Эдгар Берроуз - Безумный король
— Принц фон дер Танн высказал оскорбительное предположение, что единственной целью соединения Австрии с Лутой является желание захватить наше королевство в свои руки, — сказал Леопольд.
Целлендорф с наигранным возмущением вскинул ладони вверх.
— Ваше Величество! — воскликнул он. — Невозможно поверить, что принц зашел столь далеко, желая столкнуть вас с вашим лучшим другом — моим императором. Если он так поступил, то причина этого — только его амбиции. Я не смел говорить вам об этом деле, Ваше Величество, но когда поставлена под сомнение честь моего господина, я должен встать на его защиту. Прошу вас простить меня — то, что я должен сказать, может расстроить вас, ибо я хорошо знаю, каким доверием в течение столетий пользовался род фон дер Таннов в Луте. Я рискую вызвать ваш гнев, но истина важнее всего. В Вене уже давно ходит слух, что фон дер Танн претендует на престол Луты -либо для себя лично, либо для своей дочери через брак с тем американским самозванцем, который занимал ваш трон несколько дней. Но позвольте сказать вам нечто важное: американец никогда более не будет вам угрожать — он был арестован в Бургове как шпион и затем казнен. Он мертв, но этого не скажешь об амбициях фон дер Танна. Когда он узнает, что не может более полагаться на кровь Рубинротов в жилах человека, чьей матерью была сбежавшая принцесса Виктория, у него останется только один путь, захватить трон самому. Он очень амбициозен, Ваше Величество. Он уже стал постоянным действующим лицом слухов, будто он и есть истинный правитель страны, а Ваше Величество — лишь подставное лицо, марионетка в руках фон дер Танна.
Целлерндорф смолк. Заметив красные пятна стыда и гнева на лице Леопольда, он решился поджечь запал бомбы, но он не мог и надеяться, что мишень окажется такой беззащитной.
— Ваше Величество, — шепотом сказал он, вплотную подойдя к Леопольду, — вся Лута считает, что вы боитесь принца фон дер Танна. Лишь немногим из нас известно, что истина совсем не такова. Ради собственного престижа вы должны искоренить эти домыслы раз и навсегда. У меня есть план, выслушайте его. Фон дер Танн ненавидит Питера Бленца, это всем хорошо известно. Никто в стране не верит, что принц Людвиг позволит вам иметь какие-то контакты с Питером. Я привез из замка Бленц приглашение для Вашего Величества: на будущей неделе окажите честь принцу Питеру своим августейшим присутствием в его замке в качестве гостя. Если вы примете это приглашение, Ваше Величество, ничто не станет более неопровержимым доказательством, что вы по-прежнему король, и ни фон дер Танн, ни кто-либо иной не смеют диктовать вам, как следует действовать. Этот поступок будет прекрасным шагом, утверждающим вашу государственность в настоящий момент.
Король на минуту задумался. Он все еще боялся Питера Бленца, как дьявол боится святой воды. Но в то же время он был очень сердит на фон дер Танна. Да, это будет наилучший способ поставить упрямого канцлера на место. Леопольд чуть не улыбнулся, когда представил, какую досаду вызовет у принца Людвига сообщение о том, что он, король, уехал в замок Бленц в гости к Питеру. Эта мысль была последним толчком к принятию решения, ибо вполне соответствовала слабому и мстительному характеру Леопольда.
— Хорошо, я согласен, — объявил он. — Я поеду туда прямо завтра.
На следующий день принц фон дер Танн в своем замке в Старом лесу получил сообщение, что австрийская армия перешла границу Луты и, таким образом, нарушила ее нейтралитет. Старый канцлер немедленно отправился в Луштадт и попытался получить аудиенцию у короля, но узнал, что Леопольд еще утром уехал с визитом к Питеру Бленцу. Оставалось одно: поехать туда следом за королем. Необходимо было принимать срочные меры, ибо нельзя игнорировать столь грубое нарушение договора.
Сербский министр, пославший канцлеру сообщение о вторжении австрийских войск, разговаривал с ним около часа. Им обоим была очевидна рука Целлерндорфа во всех событиях, произошедших за последние двадцать четыре часа — приглашение короля в замок Бленц и вторжение австрийских войск в Луту были связаны напрямую.
После беседы с сербским министром фон дер Танн направился в Бленц с небольшим отрядом сопровождения. Они подъехали к замку лишь далеко за полночь. Дорога, петлявшая по деревне, лежащей близ древнего феодального замка, поднималась к вершине холма. Фон дер Танн удивился изменениям на дороге, и особенно тому, что часовой на посту был австрийцем.
— Что это значит? — сердито воскликнул он. — Что делают здесь австрийские солдаты, почему они мешают канцлеру Луты проехать по лутской дороге?!
Часовой вызвал офицера. Тот повел себя чрезвычайно вежливо, выразил сожаление по поводу причиненных неудобств, но заявил, что ему запрещено пропускать кого-либо без прямого приказа командования. Он немедленно отправится к генералу и выяснит ситуацию. Не соблаговолит ли принц подождать немного — он скоро вернется. Фон дер Танн обернулся к молодому офицеру. Лицо принца пылало от негодования.
— В пределах границ Луты мне не нужен приказ австрийца, чтобы куда-то проехать! — заявил он. — Можете передать своему генералу мои сожаления, что я не захватил с собой достаточно солдат, чтобы пройти к своему королю силой. Но в другой раз я приму необходимые меры. — С этими словами Людвиг фон дер Танн развернул свой эскорт и, крайне разгневанный, уехал обратно в Луштадт.
6
КАПКАН ЗАХЛОПНУЛСЯ
Еще не доехав до Луштадта, фон дер Танн пришел к выводу, что Леопольд — пленник в замке Бленц, и чтобы окончательно убедиться в этом, направил одного из своих помощников обратно с указанием обязательно добиться аудиенции у короля.
— Можете пойти на любой риск, — проинструктировал он офицера, которому доверил эту нелегкую миссию. — Если будет необходимость, согласитесь получить разрешение от австрийцев, чтобы войти в замок, — но обязательно, любой ценой войдите в контакт с королем и передайте информацию лично ему, наедине. Скажите ему и о моих опасениях. Если я не получу от него вестей в течение ближайших двадцати четырех часов, то буду считать, что он действительно в плену. Затем я объявляю мобилизацию армии и предпринимаю действия для его освобождения и изгнания захватчиков из Луты. Если же вы не вернетесь, я буду уверен, что вы в плену у австрийцев и мои худшие опасения подтвердились.
Но принц Людвиг был из тех, кто предпочитает действовать заблаговременно, а потому приказ о мобилизации армии Луты был отдан через пятнадцать минут после его возвращения в Луштадт. После этого он пригласил к себе сербского министра. Цель и последствия их беседы в историческом плане стали понятны лишь несколько дней спустя, когда по прошествии двадцати четырех часов помощник канцлера не возвратился из Бленца. Что ж, по крайней мере, принц Людвиг не пожалел о своих поспешных действиях.
