Клаус и настоящая принцесса - Мэри Соммер
Наутро Клаус наведался к хозяйке лотка с фонариками. Та поведала ему, что Ровена оставила работу и отправилась на край света искать новое счастье.
Грета сочувствовала, первый министр философствовал, Флорин вещал что-то о судьбе и долге. Вот Клаус и ляпнул, что теперь женится на любой – тотчас пожалел об этом, но принцам бросаться словами не пристало, пришлось выполнять.
Стать любой – не каждой под силу. Фиренце прыти для такого дела было не занимать.
– Пропустите! Срочное донесение для короля Флориана! – Гонец мчался к тронному залу. В вытянутой руке он держал печать Лихтенфельса, и обитатели дворца, будь то слуги, придворные или стража, отпрыгивали в стороны.
Ещё пять шагов, вот высокие двери с круглыми ручками и…
– Властью, данной мне короной и моим народом, объявляю вас мужем и женой!
Раздался гром аплодисментов. Миг спустя их поглотил гром настоящий. Среди чёрных туч (а ведь только что светило солнце) сверкнула молния.
– Стойте! – крикнул гонец.
Головы короля, королевы, няни их детей, министров, придворных и сотни гостей повернулись на него.
Первый министр не отказал себе в удовольствии скривить губы в злодейской улыбке и пробормотал: «Поздно». Даром что под глазом у него красовался фиолетовый синяк, а на щеке – новенькая ссадина.
Невеста топнула ногой.
Жених, кажется, вздохнул с облегчением.
– Что случилось?
Король Флориан и незваный гость двинулись друг другу навстречу.
– Вы должны остановить эту свадьбу немедленно, потому что ваша невеста – это наша невеста. Через десять дней у принцессы Фиренцы свадьба с королём Лихтенфельса.
Прежде чем Флориан успел ответить, что уже, как бы, поздно, вышеупомянутая невеста вновь топнула ногой и взвизгнула:
– Я много раз говорила вашему королю, что не выйду за него! Он старый, и эта ужасная бородавка на его носу… нет, никогда!
Красивое личико девушки налилось краской от досады; после интенсивного топанья рукав её платья съехал, а золотистые локоны растрепались.
– А мне бородавки даже нравятся, – вставил принц Клаус. – Неловко вышло, конечно, мы гостей позвали, повара уже банкет приготовили… Но, если моя невеста – не моя, готов сейчас же от неё отказаться. Прости, дорогая.
Почтительно склонив голову, он сделал шаг назад. Всё утро Клаус только и мечтал о том, как бы увильнуть от бракосочетания, выскочить из вихря, в который его завертели обстоятельства и собственные эмоции. Похоже, шанс подвернулся.
– Бракосочетание уже состоялось, – Флориан дипломатично и вместе с тем авторитетно пожал плечами.
Гонец также пожал плечами.
– В таком случае Лихтенфельс вынужден объявить Алфену войну. Вообще-то, мы её уже объявили, меня это и прислали сообщить.
Кто-то упал в обморок, шёпот перешёл в тревожный гул. Королева Грета подошла к мужу, чтобы посекретничать с его ухом.
– Стойте!
Тут следует пояснить. Помните гонца из начала главы (с потрескавшимися губами и меркантильными мыслями о вознаграждении)? То был другой гонец. Для удобства будем называть посланца из Лихтенфельса номером 1, потому что он раньше успел. А того, что появился перед пояснением и только что сказал: «Стойте!», – номером 2.
– Вы должны остановить эту свадьбу! – гонец номер 2 прошёл в центр зала и поклонился. Присутствующие рассматривали его без удивления или интереса, будто уже слышали похожее заявление от кого-то ещё.
Номер 1 высокомерно хмыкнул.
– Что случилось? – повторил Флориан – тоже как-то вяло.
– Эта девушка, – номер 2 снял с головы шапочку и указал ею на Фиренцу, – мошенница. Она сумела обольстить троих наших принцев, а потом сбежала, прихватив из казны сумку золота. Король Минтии требует немедленно выдать преступницу. Она ведь даже не настоящая принцесса!
За окном вновь грянул гром, и крупные капли дождя забарабанили по стеклу. Вдруг стало темно, как ночью, слуги забегали с подсвечниками и спичками; во дворе залаяли собаки.
Король Флориан схватился за сердце.
Ненастоящая… Он бросился назад к алтарю, взял за руки жениха с невестой и торжественно произнёс:
– Властью, данной мне короной и моим народом, я разобъявляю вас мужем и женой!
Клаус радостно засмеялся.
– Я сомневаюсь, что так можно, ваше величество, – с сомнением произнёс второй министр. На днях ему исполнилось девяносто лет, поэтому сомнение прозвучало протяжно и скрипуче.
– Можно! Они даже не поцеловались. А также, указом короля: если двое были женаты меньше десяти минут…
Фиренца протянула руки к мужу, которого вот-вот могла лишиться, чтобы исправить оплошность с поцелуем, но Клаус отклонился назад.
– Но такого указа нет, ваше величество, – проскрипел второй министр.
– Сейчас будет!
Грета пришла на помощь. Под её чутким руководством вызвали писаря с бумагой. Наскоро составили текст; король подписал, поставил печать, глашатай чопорно зачитал, гости похлопали.
Флориан на всякий случай разобъявил ещё разок и посмотрел в окно. Гроза усилилась. Странно.
– Я больше не женат? – уточнил Клаус. – Прости, дорогой кузен, но больше я ни на одну принцессу не соглашусь. Отправлюсь искать мою настоящую невесту – хоть на край света! Пусть Ровена больше не любит меня, я… я постараюсь её переубедить.
Возражать король не стал, на душе его вдруг стало светло и радостно.
– Ступай за своим сердцем прямо сейчас, – воскликнул Флориан.
Гости снова похлопали – реакция организма на торжественные заявления.
– А как же клятва? Беды, войны, страшные напасти?
– С этим я разберусь. Иди же, Клаус!
Принц снял корону с головы и положил её на алтарь. Он ещё раз сдержанно поклонился бывшей невесте, поцеловал руку Грете, обнял кузена и выбежал из тронного зала.
Тем временем Фиренца, перестав топать, поправила причёску и кокетливо улыбнулась гонцу номер 1.
– Так и быть, – она махнула рукой, – я выйду за вашего короля. Не такая уж и коричневая эта его бородавка.
Гонец попятился.
– Король Лихтенфельса хотел взять в жёны принцессу, а не обманщицу. Э-э… нет, не получится теперь.
– Тогда мы её заберём, – поспешно вставил номер 2. Он любил приносить хорошие вести.
Фиренца закатила глаза. Со стороны могло показаться, что она попала в безвыходную ситуацию. Самые сердобольные даже успели пожалеть красавицу, которая всего лишь боролась за своё счастье. Однако в сострадании Фиренца не нуждалась. Её сильнее расстраивало пятнышко на белой перчатке, чем сорванная свадьба или наказание за… что там на этот раз – три влюблённых принца и сумка золота?
– Между прочим, – Фиренца изящно взмахнула рукой, – это он всё затеял. И меня подговорил, и невесту вашу первую спровадил, и войну спровоцировал.
Все проследили за её указательным пальцем туда, где первого министра уже и в помине не было. Королю бы стражу на поиски отправить, но его сейчас заботили другие вопросы.
– Недоразумение с войной мы решили? – требовательно спросил он у гонца номер 1.
– Ну… – тот попятился ещё дальше, – мы ведь объявили… Война – не женитьба, её нельзя просто так разобъявить. Да и войска уже выступили. Что ж им, назад повернуть?
