Левиафан - Роберт Рик МакКаммон
Глава девятая
Адам Блэк стоял в темной комнате без стен с полом из коричневого камня.
Он видел сон. Знал, что спит.
Это был сон, который он видел много раз, и с каждым разом он казался все более реальным.
Шагая по камням, он заметил мерцание в воздухе перед собой. В следующее мгновение он уже стоял перед огромным зеркалом, в котором видел собственное отражение. И все же в стекле было что-то еще. Вокруг него кружили странные фигуры. Ничего было толком не разглядеть, но он улавливал очертания плеч, головы, рук, туловища… все это было размытым, неясным и смутным в зеркале. Фигуры ждали его призыва. Он смотрел, как они движутся, словно состоят из жидкости, поднимаются из глубин.
У Адама пересохло во рту. Он чувствовал, как от ожидания у него потеют ладони. Он знал, кого должен призвать. Казалось, он знал это всю жизнь. Семидесятый Демон, изображенный в книге… могущественный Принц-Провидец, который управлял войском из двадцати шести легионов и выполнял все, что ему приказывали, если правильно начертать его печать и произнести соответствующее заклинание. Адам запечатлел и то, и другое в своей памяти. Он был готов.
Принц-Провидец…
Первая команда — уничтожить всех врагов, которые когда-либо поднимали на него руку, стереть их всех с лица земли… превратить в пепел всех, кто желал ему зла, включая Дантона Идриса Фэлла и некоего молодого человека по имени Мэтью Корбетт.
Принц-Провидец…
Вторая команда…
Адам увидел себя четырнадцатилетним мальчиком при свете свечи, когда его разбудила мать Эстер в его маленькой комнате с серыми стенами в доме его отца викария Блэка. Это был день, когда он случайно ослепил сына мэра, который его дразнил.
— А теперь послушай меня внимательно: я принесу тебе сумку. В ней немного еды и денег. Я хочу, чтобы ты встал и собрал какую-нибудь теплую одежду. Только веди себя очень тихо, ладно?
— Собираться? Но зачем? — спросил он.
— Потому что ты едешь к своей тетушке Саре, — сказала она. — Пока ты будешь собираться, я схожу в амбар, чтобы запрячь Мэвис в повозку. Ты помнишь дорогу к тетушке Саре, верно?
— Но это почти сорок миль.
— Неважно. Главное, чтобы ты добрался туда. Очень важно, чтобы ты ушел. — Она осторожно дотронулась до одной из ран на его правой щеке. — Я не допущу, чтобы мой сын вынес еще большее наказание, чем то, что ему уже пришлось вытерпеть. Так что никакой тюрьмы и никаких колодок. И никакого судьи. А теперь вставай. Я принесу сумку.
Мальчик задал жизненно важный вопрос:
— А как насчет отца?
— А что насчет него?
— Он разозлится еще больше.
— Я справлюсь с этим, — сказала Эстер. — А теперь вставай и собирайся.
Здесь Принц-Провидец должен был воплотить в реальность его мечту предвидеть будущее и возвращаться в прошлое. Менять то, что натворили годы.
— Ты поедешь со мной, — сказал Адам. И он говорил это уже не как мальчик, но как мужчина, который знал, что случится дальше.
— Я не могу. Я должна остаться.
— Если ты останешься тут, я тоже останусь. Потому что, если я уйду, а ты нет, мужчина, который называет себя моим отцом и твоим мужем, придет в такую ярость, что отправит тебя в психиатрическую лечебницу, и мне придется убить тебя, чтобы избавить от страданий.
— Penso che stia tornando.[27]
Кто это был? Кто это сказал? Голос был женским, но принадлежал не матери.
Адам чувствовал себя отяжелевшим, его разум был затуманен. Он знал, что лежит на очень жесткой кровати. Но где? Он помнил, как… что?
Его веки приоткрылись, пропуская свет. Он не горел равномерно, а мерцал в небольшой лампе. Внезапно свет ударил ему в глаза, как только они полностью открылись. Перед его лицом появилась рука с серебряными кольцами.
— Они очень красивые, не правда ли?
Ему потребовалось несколько напряженных секунд, чтобы понять, что это его собственные кольца. Он сумел сфокусироваться на лице женщины с темными глазами.
— Теперь, — проворковала она, — мы действительно можем поговорить.
Рядом с женщиной стояла еще одна фигура. Она смотрела на него сверху вниз. Она была широкоплечей, с волчьей мордой.
Маска, — понял Блэк. — Это мужчина в серебряной маске, сделанной из какого-то металла.
В глазницах маски виднелись человеческие глаза. На мужчине была темно-синяя куртка. Шею обвивал белый галстук.
Фигура волка отступила назад, и Блэк попытался сесть на своей жесткой кровати, но понял, что не может. В запястьях и лодыжках пульсировала боль. Он почувствовал прикосновение грубой веревки. Его руки были раскинуты в сторону над головой, ноги широко расставлены на плоской деревянной платформе. Как только сознание вернулось к нему, он понял, что его раздели догола.
Страх охватил его и встряхнул, как мокрую тряпку. Блэк приподнял голову всего на несколько дюймов, но даже это далось ему с трудом. Его сердце колотилось так сильно, что, казалось, от его стука вот-вот лопнут барабанные перепонки.
— Что… — услышал он собственный выкрик. Слова «все это значит» застряли у него в горле, словно камень с острыми краями.
Женщина сказала что-то по-итальянски. Вероятно, она обращалась к мужчине в волчьей маске. Блэк увидел над собой отштукатуренный потолок и свет лампы. Судя по яркости, на стенах висело множество светильников.
Блэк попытался снова:
— Что все это значит?
Прошло несколько секунд, прежде чем женщина соблаговолила ответить ему.
— О… это… я помнила это английское слово, но забыла, как оно произносится. Как это у вас называется? Расспрос?
Допрос, — подумал Блэк.
Он крепко зажмурился, но, когда снова открыл глаза, над ним все еще был отштукатуренный потолок, лампы все еще создавали свои пляшущие узоры на стенах, а веревки все еще впивались в запястья и лодыжки.
Теперь он вспомнил, как входил в охраняемые ворота, а затем и на виллу в компании женщины, которая молчала во время поездки на пароме и в карете.
— Мы с братом — уважаемые люди, — сообщила она ему, как только его проводили в роскошную гостиную с бледно-голубыми стенами и белой кожаной мебелью. — Я полагаю, вы тоже. Там, откуда вы. Верно? — Она улыбнулась. — Извините, я пойду поговорю с
