Наказание Желтой Тени (сборник) - Анри Верн
Солнце уже было высоко, когда Баллантайн сделал довольно неприятное открытие. Далеко позади него на серебряном зеркале вод виднелась барка со скульптурой на носу, которая плыла слишком быстро, чтобы её можно было перепутать с торговым судном. Да и действительно, какому капитану-торгашу пришла бы в голову мысль усадить за весла всю команду. Поскольку барка постепенно его нагоняла, шотландец понял, что это пираты.
— Эти проклятые пьяницы протрезвели раньше, чем я думал, — выругался он. — А теперь гонятся за мной.
Он тоже поднажал, часто махая веслом, но через четверть часа понял, что расстояние неумолимо сокращается. Он уже даже мог рассмотреть людей, стоящих на мостике. Однако мощной фигуры одноглазого не обнаружил. «Неужели я прикончил эту мразь? — подумал он, хотя и без всякого сожаления. — В таком случае пираты постараются отомстить за своего главаря».
Поскольку никакого смысла в дальнейшем соревноваться с баркой не было, Билл решил схитрить. Неподалеку находилось множество островков, проходы между которыми создавали целый запутанный лабиринт. Вот Баллантайн и задумал спрятаться в этом лабиринте, где его лодка могла маневрировать много увереннее, чем тяжелая барка.
Он направил долбленку к островам, однако преследователи поняли его намерение, ибо он услышал урчание. Билл сжал зубы так, что стало больно челюстям.
— Мотор! У них есть мотор! — вырвалось у него.
До сего времени пираты рассчитывали без особого труда захватить беглеца и берегли горючее, но, поняв, что он может улизнуть, видимо, решились не считаться ни с чем.
Барка шла полным ходом, но Билл тоже был рядом с островами и только собрался нырнуть в их лабиринт, как зазвучали автоматные очереди и вокруг начали взмываться фонтанчики воды.
«Автоматы, — мелькнуло у него в голове. — Кажется, я пропал!»
Тем не менее, он ещё чаще замахал веслом, и оставалось совсем чуть-чуть до спасительного укрытия. И тут, перед ним возникло что-то вроде стены, на которой было написано нечто красными буквами. Надпись показалась ему знакомой, но все решили мгновения. Стена остановила лодку. Билл почувствовал, как что-то твердое ударило его в лоб и, потеряв сознание, упал в воду.
Глава VII
Еще не совсем придя в себя, он почувствовал, что вынырнул на поверхность, его тащут и бросают на что-то твердое.
Наконец туман перед глазами рассеялся, и окружающее начало приобретать более четкие очертания. Он лежал на мостике, а вокруг стояли какие-то люди с матерчатыми зелеными прямоугольниками, нашитыми на груди на уровне сердца.
Рядом говорили по-английски:
— Ох-Ох! Вот он и пришел в себя…
Взглянув на говорившего, Билл увидел длинного человека неопределенного возраста, который с любопытством его разглядывал. Это явно был европеец с почти выгоревшими волосами цвета соломы. Но в то же время в лице его было нечто азиатское. Так бывает, когда европеец слишком долго живет в азиатском окружении. Он как бы адаптируется к обстановке, происходит своего рода мимикрия. Однако волосы незнакомца и особенно оксфордский акцент исключали всякие сомнения в его европейском происхождении. Билл знал, что избавиться от такого акцента можно только отрезав себе язык…
Поскольку шотландец поднялся, незнакомец заговорил, теперь непосредственно обращаясь к нему:
— Ох! Ох! Полагаю, мой друг, что мы вовремя вытащили вас из воды. Поэтому, ох-ох, вы пока и живы. И все кончилось благополучно…
И тут Билл вспомнил слово, написанное красной краской на стене, которая возникла перед ним. Слов, показавшееся ему знакомым.
— Скажите, я на борту джонки «Паган»?
Человек с соломенными волосами утвердительно кивнул.
— Да. Именно на борту «Пагана». Ох! Ох! Я вижу, что вам уже доводилось слышать это имя.
— Конечно, я уже слышал об этой джонке «Зеленых флагов:. Что же касается вас, сэр, то, полагаю, не ошибусь, утверждая, что имею дело с мистером Ох-Ох.
Собеседник даже подпрыгнул, прикрыв один глаз, и с подозрением уставился другим на Баллантайна.
— Ох! Ох! — изумленно проговорил он. — Как я вижу, мы, действительно, живем в маленьком мире, где все всех знают. Меня действительно называют мистер Ох-Ох. Но я предпочитаю, чтобы меня называли моим настоящим именем. Меня зовут…
— …Партридж, — быстро проговорил Билл. — Доктор Партридж…
А поскольку Ох-Ох нахмурил брови, Баллантайн закатился от хохота и продолжал отсмеявшись:
— Полагаю, сэр, что все это может показаться вам странным. Это, конечно, странно с любой точки зрения. Но я уже много дней иду вас в этих местах, о которых мне рассказал У-Вин, и никак не мог вас найти. И вот, когда я удирал от этих проклятых пиратов, ваша джонка-призрак очутилась у меня перед носом и потопила мое суденышко, а вы спасли мне жизнь. Пусть только кто попробует теперь сказать, что призраков не существует, а так же нет места случайностям и все предопределено строгими правилами…
— Случай перестает быть случаем, если им управляют, — афористически проговорил доктор Партридж. — Что до нас, то мы укрылись в островах, услышав звук мотора и стрельбу. Мы посчитали, что на нас напали и тоже решили, что нападение — лучшая оборона. Вот и приготовились атаковать нападавших. А, выходя из протоки, наша джонка перерезала пополам вашу пирогу. Заметив нас, пираты ринулись наутек, а мы занялись вашим спасением. Дальнейшее известно…
Доктор Партридж замолчал и, сурово посмотрев на Билла, сказал:
— А теперь, прежде чем вести дальнейший разговор, разрешите заметить, что если вы кое-что знаете о нас, то нам о вас ничего не известно.
— Конечно. Я должен вам объяснить… — признал колосс и протянул руку мистеру Ох-Ох. — Меня зовут Уильям или, если хотите, Вильям Баллантайн… и некий Джек Стар мне…
Партридж пожал протянутую руку. Однако при имени Джека Стара опять нахмурил брови и, прервав, переспросил собеседника:
— Джек Стар… Джек Стар… Ох-Ох!.. Так вы говорите, что У-Вин подсказал вам, где меня найти?
Бил кивнул, а Партридж продолжал:
— Ох! Ох! Кажется, разговор у нас будет долгий. Я пойду поищу вам сухую одежду, если, конечно, найдется что-нибудь на ваш рост… А потом, ох-ох, мы поговорим в каюте…
Через четверть часа Билл, закутанный в слишком узкую для него одежду, которую он просто накинул на плечи, сидел в каюте своего хозяина. Ох-Ох расположился за широким столом черного дерева. Он небрежно положил рядом с собой крупнокалиберный «кольт» и как бы небрежно, держа руку
