Владимир Тучков - И на погосте бывают гости
И что вчера, двадцать девятого сентября, несмотря на то, что сегодня седьмое, в женском туалете клуба «Куклы» он собственноручно заколол Маньяка штыком.
А перед этим долго и скрупулезно собирал на него данные в базе данных МУРа. И даже получил его психологический профиль в фэбээровской компьютерной системе VICAP. Следопыт не верил, хоть ты лопни, в то, что они открыли сайт Sadizm.ru. И что Стрелка долго переписывалась с Маньяком, а потом…
– Стоп! – прервал Танцора Следопыт. – Где доказательства? Материальные. Где, например, штык? Где переписка?
– Да ты же штык там, в туалете, сам бросил. А насчет переписки…
Но переписки в компьютере, естественно, не было. Да и не могло быть. Потому что на компьютерном календаре было 7 сентября 2001 года. И никаких документов, созданных «завтра» или позднее, быть не могло. Как не могло быть и сайта Sadizm.ru в мэйнфрейме Следопыта.
Ситуация, казалось бы, была тупиковой. Потому что любой человек с техническим образованием, даже компьютерщик, не понаслышке знающий о программных циклах, способен поверить в существование летающих тарелок, но никак не в возможность путешествия в прошлое. Даже если ему и будут представлены неопровержимые доказательства.
К сожалению, были лишь косвенные доказательства. Утреннее письмо Сисадмина. И ошметки его беседы с Танцором, которые Стрелка смогла извлечь из удаленного файла, сверху которого была частично записана новая информация.
Оставался последний аргумент – субъективный, а потому и наиболее действенный.
– Следопыт, допускаешь ли ты, что мы со Стрелкой, – сказал Танцор, блистая очами, – можем тебя обманывать? Или дурачить?
– Обманывать, может, и нет. А вот дурачить – это не столь однозначно.
– Хорошо. Допускаешь ли ты, что я сошел с ума? Взял и рехнулся.
– Вообще-то мы с тобой уже дней десять не виделись. За это время всякое может случиться.
– Отлично! А могли ли мы со Стрелкой сойти с ума одновременно? Причем – одинаково. Могли?
– Вероятность этого невелика, – сказал Следопыт, с аппетитом отхлебнув черной «Оболони». Но ответил все же весьма скептически. Без должной радости из-за того, что его друзья не сошли с ума, а он, судя по всему, тронулся.
Окончательно Танцор его дожал, сообщив о размере вознаграждения, которое они могут получить после успешного окончания игры. Сведения о расплате в случае неуспешного её окончания подействовали ещё сильней.
С Дедом было намного сложней. И в то же время проще. Старый хрен как уперся, так и продолжал стоять на своем насмерть, словно последний защитник бастионов марксистско-ленинской доктрины в августе одна тысяча девятьсот девяносто первого года.
Так и стоял непоколебимо, презрительно ухмыляясь проискам сатаны, пока его организм не усвоил четыреста граммов виски.
И тут он начал потихоньку вспоминать. Что его американская вдовица оказалась изрядной сукой. И что выяснилось это уже довольно давно. Что у него здорово прихватило печень и что излечили его от этой преждевременной напасти чудодейственные Стрелкины таблетки. Что видел в пьяном бреду, как Танцор достает бритву и собирается резать какую-то незнакомую девушку. И что вчера, да, именно вчера, в клубе «Куклы» хотел набить морду бармену, который налил ему в виски содовой…
Дальше дело пошло нормально. Танцор и Стрелка напомнили друзьям важнейшие моменты предыдущего цикла. И сообщили, что сегодня уже замочили Маньяка ещё раз. Так что завтра, вероятно, опять будет седьмое сентября.
– Так, может, и не будет, – начал блистать своей гениальностью Дед. – Напиши Сисадмину письмецо и спроси: может, двух раз хватит?
Танцор написал.
Сисадмин ответил. В своей обычной глумливой манере.
Глубокоуважаемый Танцор!
Довожу до Вашего сведения, что Вы находитесь на верном пути. До обнуления двухбайтового счетчика циклов Вам осталось выполнить процедуру ликвидации Маньяка 65 533 раза.
Считаю своим долгом засвидетельствовать Вам и Вашим друзьям свое восхищение по поводу вашей настойчивости, суммарного трудолюбия и крепости ваших лбов, которыми вы пытаетесь пробить железобетонную стену.
Дерзайте! Ибо оковы тяжкие падут, темницы, сами понимаете, рухнут, и радиостанция «Свобода» вас примет радостно у входа, над которым начертаны слова о благих намерениях и о том, что ими вымощено.
Искренне Ваш Администратор
Стрелка не удержалась и отправила лапидарно-брутальное послание:
Козел:(
Ответ не пришел.
– Ну и? – спросил Танцор. – Будем обнулять счетчик? Или уж сразу все повесимся?
– Мне кажется, – хмуро сказала Стрелка, – надо исследовать голову.
– Чью? – скептически посмотрел на неё Следопыт, все ещё находившийся под воздействием разговора о коллективном безумии.
– Как это чью? Он же рядом с трупом Изольды подкинул какую-то мужскую голову. Может быть, в неё засунут ромовский чип. И в нем необходимая нам информация. Сегодня уже поздно, её уже менты забрали. А завтра ещё разок замочим Маньяка и заберем голову.
– Да ты, мать, забыла, что ли, что её уже исследовал патологоанатом, – напомнил Танцор. – И ни хрена в ней не нашел.
– Тогда возьмем Маньяка в плен. И допросим.
– Ну да, если он сам хоть что-нибудь знает. Я уверен, – Танцор сделал ударение на слове «уверен», – что его с цепи спустили, ничего толком не объяснив.
– Слушайте! – воскликнул Следопыт, словно на него снизошло озарение. – Может быть, Маньяка надо прикончить до того, как он убьет… Ну, как ее…
– Изольду, – подсказал Танцор.
– Да, Изольду. И тогда всё?!
– Это было бы слишком просто, японский городовой, – возразил Дед. – Потому что он ведь ещё кого-то пришил. Чья голова-то. Значит, тогда надо узнать – чья. Или помешать, чтобы он этого самого, первого, не завалил. Сам он, Маньяк, конечно, не скажет. Хоть руки-ноги ему отпиливай. Потому что тогда все его циклы на фиг закончатся.
– А, я все понял! – радостно воскликнул Следопыт. – Завтра едем в лес. С самого утра. Находим то самое место. И мочим Маньяка. Заодно спасаем…
– Изольду, – вновь подсказал Танцор.
– И при этом замечаем, откуда он шел. Послезавтра встречаем его раньше. И опять мочим. И опять выясняем, где его встречать на следующий день. Таким образом мы доберемся до места, где он совершил первое убийство.
– Ну, у меня на эту бодягу патронов не хватит, – отозвался Танцор. – Но если мы немного ошибемся? И будем поджидать не там, где он пройдет. Что тогда? Дожидаться его на Лубянке или в Нескучном?
– Зачем? Тогда я буду стоять там, где его убили накануне. Подстраховывать. Если не ты, то я его буду мочить.
– Ага. А потом я пойду к тебе навстречу, а ты меня с ним перепутаешь, палить начнешь. Можешь ведь, гад, и попасть.
