На рыдване по галактикам (СИ) - "BangBang"

— Зато с рулевым управлением теперь полная гармония наступила, — утешаю я обсмеянного беднягу. Точно Ярке понравиться пытался, во дает… Есть еще урановый стержень в реакторе, а ведь на вид он и Варга, которому явно давно за семьдесят перевалило, лет на тридцать-пятьдесят старше.

Впрочем, рабочий процесс берет свое — кэп требует от Ярки проложить курс для разгона, по моей части все работает как ядерные часы, у Цилли тоже все в пределах нормы, так что можно и поспать завалиться. Богиня с аметистовыми глазами заждалась там меня уже.

После непродолжительного, но крайне бурного романтического свидания я наконец отрубаюсь с чувством абсолютно и безупречно выполненного долга, поцелуем Соколовой в загашнике и полным пакетом доковых мармеладных отпрысков под подушкой. А жизнь-то, кажется, налаживается, а я чуть было в пучине депрессии не погряз…

Но всласть попускать пузыри сладкими от мармелада слюнями мне не судьба. Будит меня не Тася ласковым приглашением на разнообразный и питательный завтрак, а тревожная сирена — различать тревожную и камбузную я на первой неделе полета научился. Рыдван взбрыкивает, едва не вышибив меня из койки, и термокомбез сам прилетает в руки.

— Тревога! Тревога! Экипажу немедленно занять свои рабочие места. Красный уровень опасности! — вещает Бо.

— Да чтоб вы там все сдохли от кометной дизентерии! — бурчу я, спросонья попадая ногой в рукав. Старые знакомые за паном Рекичински пожаловали? Так может, отдать его уже с миром — и всех дел, а то мы так кредиток не напасемся, после каждой стычки корыто свое лудить.

«Не забудь Шухера куда-нибудь засунуть и запереть», — напоминаю себе, вываливаясь в коридор. А то снова потом хвостодетище его отлавливать по закоулкам придется…

*Бог даст (кырг.)

====== Глава 20. Кадет Соколова. В темпе цейтнота ======

Прокладывать курс при разгоне перед гиперпереходом дело и впрямь не шибко сложное, это вам не через метеоритный поток при отключенном борткомпе чесать или сам прыжок рассчитывать. А вот не смеяться при виде бедняги Басилевса, неосмотрительно погнавшегося за модой, куда как труднее. Однако не стоит забывать, чем кончился мой ржач над Торквемадой. Да и о том, чьи хвалебные речи, напичканные беззастенчивой лестью, сподвигли пилота на смену имиджа… Немного не подрасчитала, ага. Вообще-то ничего подобного у меня и в мыслях не было, Ксенакиса на свою сторону я привлечь исключительно ради его профессиональных качеств старалась, а никак не для того, чтобы единолично завладеть роскошными мохнатыми ушами и всем, что к ним прилагается. Поглоти меня туманность, да Бас ведь еще моего прадедушку зеленым рукожопым курсантом, поди, помнит!

Но, как известно, стрела Амура зачастую подправляется бесом и попадает прямиком в лоб, напрочь отшибая при этом логику и разум. Так что следует проявить гуманизм и не угарать над попыткой Басилевса вскочить на трап отбывающего лайнера шальной молодости. В конце концов, разве сама я вела себя намного умнее, когда этот мифический паршивец с отравленными идиотизмом стрелами однажды пальнул в мою сторону? Хотя об этом небольшом эпизоде из своей биографии я предпочла бы раз и навсегда забыть. Кстати, странно, что он даже не всплыл в списке жизненных разочарований, когда я тщетно слезу из себя пыталась выжать. Хотя… часто ли мне хотелось всплакнуть по этому поводу? Да пожалуй, что нет. Вот сесть за руль трактора и раскатать одного участника тех событий я и сейчас была бы, наверно, не прочь, а порыдать как-то и не тянет особо. Наверно, я черствая, как сублимированные хлебцы из стратегических запасов за прошлое тысячелетие.

Но поскольку сама я отнюдь не стремлюсь остаться увековеченной в памяти пилота вкупе с аналогичными фантазиями, вахту мы несем в тишине, какой и в вакууме не встретишь. Только по делу парой фраз перекинемся — и снова гробовое молчание. Я стойко делаю вид, что занята исключительно курсом, и честно стараюсь даже не смотреть лишний раз в сторону того пламени тройного Алголя, что огненными всполохами отражается во всех экранах, а заодно в стразах и каменьях штурвала. Основной курс уже проложен, так что работы у меня мало, разве что изредка минимальные поправки вносить приходится — у рыдвана свой норов, который он с удовольствием мне демонстрирует во всех худших проявлениях. И когда я в очередной раз перехватываю мрачный взгляд пилота и начинаю усиленно таращиться в светящийся передо мною дисплей, на мгновение назад еще девственно чистом радаре внезапно материализуется силуэт какого-то судна.

— Бас, слева! — только и успеваю вскрикнуть я, а Бо уже обстоятельно докладывает, что неопознанный корабль незнакомой конструкции находится в потенциально опасной в плане столкновения зоне и на запросы не отвечает. Ах, ты ж настырный зирков сын, неужто опять дырявить нас явился?! Хотя… прошлый преследователь определенно имел технические возможности поскромнее, а этот выскочил из гипера так, словно еще там нас засек, что до сих пор считалось невозможным даже для ультрасовременных «призраков».

Басилевс выкручивает штурвал и швыряет «Дерзающий» вниз, под брюхо неожиданного преследователя, уводя рыдван из потенциальной зоны обстрела. От этого маневра закладывает уши и вдавливает в кресло так, что трудно вдохнуть, а по кораблю уже разносится сирена и голос борткомпа, объявляющий красный уровень тревоги. Полыхающая шевелюра Баса маячит за штурвалом, и в отблесках нервно мерцающих ламп пилот кажется живой визуализацией сигнала опасности. В рубку влетает встрепанный бортинженер, и в этот момент вдруг резко обрывается на самой высокой ноте надсадный вой перегруженных движков и воцаряется просто-таки могильная тишина. Вкупе с очередным поворотом руля это заставляет рыдван кувыркнуться через «голову», едва не вышвырнув Нюка из кресла. Но инженер каким-то чудом успевает клацнуть вечно заедающим фиксатором, и звук этот в наступившей тишине бьет по ушам, точно выстрел из допотопного ружья. Цилли, вероятно, откуда-то или куда-то навернувшись, обкладывает пилота по внутренней связи такими словечками, которые даже у моего деда вызвали бы легкий стыдливый румянец, хотя что Бас может в этой ситуации поделать?

 — Варг, черная дыра тебя подери, ты где?! — рычит он.

— Капитан Вегус находится… — как всегда невозмутимо начинает Бо, и тут его голос искажается, начинает тянуться, словно растаявшая на солнце жвачка, а экраны и подсветка приборов принимаются судорожно мигать.

— Какого гирганейского… — багровеет пилот, но его опережает Нюк, короткой емкой фразой поясняющий, что электроника рыдвана летит в черную дыру, благодаря шарахнутому в нас энергетическому импульсу. Сначала электронные системы на периферии отрубились, а теперь и центральную накрыло. Ответ Ксенакиса лучше даже не цитировать. Хотя почему бы и нет… он очень даже точно, пусть и совершенно непечатно, обрисовывает всю ситуацию в целом.

— Цилли! — ревет Басилевс, словно лакиец в разгар гона. — Что с двигателями?

— Движки в отрубе, показатели тяги на нуле, гипердвигатель, по показаниям приборов, пока функционирует, — отрывисто докладывает бортмех из двигательного отсека. — Упс, отрубился.

Возникшая невесомость моментально делает тело легким, поднимая конечности вверх, рубка погружается в темноту, и только звезды за панорамным стеклом перемигиваются с зеленоватой аварийной подсветкой приборов. Где же капитан?!

— Стратитайлер, что с энергосистемами?!

— Центральная полностью отключена, Бо мы потеряли, пробую запустить резервную! — бросает Нюк, вскрывая боковую панель на приборной доске вручную и дергая какой-то рычаг. Как и все на «Дерзающем», работать с первого раза и без крепкого словца он не желает, и парень дергает еще раз, буркнув что-то про зиркову матушку под курносый нос. От напряжения у него аж веснушки там слиняли.

— Это не просто разряд, гады полем каким-то давят, блокируют все, что только можно! — фыркает он, напряженно следя за приборами.

— Сдохни, но чтоб хотя бы пара движков запахала! — велит Бас.