Эрл Гарднер - Рисковая вдова
– А если даже и так? – спросил Дункан. – Это ведь ровно ничего не доказывает. А насчет страховки вы вообще ошибаетесь. Никакой страховки не было.
– Как не было? – удивился Маннинг. – Я сам присутствовал при том, как вы подписывали бумаги. Может, вы забыли, но...
– Нет, я помню это, Артур, – перебил его Дункан. – Но только Сэмми не успел оформить необходимые документы у врача, так что полисов мы так я не получили.
По лицу Маннинга было видно, что он ошеломлен.
– То есть, вы хотите сказать, что страхование не состоялось? – с трудом выговорил он.
– Совершенно верно, – подтвердил Дункан. – Потому для меня было абсолютно безразлично, сам ли Сэмми застрелился или его убили.
Заместитель окружного прокурора с торжеством посмотрел на Мейсона.
– В таком случае, ваши показания, мистер Маннинг, теряют свою силу. Я согласен с тем, что Грэйб был убит из своего пистолета. Наши эксперты по баллистике установили, что именно тот пистолет, который найден у Сильвии Оксман, был оружием убийства. Если вы хотите доказать, что это пистолет Грэйба, тем лучше. Потому что таким образом еще проще объяснить появление отпечатков пальцев Сильвии Оксман на стекле стола Грэйба. Она оперлась на него, когда выхватила из стола пистолет.
– А как насчет Фрэнка Оксмана? – спросил Мейсон. – Почему он исчез?
– Возможно, он просто не хочет огласки. Во всяком случае, показания мистера Оксмана в точности согласуются с показаниями мистера Бэлграйда.
Бэлграйд кивнул, откашлялся и торжественно сказал:
– Я следил за Сильвией Оксман. Видел, как она вошла в приемную. Когда она еще там находилась, по коридору прошел Фрэнк Оксман и почти сразу же вышел обратно, через семь-восемь секунд. После его ухода туда вошел мистер Мейсон. Потом вышла Сильвия Оксман и стала ходить по игровому залу. Затем пришли Чарльз Дункан и мистер Перкинс. Потом Перкинс и Мейсон вышли из коридора, еще через минуту появился мистер Дункан, а Сильвия Оксман вышла на палубу. Я пошел за ней на палубу и увидел, как...
– Извините, – перебил его Дункан, – значит, вы заметили, что я вышел из приемной через несколько секунд после Мейсона и Перкинса?
– Да.
– В таком случае, – обратился Дункан к заместителю прокурора, – мои показания подтверждаются...
– Нет, не подтверждаются! – вмешался Мейсон. – На то, чтобы подобрать пистолет и выбросить в иллюминатор, хватило бы и трех секунд.
– Поскольку это дело ведет наше учреждение, – сказал Бэзил Уилсон, то могу заверить вас, Дункан, что мы не считаем вас виновным. Все факты свидетельствуют против Сильвин Оксман. Вы хотите сделать какое-нибудь заявление, миссис Оксман?
– Нет, – сказал Мейсон, – не хочет.
Уилсон нахмурился.
– Должен ли я вас понимать, что вы, как адвокат, советуете ей не делать заявления?
– Вот именно.
– Большое Жюри обратит это против вас, – предупредил Уилсон.
– Ладно, – кивнул Мейсон, – вы понимаете, она просто не может сделать заявление, не вмешивая меня в это дело.
Заместитель окружного прокурора перебрал на столе бумаги и сказал:
– Что ж, в таком случае, пройдем в зал заседания Большого жюри... Что вы сказали, мистер Мейсон?
– Сказал, что она не может сделать заявления, не затрагивая меня.
– Это понял, но если бы вы потрудились объяснить подробнее, я был бы вам весьма обязан.
– Миссис Оксман отправилась в «Рог изобилия», чтобы повидаться с Сэмом Грэйбом, – начал Мейсон. – Она нашла дверь кабинета открытой. Толкнув ее, миссис Оксман увидела, что Сэм Грэйб мертв. Он сидел точно в том же положении, в котором нашла его полиция, а перед ним на столе лежали ее долговые расписки на сумму в семь с половиной тысяч долларов. И тут ее спугнул звуковой сигнал, который указывал на то, что кто-то идет по коридору. Она испугалась и, не зная, как ей лучше поступить, выбежала в приемную, уселась в кресло и притворилась, что читает журнал. Несколько мгновений спустя в приемную вошел я и увидел миссис Оксман. Я что-то сказал ей, потом заметил, что дверь приоткрыта, толкнул ее и...
– Подождите минуточку, – перебил его заместитель прокурора, – я должен зафиксировать это ваше признание. – Он кивнул стенографистке.
– Признание? – удивился Мейсон.
– Продолжайте, продолжайте, – сказал Бэзил Уилсон, – мы не станем придираться к словам. Вы ведь уже признали, что толкнули дверь, признали и то, что Сильвия Оксман, когда вы пришли, была в приемной, и до этого в кабинете Грэйба. Вы, господа, – обратился заместитель прокурора к судебным исполнителям, – слышали это?
Исполнители закивали головами. Уилсон обвел всех присутствующих взглядом, и они тоже молча кивнули в знак согласия.
– Так и отметим в протоколе, – сказал заместитель прокурора стенографистке, – все присутствующие в комнате ответили утвердительно.
– Добавите, что и я тоже кивнул, – сказал Мейсон с улыбкой, как видно, наслаждаясь происходящим. – Так вот, как я уже сказал, я вошел в кабинет и нашел там тело Грэйба. Сильвия Оксман в это мгновение направилась к выходу из приемной. Я схватил ее и спросил, что она тут делает, и она призналась, что была в кабинете. Тогда я велел ей уйти. После этого я открыл ящик стола Грэйба, положил туда семь с половиной тысяч долларов – истинную стоимость расписок Сильвии Оксман, взял со стола расписки, щелкнул зажигалкой и сжег их.
– Что вы сделали? – спросил заместитель прокурора, широко раскрыв глаза.
– Сжег долговые расписки.
– Да разве вы не понимали, что, делая это, совершаете преступление?
– Какое?
– Вы уничтожили вещественные доказательства. Эти расписки могли послужить мотивом для убийства.
– Неужели? В первый раз такое слышу. Лично я не считаю их никакими вещественными доказательствами. И поэтому я не повинен ни в чем подобном. Кроме того, я заплатил за них, а не просто забрал.
– Подождите, – нахмурясь сказал Уилсон, – это расходится с показаниями мистера Оксмана.
– Верно, – согласился Мейсон.
– Боюсь, однако, Большое Жюри посчитается скорее с показаниями Фрэнка Оксмана, чем с вашими.
– Что ж, это дело Большого Жюри. Хотя, как мне кажется, Суд все-таки предпочтет мои показания под присягой. Впрочем, мистер Оксман может сам выступить перед Большим Жюри и подтвердить свои показания.
– Не желаю спорить с вами по этому поводу, – нахмурился заместитель окружного прокурора. – Что вы можете еще заявить?
– Сразу же после того, как я сжег расписки, раздался сигнал, что кто-то идет по коридору. Я прошел обратно в приемную и захлопнул за собой дверь как раз в тот момент, когда появились Дункан и Перкинс. Мне кажется, что все происшедшее далее мистер Дункан изложил совершенно правильно. Ах, да, он забыл одну небольшую деталь. Вы помните, мистер Перкинс, что Дункан сразу же подошел к подсобному помещению, заявив, что хочет открыть его. Схватился за ручку и хотел повернуть рычажок, которым набиралась комбинация цифр. И тут вы посоветовали ему не открывать это помещение.
