклятии, передаваемая из уст в уста, служила его убежищу надежной охраной. Он и сам время от времени подтверждал истинность предания, пугая слишком любопытных соседей — то своим истинным видом, то творимыми им призраками. Как это у него получалось, бывший раджа и сам не ведал. Ведь ракшас не живая тварь — дух, заключенный в телесной оболочке, словно в темницу.
Конечно, оболочка эта изрядно поизносилась. Некогда темная шерсть стала совсем белой, ноги уже не слушались, подводили глаза, неровно, натужно билось сердце, мучила отдышка. Возраст! И ракшасы подвластны времени, шутка ли, сто восемьдесят лет…
Но страшнее всего были сны. Раджа, став ракшасом, не утратил способности видеть их, как и обычный человек, но он много бы отдал, чтобы ночью проваливаться в черную безвидную пропасть, не видя там никого, не встречая.
…Каждую ночь к Брихаспутре являлись погубленные им друзья и соседи. Почти все молчали, недвижные, с мертвыми пустыми глазами. Просто смотрели и скорбно улыбались. Но иные бросали в лицо гневные слова, которые продолжали звучать и после пробуждения. Иногда ракшас видел во сне Нана Сагиба, который тоже не говорил ни слова, но каждый раз приносил по одному драгоценному камню из той его статуи и бросал под ноги бывшему радже. Давно погибший вождь сипаев возвращал долг.
Раз в год бывшего повелителя Ашрама навещал Дурвасас, святой риши, когда-то навестивший его под видом оборванца-нищего. Дико кривляясь и приплясывая, он снова и снова выкрикивал слова проклятия. Брихаспутра пробовал заговаривать с ним, пытался объясниться, вымолить прощение, однако оборванец совершал свой неизменный танец вокруг ракшаса, двигаясь против солнца, — и вновь исчезал.
А как-то, не так давно, к проклятому явился сам Шива Натараджа. И был бог уже не таким грозным, как в их достопамятную встречу — усталым, с опущенными плечами, словно на них навалилась вся тяжесть тысячи Вселенных. В голове ракшаса промелькнула дикая и невозможная мысль, что Разрушитель… постарел.
…Хотя отчего дикая, отчего невозможная? Все сотворенное старится — и люди, и камни, и боги…
Долго, почти целую вечность они смотрели друг на друга. А потом произошло немыслимое — Четверорукий совершил перед ракшасом абхайя-мудру — жест утешения и покровительства. А перед тем как исчезнуть, проронил памятное:
— Жди!
И Брихаспутра понял, почувствовал всей своей проклятой душой, что ждать осталось недолго…
…Так рассказывают. А правда ли это, ложь — кто знает?
Глава десятая
ЛАЛ СИНГХ ИДЕТ ПО СЛЕДУ
«…После чего допрашиваемый долго и упорно бился лицом о сапог следователя…»
Господин Лал Сингх, начальник полиции славного города Сринагара, отложил в сторону нечитанный протокол допроса и задумался. С этими пакистанскими шпионами все ясно, как миленькие признались! Но радоваться еще рано, не время, совсем не время…
«Слишком много иностранцев. Да, слишком много!» — вздохнул господин Лал Сингх. Ему было над чем задуматься — за последние несколько дней чего только не случилось во вверенном его попечению городе! Поножовщина на рынке, попытка утопить гостиницу «Дерби» (диверсия, определенно диверсия!), очередное разоблачение пакистанских лазутчиков. Но главное — эти проклятые иностранцы! Подумать только, сразу несколько иностранцев, причем весьма подозрительных, обратились за разрешением на поездку в Каргил и его окрестности. Что им там, медом намазали? Ведь обычный же, ничем не примечательный городишко: ни тебе развлечений, ни достопримечательностей выдающихся. Что-то здесь не так. Но что?
Господин Лал Сингх считал себя неплохим полицейским. Даже очень неплохим. Еще бы! Ему не раз приходилось по несколько дней кряду сиживать в засаде, выслеживая контрабандистов, торговцев краденым, наркокурьеров. Были и громкие дела. Чего стоит прошлогодняя нашумевшая история с похищением золотой статуи Будды из высокогорного монастыря? Пресса тогда много писала и о его, Лал Сингха, скромной персоне, без которой найти и обезвредить группу торговцев древностями было бы невозможно. Сам заместитель министра внутренних дел штата жал его мужественную руку!
Увы, на личном благосостоянии Лал Сингха, равно как на его карьере все это никак не сказалось. Не умеет ценить руководство верную и беспорочную службу! Сколько ни работай, сколько ни подставляй свою широкую грудь, украшенную медалью «За беспорочную службу», под бандитские пули — благодарность одна: пенсия и бедность. Пенсия впереди, а бедность — всегда.
А сколько случайностей на пути к этой более чем скромной пенсии! Попробуй еще усиди на своем месте, каждый мерзавец так и норовит спихнуть. Господин Лал Сингх уже и упомнить не мог всех молодых и рьяных племянничков высокопоставленных особ, перебывавших за последние три года у него в заместителях. Посидит-посидит такой залетный в креслице, ни разу пороху не понюхает, только бумажки в столицу строчит. И что же? Глядишь, уже где-нибудь в министерстве брюки протирает, спуская ему, Лал Сингху всевозможные циркуляры. Чем же он хуже, спрашивается?! Не самое время ли и ему в столичный департамент перебраться или стать преподавателем в полицейской академии? Опыт же какой накоплен! Опыт! Есть чем поделиться с молодым, подрастающим поколением…
Господин Лал Сингх решил, что дочитать протокол можно и завтра. Или послезавтра. Ничего не станется с этими шпионами, пусть в клоповнике поскучают!
…Да, все очень подозрительно, очень! Сначала эта наглая грудастая девчонка в топике и шортах, затем трое подозрительных типов, среди которых негр и еврей, а позавчера английский профессор с великовозрастным сынком. Что они затевают? Хорошо бы проследить… Нет, не проследить — пресечь! Пресечь преступные замыслы банды… Да-да, банды шпионов и диверсантов, которые… В смысле, которая намеревается… А что, собственно, намеревается?
Что? Вот и выясним — что!
Сказано — сделано. Это только на вид господин Лал Сингх казался толстым и неповоротливым. То есть толстым он не только казался, а вот энергии могли позавидовать и шестнадцатилетние. Сущий живчик, да что там живчик — бензопила! Зря что ли госпожа Индира Сингх чуть ли не каждое утро жаловалась соседкам-сплетницам, что муж ее совсем заездил. Такой неутомимый в постели, словно молоденький паренек. И откуда силы берет при такой изматывающей работе?
