Чернияз Абуталипов - Чекисты рассказывают...
Эта жадность и привела его в руки офицеров польской «двойки». На службе у них он проявил себя надежным конспиратором, верным исполнителем их воли…
Уже к весне 1942 г. среди офицеров армии Андерса распространились сведения о том, что эмигрантское правительство в Лондоне приняло предательское решение отказаться от борьбы с фашизмом на советско-германском фронте и вывести армию Андерса из Советского Союза на Ближний Восток в распоряжение британского командования.
А затем один за другим стали уходить из СССР в Иран и дальше эшелоны с польскими войсками…
Перед уходом одного из последних эшелонов произошло событие, которое никто и не подумал связать с выводом армии Андерса за пределы СССР.
А было это так. Две заказчицы Абрамяна в течение трех дней не могли застать его дома. Небывалое событие! Он всегда точно в назначенное время был, причем не было случая, чтобы он, ссылаясь на какие-нибудь дела, не выполнил в срок ту или иную работу.
— Что могло случиться с портным? Ума не приложу! — поделилась одна заказчица с другой.
— Очень странно! — ответила та. — Может быть, он заболел?
Спросили у соседей. Те не могли сказать ничего определенного.
Одна из заказчиц обратилась в 14-е отделение милиции. На место был направлен дежурный наряд. Дверь с улицы оказалась запертой на ключ. Дверь на террасу закрыта на внутренний крючок. Однако соседнее с ней окно было просто прикрыто.
Оперуполномоченный уголовного розыска Сидоров влез в квартиру через окно, открыл дверь, выходившую на террасу.
Страшная картина раскрылась перед работниками милиции. Абрамян был мертв. Смерть наступила в результате удушения, однако его, по-видимому, предварительно пытали, стремясь выяснить, где он хранит свое богатство.
Лицо погибшего было изуродовано до неузнаваемости.
Кругом лежали разбросанные вещи. У кухонной плиты справа была поднята доска и сделан небольшой подкоп под плиту, откуда, вероятно, и были извлечены спрятанные хозяином ценности. Это подтверждалось обнаруженной на полу, рядом с доской, золотой пятирублевой монетой…
Преступники унесли все столовое серебро, а также отрезы, оставленные заказчицами.
Явная картина ограбления с убийством.
Экспертиза дала заключение, что смерть Абрамяна наступила за трое или четверо суток до обнаружения трупа. Началось следствие.
Прошло четыре года. Много версий было отработано для раскрытия этого преступления. Проверяли возможных убийц. Арестованных по другим делам допрашивали с учетом возможной их причастности к делу Абрамяна.
Оно переходило из года в год в числе «нераскрытых убийств прошлых лет». Нет, к нему не привыкли, о нем думали, над ним работали. В уголовном розыске дела по раскрытию тяжких преступлений не предаются забвению.
Наступил 1946 г. Звонок по телефону начальнику уголовного розыска республики полковнику Туманову.
Звонят из первой горбольницы. Врач кардиологического отделения Хамидов.
— Товарищ полковник, такое дело. Пришлите, пожалуйста, кого-либо из вдумчивых работников. Здесь расскажем.
— Хорошо, товарищ Хамидов. Пришлем. Через полчаса будет у вас.
«Вдумчивого, так вдумчивого. У нас все мыслящие! Что там у них случилось?» — подумал Туманов.
— Александр Александрович, — сказал он опытному работнику уголовного розыска, — как раз вы подходите! Просят мыслящего работника! А ваша фамилия Разумный! Вам и карты в руки. Садитесь на троллейбус, съездите на Искиджува, найдите в первой горбольнице врача Хамидова и выясните, что ему нужно. Действуйте!
Хамидов оказался молодым, красивым, интеллигентным человеком.
«Да, не одна девушка мечтает о таком», — подумалось Разумному. Но он рассердился на себя за посторонние мысли на работе и последовал за врачом в кабинет заведующего кардиологическим отделением. Им оказалась хотя и не очень молодая, но красивая женщина по фамилии Хайдарова.
«У них все красивые, — подумал Разумный, и опять рассердился на себя. — Что за мысли лезут мне в голову? Разумный ли я?»
— Понимаете, товарищ! — сказала Хайдарова. — Такая ситуация! Четыре дня назад к нам поступил больной Юзеф Якубович. Инфаркт миокарда… Болезнь серьезная, требует покоя, физического и нравственного. Мы боремся, делаем все… А он волнуется, твердит одно: «Вызовите уголовный розыск… Мне надо заявить…» Мы говорим: «Невозможно, вам волноваться нельзя!» А он: «Вызовите уголовный розыск, тогда перестану волноваться!»
Она помолчала, поправила белую шапочку на голове и продолжила:
— Посоветовались с профессором Бахадыровым. Он сказал: «Медицина должна делать все, чтобы больной был спокоен, создать обстановку, способствующую лечению и выздоровлению его». Вот мы и решили пригласить вас.
— Что известно о больном?
— Юзеф Янович Якубович, 1897 г. рождения, слесарь автобазы, уроженец Белоруссии, поляк, — рассказывала она, поглядывая в историю болезни.
— Я готов, — сказал Разумный. — Думаю, что в беседе следует принять участие и вам, доктор Хамидов, с учетом того, что вам придется засвидетельствовать состояние больного: в твердой памяти, здравом рассудке и т. д. Ведь мы не знаем, о чем он хочет нам заявить.
На небритом сухощавом лице больного засверкали глаза, когда врач объявил, что по его требованию прибыл работник уголовного розыска.
— Здравствуйте. Я готов выслушать вас если это не будет для вас чрезмерно затруднительным, — сказал Разумный, садясь на подставленный ему стул. Он приготовил бумагу и авторучку.
Больной закрыл глаза. Через несколько секунд открыл и произнес:
— Спасибо, что пришли. Слава божьей матери, что привела вас сюда. Хочу рассказать о себе, моих прегрешениях. И о врагах, которые еще топчут вашу землю. Вашу и мою.
Он замолк, судорожно глотнул и продолжал:
— Нет, доктор, не волнуйтесь, я буду спокоен. Так вот, я родился в Западной Белоруссии. Окончил русскую школу. Отец был труженик, честный человек. А потом мы попали под иго диктатуры Пилсудского. Я был призван в армию, участвовал в развязанной им против Советской России войне. Потом демобилизовался. Семья бедствовала. Отец горевал, что мы оказались под властью шляхтичей. «Пся крев», — отзывался он о пилсудчиках. Ну что говорить о том тяжелом времени. Потом, в 1939 г., немцы напали на Польшу. Наш городок бомбили. Жену убило. Отец с матерью умерли еще раньше.
— Пожалуйста, расскажите о главном. Не утруждайте себя тяжелыми воспоминаниями.
— Вот к главному я и подошел. К началу нападения Германии на СССР я работал на лесоразработках на трелевочном тракторе. А потом мне сказали: ты поляк, можешь поступить в армию Андерса, будешь воевать против немцев. И я пошел. Служил шофером при штабе армии Андерса. Возил капитана Вержбицкого и поручика Лещинского из Янгиюля в Ташкент. Чаще всего они были в штатской одежде. Ожидал я их в условленном месте. Почему в такой одежде, я не знал, А потом понял, когда, по их приказанию, носил в домик на Стрелковой пакеты с подношениями. Там были продукты, которые подбрасывали нам союзники. В таких случаях я тоже одевался в штатское…
