Родная кровь - Саша Перкис
Эрик кусал нижнюю губу, сканируя голодными глазами ночные улицы. Во рту пересохло, в голове отдавало гудением неистовой буханье сердца, но он продолжал вдыхать ошпаривающий внутренности аромат, исходящий от брата, и ежесекундно проверять, не надавливает ли пальцами, не гладит ли ими кожу на шее Майки. Надо было убрать руку и отстраниться. Надо было, но, позволив себе послабление, парень тут же попал в плен собственных желаний.
– Все за меня так переживают, – продолжал щебетать младший. – А мне кажется, я счастлив здесь. Мне нравится маленький город. И я теперь не один. Тебя мне вполне достаточно, даже друзей больше не надо.
От этих слов Эрика захлестнуло таким неистовым чувством, что он непроизвольно сжал шею Майки и шумно выдохнул.
– Эрик? Ты в порядке? – Майки попытался заглянуть ему в глаза. – Зря я тебя потащил. Тебе плохо?
– Нормально… – выдохнул Эрик, обнимая себя руками, словно это могло прогнать наваждение.
– Мы уже близко. Давай же, обопрись на меня. Прости, всё моя проклятая бессонница…
– Пусти, – Эрик грубо оттолкнул брата, и тот поплёлся следом.
Парень скользил злым взглядом по стенам домов и видел, как швыряет Майки об одну из них, неистово кусает за шею и плечи, перехватывает пальцами его горло. Лишь бы стереть эту довольную ухмылку с лица. Прикусить его губы, чтобы вкус крови перебил их разъедающую сладость.
– Как ты представляешь себе Эйприл? Блондинка? Брюнетка? – он решил говорить, чтобы отвлечься.
Майки с радостью нагнал его и снова заулыбался.
– Не знаю… Но вот ты сказал, что она может быть не девушкой, а маньяком, и мне теперь кажется, что это какой-то мерзкий старикан вроде нашего уборщика в колледже. Забавно, правда?
– Ну-ну… А какие девчонки тебе нравятся? – Эрик выплёвывал слова, злобно глядя вперёд и мучительно надеясь увидеть там крыльцо их дома.
– М-м-м… – Майки задумался и вздохнул. – С длинными русыми волосами, голубые глаза… Худенькие, чтобы грудь не выпирала на тебя с угрозой раздавить, – он рассмеялся, тряхнув головой. – А тебе какие парни нравятся?
– Тощие и болтливые, – буркнул Эрик, с облегчением находя в поле зрения их улицу.
– Ха-ха-ха описание подойдёт даже мне! Скажи ещё, что я в твоём вкусе!
– Ты себе льстишь, – а сам подумал "Если б ты только знал…"
Впереди белым призраком вырос дом, как грозное предзнаменование с впалыми глазницами окон. Оба парня замерли, глядя на него.
– Прямо, как на фото… – едва слышно выдохнул Майки, стискивая в кулаке край куртки брата.
– Он и был на фото, – глухо отозвался тот.
– В смысле? Это же наш?..
– Мы живём, – Эрик резко развернулся к нему, буравя ненавидящим взглядом. – В том самом доме.
Он смотрел, как расширились от ужаса глаза Майки, а затем развернулся и пошёл.
Попав домой, Эрик рванул в ванную прямо в куртке и ботинках и заперся там. Он стёк по стене на пол, обхватив голову руками и глубоко вздохнул, оказавшись наконец вне досягаемости брата.
А Майки вдруг почувствовал, что силы покинули его. Он вошёл в комнату, забыв плотнее прикрыть дверь, стянул с себя одежду и упал на кровать, но уснуть не мог. Ему казалось, что в комнате он не один. Чей-то пристальный взгляд преследовал его. Парень цепенел от ощущения, что нечто подбирается к нему, но не мог ни пошевелиться, ни вскрикнуть, пока наконец не погрузился в подобный бреду сон.
***
Эрик не знал, сколько он так просидел в ванной, перебирая свои жуткие мысли. Бороться с ними не было толку – они впивались в мозг своими маленькими отвратительными щупальцами ещё сильнее и мучительнее. Тогда он решил дать им волю, чтобы понять, совсем ли он сошёл с ума или ещё есть надежда. Он погрузился в себя и с ужасом наблюдал, как и куда приведут его желания. Он видел, как хлещет Майки по щекам, пока у того из носа не брызнула кровь, безжалостно сжимает голые плечи брата до синяков и валит на землю, целует жёстко, до боли. Далёкое незнакомое место, влажная земля, обломки здания и Майки, распростёртый под ногами, без движения и признаков жизни. Эрик смотрел на его обнажённое забрызганное кровью тело, крепко сжимая тяжелую рукоять, опускался на колени и целовал в последний раз. И перед глазами оживал момент, когда Майки поворачивается, испуганно вскидывает глаза – за секунду до удара…
Очнувшись, Эрик, пошатываясь и дрожа от накрывшего его ужаса, поднялся. Он взмок, как после долгой пробежки, и липкие капли пота скользили по шее за воротником. Парня не покидало ощущение, что ему всё это снится.
Он тихо открыл дверь ванной и вышел в тёмный безмолвный коридор. Стояла такая невозможная тишина, будто все звуки в мире выключили. "Это точно сон," – решил Эрик и сделал шаг по коридору.
Из комнаты Майки доносились неясные шорохи. Эрик напряг слух так, что глаза вот-вот могли выпрыгнуть из орбит, но в ушах звенело, и он ничего не разобрал. Тогда парень сделал ещё шаг вперёд, и вдруг до него донёсся приглушённый стон. Этот голос было невозможно спутать с чьим-то ещё. Но Эрика все равно прошиб озноб от испуга.
Стон повторился. Тихий, протяжный, эротичный.
Ещё один шаг вперёд, и Эрик оказался перед плотно прикрытой дверью брата. Рука сама собой легла на ручку и повернула её. Из комнаты повеяло могильным холодом. Майки лежал под сбившимся одеялом. Его одежда была разбросана на полу вокруг. Занавески вздымались, послушные ледяному ветру. Эрик быстро прошёл в комнату и опустил фрамугу.
Майки спал беспокойно, метался в бреду и стонал. Эрик решил, что брата просквозило, и у него жар. Нерешительно подойдя к его кровати, парень медленно опустился на колени. Сердце стучало так, словно грозило взорваться. Несмотря на холод, от Эрика можно было прикуривать. Страх отступил при виде беспомощно распростёртого тела брата.
Наверное, следовало включить светильник на прикроватной тумбочке, но парень протянул руку к Майки и невесомо коснулся пальцами напряжённых мышц шеи, провёл ими вниз до плеча. И брат подался навстречу, снова издав тихий всхлип. Эрик понимал, что творит дичь, но остановиться уже не мог. Он наклонился и поймал очередной стон губами. Этот краденый поцелуй потому и был как острая бритва, разрезавшая истомой все внутренности, что в следующую секунду Эрик ожидал удара.
Губы и пальцы в горячке ощупывали сантиметр за сантиметром влажной кожи, пока Эрик не почувствовал ее странный вкус. На пальцах влага становилась липкой. Он отстранился, чтобы взглянуть на тело Майки, и тот вдруг напрягся, вздрогнул и проснулся. Судорожно отпихнув от себя Эрика ногой, Майки включил светильник и расширенными от ужаса глазами оглядел сначала себя, а потом брата.
– Эрик?! Это ты?! Что ты наделал?! – кричал парень срывающимся голосом, забившись в угол кровати.
А Эрик, сидя на полу,
