Владимир Рыбин - Искатель. 1974. Выпуск №5
Прием подходил к концу. Народу в зале заметно убавилось. Официанты разносили остатки закусок и уже не откупоривали бутылки, а наполняли бокалы и рюмки из тех, что были открыты раньше. Алена и Дирксен взошли на веранду и тотчас оказались в плену у дамы с кулоном.
— Здравствуйте, мистер Дирксен! Добрый вечер, миссис Логова! — затараторила она. — Я не помешаю разговору?
— Нисколько. Опасаюсь, однако, что беседа наша быстро вам наскучит. Мы говорили о камнях.
К Дирксену вернулась насмешливая холодность.
— О камнях?
— Да, о камнях, представьте. Я рассказывал миссис Лотовой притчу. Два приятеля подошли к древнему полуразрушенном храму. Один воскликнул; «Как я завидую этим камням! Сколько они повидали на своем веку — трагического и смешного, прекрасного и отталкивающего!» — «И все это можно было бы описать в романах, стихах», — добавил другой. А камни промолчали. Ведь они были просто камнями.
ЗА ДЕВЯТЬ ЧАСОВ ДО АВТОМОБИЛЬНОЙ КАТАСТРОФЫ, В СУББОТУ, В ДЕСЯТЬ УТРАНа бойкой, шумной улице, где находилось ателье мод «Надежда», торговала, казалось, вся Азия. Испещренные ветвистыми иероглифами и вязью арабских и индийских названий белые, красные, синие вывески-полотнища над лавками и ресторанчиками, снующие, горланящие на разных языках, энергично жестикулирующие люди в китайских шароварах, индийских сари, в японских коротких кимоно — хаори, в индонезийских юбках — кайнах делали улицу похожей на огромную сцену, на которой разыгрывается веселая оперетта. Ателье мод «Надежда» выделялось яркостью окраски фасада, крышей с загнутыми кверху, как у пагоды, краями, широким стеклом витрин с распластавшимся на них красным иероглифом «Надежда».
Китаец — хозяин ателье — с угодливостью приветствовал Алену, новую клиентку.
— Счастлив, что удостоили меня своим посещением! — рассыпался хозяин, усаживая Алену за резной столик и раскладывая перед ней журналы мод.
Узнав на вчерашнем приеме о недавно открывшемся ателье «Надежда», Алена поспешила сюда. Ее уверили, что здесь неплохо и недорого шьют.
— Мы получили из Гонконга и Сингапура новые модели. Фасоны самые разнообразные — макси, мини, миди, — суетился хозяин. — Что собираетесь шить? Вечернее платье, брючный костюм, пальто? Тут вот, — хозяин придвинул пухлый альбом, — образцы тканей. Есть английская шерсть, китайский шелк, японский теторон. Меха у меня русские. Нынче, знаете, в моде норка…
Движением руки Алена остановила хозяина.
— Хорошо, хорошо. Я посмотрю журналы и, может быть, выберу что-нибудь.
Почтительно кланяясь, хозяин попятился к конторке у входа в примерочную и замер, готовый сорваться с места, когда его позовут.
Штора примерочной откинулась, и с большой коробкой в руках важно вышла дама — та, что вчера на приеме выслушала исследование Логова о пессимистах и оптимистах и притчу Дирксена о камнях.
— Дорогая миссис Логова! Как поживаете? Что нового? — заверещала дама с такой радостью, будто Алена — ее близкая родственница, с которой она разлучилась на долгие годы и вот встретилась. — Передайте самые, лучшие пожелания мистеру Логову. Надеюсь, он здоров? Мой муж от него в восторге!
— Спасибо, спасибо, — сдержанно отозвалась Алена и, чтобы не показаться невежливой, спросила: — А как ваш супруг?
Алена тотчас догадалась, что допустила ошибку, но было поздно. Дама бросила на столик коробку с готовым платьем, достала из сумки сигарету и с жаром заговорила:
— Весь в хлопотах, милочка. Устраивает личную жизнь нашей Альме. Чудесная собака. Мы привезли ее с собой, покупали для нее билет на самолет. Чудесная, чудесная собака. Но пока, — она понизила голос и хихикнула, — девица! Ей необходим кавалер. Да где его взять? Собаку ее породы тут найти трудно. Неделю назад муж разузнал, что у одного малайца есть такая. Поехал к нему. За свидание малаец запросил… Как вы думаете, сколько? Пятьдесят фунтов! Ни больше ни меньше! Муж и так и сяк. Удовольствие-то взаимное! Почему должны платить мы? Наконец сошлись на десяти фунтах. Посадили Альму в машину. Повезли. Малаец для рандеву отвел специально комнату. Альма сидит, ждет. По морде заметно, волнуется. А кавалер вошел, обнюхал Альму, зевнул и отвернулся. В общем, ничего не вышло. Муж — малайцу: «Раз свидание не состоялось, деньги назад». Малаец в ответ: «Ни за что. Я не виноват, что ваша сука не понравилась моему кобелю». Подумайте только, каково?
— Бедная Альма!
Ирония до дамы не дошла.
— И не говорите! — Дама заторопилась: — Ну мы заболтались. Побегу. До встречи!
Алена углубилась в журналы, но они не отвлекли ее от тревожных мыслей. Склонившись над столиком и погрузившись в размышления, она не видела, что в ателье скользнул человек в «алоха» — расписной красно-белой рубашке навыпуск, серых бумажных брюках, в резиновых шлепанцах с перепонкой, удерживающей их на ноге, — так одевается каждый второй местный житель. Ничем не примечательное смуглое лицо под густой иссиня-черной шевелюрой. Повстречай еще раз в людном месте такого, с уверенностью не определишь: виделся с ним когда-нибудь или нет?
Человек в «алоха» неслышно приблизился к хозяину и сказал:
— Мне нужно поговорить с этой госпожой. Вот вам пять фунтов, и не мешайте нам.
Китаец нырнул за штору примерочной, а человек, скромно присев на краешек, кресла у столика, коснулся локтя Алены.
— Что вам угодно? — встрепенулась она.
— Миссис Логова, примерно месяц назад вы с мужем останавливались в отеле «Конкорд», а я там работаю, — кротко заговорил он.
— Ну и что?
Человек в «алоха» вытащил из заднего кармана брюк пухлый бумажник и извлек из него фотографии.
— Я хочу предложить вам снимки. За деньги, конечно. Вот они.
На карточках была она и оказавшийся провокатором ученик Свэ. Будто позируя, он смотрел прямо в объектив. Провокатор держал деньги — на четких снимках можно разобрать даже достоинство купюр, — и Алена протягивала к ним руку.
— Позвольте! Откуда такие фотокарточки?! — воскликнула Алена. — Вы грязный шантажист!
— Согласен. Но не сердитесь, — смиренно сложив руки на коленях, продолжал человек. — Помните, может быть, как, расплачиваясь в отеле за номер, вам пришлось тянуться через стойку за чеком — кассир положил его далеко от вас? Тут-то я и успел щелкнуть фотоаппаратом. Ввести в кадр юношу — дело техники, весьма несложной техники. Однако лишь специалисту понятно, что это фотомонтаж. Теперь, когда о юноше пишут все газеты, мои карточки могут иметь большой успех…
— Это же подлость!
— Согласен, — кивнул человек в «алоха». — На ней мы делаем большие деньги. Не далее, как вчера, за письма одной дамы, замужней дамы, к ее возлюбленному мы получили сто фунтов. А недвусмысленные фотографии, запечатлевшие туземочку и дипломата одного западного посольства, обошлись дипломату в сто пятьдесят фунтов. Как видите, наши клиенты проявляют благоразумие. Надеюсь, вы не менее благоразумны. От нас легче откупиться, чем вести с нами борьбу.