Николай Томан - Если даже придется погибнуть...
— Грачев действительно заводил со мной разговор о штамповальных прессах, — подтверждает Ямщиков.
— Так что скорее всего, — продолжает Грачев, — нам с Анатолием придется приспосабливать уже готовые штампы к местным прессам. Возможно также, что при этом в штампах нужно будет кое-что изменить. Форму матриц или пуансонов, например. Может быть, и в самих прессах что-нибудь усовершенствовать.
— Что же они, не могли разве своих слесарей к этому привлечь?
— Не хотели, наверное, лишних людей в свой промысел посвящать. Но скорее всего не решались на них положиться. А может быть, их слесарям не под силу такая работа. Зачем бы тогда Каюрову мастер такого высокого класса, как Ямщиков, понадобился? Штампы они могли и спереть на каком-нибудь заводе. Или, может быть…
— Ну ладно, — останавливает Грачева Грунина. — Все это выяснится по ходу дела — Левчуку и Ломову придется ведь посвятить вас в свои замыслы.
— А сигнал какой-нибудь нужно будет вам подать? — спрашивает Анатолий.
— Нет, сигнал не потребуется. Старайтесь только вот эту дверь не загораживать, — указывает Грунина пальцем на план завода. — Вам все ясно, товарищ Ямщиков?
— Так точно, товарищ капитан!
Когда Грачев с Ямщиковым в сопровождении работников местной милиции и лейтенанта Сысоева уходят, Грунина со вздохом облегчения говорит старшему лейтенанту Крамову:
— До пяти у нас еще полтора часа. Приготовьте вашу рацию, Аскольд Ильич, будем докладывать подполковнику обстановку.
— Можно вам один вопрос, Татьяна Петровна?
— Хоть два, — улыбается Татьяна. Она довольна проведенной операцией и надеется, что завершит ее благополучно.
— В том, что главный тут все-таки Грачев, у вас нет сомнений?
— В этом я и прежде не сомневалась.
— А он не вывернется? Не удастся ему на Каюрова все свалить?
— Не думаю, чтобы ему это удалось, даже если Каюров не станет защищаться. Да и в том случае, если бы оба они чистосердечно обо всем нам рассказали, с юридической точки зрения, как вы сами знаете, их признание не будет иметь решающего значения. Все это нам самим нужно доказать убедительными фактами. Фактов же вполне достаточно.
— Но на что тогда Грачев надеется? Он ведь, судя по всему, не дурак.
— Да, ясно, не дурак. Однако утопающий, как говорится, хватается и за соломинку. И, как мне думается, такая соломинка для него не столько надежда на молчание Каюрова, сколько возможность оказать нам помощь в разоблачении Левчука и Ломова. А признайся он сразу, что главный во всем он сам, мог бы и усомниться, доверим ли мы ему после этого разоблачить директора завода.
— Завод-то этот — одно ведь название только, — усмехается Крамов. — Иная мастерская покрупнее…
— Преступники от этого не становятся менее опасными. С помощью Грачева они бы начеканили тут немало фальшивых монет или других изделий… Рация у вас, я вижу, уже в полной готовности. Я свяжусь с Лазаревым сама, а вы можете немного отдохнуть.
27
Насте Боярской весь этот вечер было не по себе. Она рассеянно посматривала на маленькую эстраду «Нашего кафе» и почти не слышала разговоров за своим и соседними столиками.
«Где же все-таки Анатолий с Андреем? — тревожно думала она. — Олега потому, наверное, нет, что не пришла Татьяна Петровна, а у нее, конечно, срочные дела. Анатолий тоже мог не прийти из-за Марины, которой скорей всего просто не захотелось сюда — они ведь могут и в другом месте провести время. Но Андрей?.. Он-то почему не пришел, зная, что буду тут я? Спросить, может быть, Вадима? Но они с Варей так увлечены происходящим в кафе, что неловко их тревожить…»
— Слушайте, Вадим, — решается она все же побеспокоить Маврина, — не предупредили вас разве Анатолий с Олегом, что опоздают? Да и Десницына тоже почему-то нет…
— Придут попозже, — шепчет ей Вадим. — Наверное, Татьяна Петровна их задержала.
— И Андрея?
— Могла и его тоже. Анатолий с Андреем очень ей теперь нужны…
— Может быть, Олег с Анатолием, а не Андрей?
— Нет, именно Андрей и Анатолий. Вы только не беспокойтесь, пожалуйста, ничего особенно серьезного, просто они помогают ей в одном деле…
— В каком деле?
— Этого я вам не могу… да и не знаю толком.
— Что вы тут шепчетесь? — оборачивается к ним Варя.
— Да вот за Андрея с Анатолием беспокоится Анастасия Ивановна.
— В самом деле, Вадим, почему их все еще нет? Не случилось ли чего?
— Ну что ты, Варя? — незаметно подмигивает ей Маврин. — Что с ними может случиться?
Но Варя не замечает или не понимает смысла подмигивания Вадима и продолжает:
— Они разве не помогают Татьяне Петровне взять этого бандита?
— Какого бандита? — поспешно перебивает ее Маврин. — Ну что ты сочиняешь, Варюша! Зачем пугать Анастасию Ивановну? Видишь, как она побледнела…
— Анастасия Ивановна не чужой нам и особенно Андрею человек, и она должна знать…
— Да что знать-то? Я и сам ничего толком не знаю. К тому же не имею права ничего рассказывать и очень сожалею, что тебе случайно проговорился.
— Варюша, милая — обняла Маврину Боярская, — умоляю вас, расскажите мне все, что вам известно. Давайте выйдем на улицу, чтобы никому тут не мешать.
Из того, что сбивчиво рассказала Боярской Варя, трудно было понять, о каком бандите идет речь и какое отношение к нему имеют Андрей, Анатолий и Олег. Ясно было лишь одно — бандит очень опасный, готовый на все, если только кто-нибудь осмелится стать ему поперек дороги, а Андрей с Анатолием, наверное, собираются это сделать…
И вот Настя мчится теперь на такси через всю Москву на Низовую, где живет Десницын. Никогда еще не был так дорог ей этот человек, как сейчас. Где он, жив ли? Чем она сможет помочь Андрею, об этом Настя не задумывается. Она лишь просит шофера поторопиться, но он и так гонит машину на пределе дозволенной скорости.
Вот и дом, в котором живет Андрей у своей тетушки.
Расплатившись с таксистом, Настя торопливо взбегает на второй этаж и нажимает кнопку звонка. Дверь почти тотчас же приоткрывается на ширину предохранительной цепочки.
— Здравствуйте, Анфиса Феоктистовна! — кивает старушке Настя. — Андрей дома?
— Нет, голубушка, нету его! Ушел в кафе какое-то. И давно уже. Должно быть, скоро вернется, он непьющий, долго там не засидится. Зашла бы да подождала.
— Зайду, пожалуй, — соглашается Настя. Ехать ведь некуда больше. Надо бы к Олегу или Анатолию, но она не знает их адресов, да и едва ли они дома. Наверное, все вместе где-то.
