Альбина Севенкова - Отражение ночи
Долгое время молодые люди не разговаривали. Рогнеду обнимал Ратмир, а от Анны не отходил Ворон. Первой нарушить молчание решила графиня Ронская:
— Как тебе удалось проломить защиту аренийцев? — спросила она у Анны.
— Не спрашивай меня об этом, — ответила она. — Я не знаю.
— Эти черти, прошу прощения, дамы, — сказал Артур. — Наши милые соседи поставили блок и отсюда.
— Мы сможем его смести? — спросил Ворон, обнимавший Анну.
— Да, Лучезар там уже сделал что-то, но это займёт часов двенадцать, не меньше. А войска скоро будут здесь.
— Какие пустяки, — лениво произнёс король. — Ты думаешь, после этого меня испугают какие-то войска?
— Вокруг нас защита, — сказал герцог Оденский. — Им не пробить. Исчезнет только тогда, когда мы перенесёмся отсюда. Всё, что могут сделать аренийцы — это воздействовать на нас морально.
— Да, — согласился Сокол.
К отдыхающим молодым людям робко подошла Лидия с ведром воды и чаркой. Глазами она искала Рогнеду.
— Ты можешь подойти, Лидия, самое страшное позади, — приветливо улыбнулась та.
Тепло поприветствовала её и Анна, на которую девчушка уставилась, открыв рот и забыв о воде.
— Леди, — обратился к ней Ворон. — Надеюсь, вы это принесли нам для утоления жажды?
Очнувшись, Лидия закивала головой и поднесла ему чарку. Робин встал и осушил её до дна, а потом зачерпнул ещё воды и протянул Анне.
— Спасибо, — сказала девушка, кивнув сначала девочке, а потом Ворону.
Робин остался стоять, скрестив руки на груди и вглядываясь вдаль, а Лидия уже предлагала воду Ратмиру и Рогнеде.
Вскоре графиня Ронская рассказывала Анне о последних событиях, а её новая подруга стояла рядом, боясь пропустить хоть слово.
Ворон усмехался, краем глаза глядя на эту картину. В лучах полуденного солнца он отметил бледность Анны и понял, что этой ночью она тоже не спала.
— Едут, — сказал подошедший к нему сзади Сокол.
Взглянув в указанном направлении, король понял о чём он. По степи стремительно двигалась конница, поднимая пыль и создавая невообразимый шум.
— Лучезар! — окликнул он графа.
Синеглазый юноша приблизился к ним и поморщился.
— Нельзя ли сделать потише это безобразие? — снова спросил Ворон.
— С удовольствием, ваше величество, — произнёс Ронский, щёлкнув пальцами.
Треск и завыванье сразу же исчезли.
— Так гораздо лучше, — сказал Сокол. — О, да тут у нас не только Аренийский самодержавец. Он с другом.
— Неразлучная парочка, — пробормотал Робин. — И когда они только успевают сговариваться?
Лучезар оглянулся вокруг и увидел за камнями бледную Лидию. Увидев приближающихся солдат, она обхватила голову руками и не находила себе места.
— Что это с девчонкой? — спросил Ворон.
— Физически здорова, — сказал Сокол.
Увидев, что Лидии хуже, старший Ронский поспешил к ней.
Девочка вздрогнула и закричала, когда он схватил её за запястья. В отчаянии она приложила все силы, чтобы вырваться.
Подошедший к ним Эдвард провёл рукой по затылку Лидии, и она затихла.
— Что это? — спросил у него Лучезар.
Целитель внимательно всмотрелся в лицо девчушки.
— Она боится солдат. Скорее всего, с ними связаны неприятные воспоминания.
Лучезар присел на валун, продолжая держать девочку.
— Лидия, ты слышишь меня? — спросил Сокол.
— Да, — сказала та.
— Тебя пугает приближающееся войско?
— Да, — её тело задрожало, а из закрытых глаз брызнули слёзы.
— Почему? — продолжал Эдвард.
— Они ворвались в наш приют и… все девочки…
— Можешь не рассказывать дальше, — поспешил перебить её Сокол. — Они причинили вред и тебе?
— Нет, я спряталась под полом. А они не успели. Их догнали на улице.
— Они ничего не сделают тебе, — медленно произнёс целитель. — Ты здесь в безопасности.
Лидия молчала. Сокол щёлкнул пальцами, и она проснулась, поспешив отойти от Лучезара. В это время к ним присоединились все остальные. Аренийская конница, увидев группу магов, ускорилась и, на полном ходу врезалась в невидимую стену. В рядах доблестной армии началась неразбериха и паника. Лошади падали вместе с всадниками. Всё это продолжалось довольно долго. Наконец, предводители смогли ругательствами и тумаками наладить что-то вроде порядка в отряде. Как только воины выстроились в ряд. Вперёд вышли маги и попробовали свои силы на барьере. Этот бой, в котором безоговорочную победу одержал щит, тоже продолжался довольно долго. Поняв, что барьер им не сломать, аренийский король переключился на незваных гостей за прозрачной стеной.
— Что это он говорит? — поморщился Робин, обращаясь к Артуру.
— Оскорбляет, — зевнул его рыжий друг.
— Я бы сделал погромче из интереса, но здесь дамы, — протянул Ворон.
— Я могу кое-что перевести, читая по губам, — произнёс Медведь.
— Валяй.
— Он говорит: сосунки, мерзавцы и тупицы. За то, что осмелились ступить на эти земли он… Дальше лучше не переводить.
— Это мы поняли, — включился в беседу Сокол.
— В общем, он уверен, что будет царствовать в Адении.
— Угу, — бросил Ворон. — Я думаю больше тут смотреть не на что. Можно пойти поужинать.
— Да, — согласился Ратмир.
Вскоре аренийцы увидели, как незванные гости бесцеремонно поворачиваются к ним спиной и удаляются. Два короля ещё долго бегали вокруг стены и раздавали приказы своим подданным.
* * *После трапезы юноши собрались, горячо обсуждая что-то. Усталая Рогнеда уснула. Лидия сидела возле ручья, о чём-то сосредоточенно думая, а Анна отправилась изучать окрестности. Она обошла руины вокруг и решила войти внутрь замка. Факелы здесь всё ещё горели, на этот раз приветливо мерцая. Графиня внимательно читала древние письмена на стенах и не заметила, как к ней подошёл Ворон. Она оглянулась, когда он был уже на расстоянии метра.
— Не думал, что нам придётся встретиться так рано, — произнёс он, подойдя ещё ближе.
— Я тоже, — тепло улыбнулась она так, как будто ждала его очень долго. — Была серьёзная причина.
Он стоял рядом, не решаясь прикоснуться к ней.
— Пойдём со мной. За провинцией теперь присмотрит Ратмир. Опасаться нечего.
Анна опустила взор. Истолковав это по-своему, Робин продолжил:
— Если ты опасаешься за… Мы поженимся сразу, как только прибудем.
— Нет, что ты. Дело вовсе не в этом, — сказала девушка.
— Тогда в чём?
— Разговор действительно важный. Понимаешь, Робин, я не хотела бы жить во дворце.
Ворон не выказал признаков удивления. Подождав немного, Анна продолжила:
— Я очень хочу остаться там, где живу сейчас.
Прошло несколько секунд, прежде чем она услышала ответ:
— Но с тобой живёт Ратмир и…
— Рогнеда сказала мне, что после венчания они поселятся у неё. Более того, Робин, я хочу чтобы и наши дети росли в Цветущей пустыне, а не среди безжизненных камней.
Юноша глубоко задумался.
— Речь идёт о королевском роде, Анна подумай. Наследники должны постоянно находиться под присмотром.
— Ты тоже подумай и поймёшь, что нигде они не будут защищены лучше, чем у меня… У нас дома. Рядом драконы, тигры, птицы и люди. Все они будут заботиться о них.
— А что во дворце? Ты гарантируешь им безопасность там? В диких чужих джунглях лучше, чем среди аристократов. Ты же знаешь это, Робин.
— Но я, Анна. Я вынужден находиться в столице. А ты лишишь меня своего общества и общества наших детей.
— Это не так, Робин. Ты можешь управлять государством и из провинции. Подумай, как это сделать. Сломай существующие устои и действуй.
— Возможно, ты права, — сказал он. — Я сделаю это. И, как нелегко мне расставаться с тобой, пока это вынужденная мера. Придворные интриги подобны бессмертному дракону. Срубишь несколько голов, а на их месте тут же вырастают новые. Однажды из-за них я чуть было не лишил жизни друга. В провинции ты будешь в безопасности. А я скоро вернусь к тебе. Всё будет хорошо.
Анна сама обняла его и прижалась щекой к груди.
— Расскажи.
— Что? — не понял юноша.
— Эту историю с другом. Поделись своей болью.
Ворон обнял её и вдохнул аромат горных цветов.
— Ты его прекрасно знаешь. Мой друг — герцог Артур Керн — глава клана Медведей. Знаешь, Анна, ведь и я не раз проклинал свой рок и данную мне им власть. Мне пришлось драться за корону, чтобы выжить. Я слишком многим мешал просто потому, что родился. Когда вокруг тебя лицемеры и льстецы, которые только и ждут удобного момента, чтобы вцепиться тебе в глотку, дружбу ценишь особенно высоко. Артур и Эдвард полны недостатков, так же, как и я, но они не трусы и не предатели. Я благодарен судьбе за то, что они всегда были рядом и готов жизнь за них отдать.
