Бесобой. Художественный роман - Кирилл Кутузов

— Там только бегать нужно, получается?

— Можно ещё отбиваться. Если «разбойник» «казаку» по харе съездит немножко — это разрешается.

— А, вот ты чё согласился-то. Хочешь им бокс устроить, как Золотарёву? — догадался Игорь.

— Бокс долго, и дыхалку сбивать — больно надо. Я лучше придумал, — Колян показал Игорю ножик, который спрятал за пазухой.

— Ты чё, серьёзно? — Игорь выпучил глаза.

— Ну я же не глотки им резать буду! Так, по руке чиркну — пока будут орать, я сбегу. Да и вообще. На чём, думаешь, они бабки на приз зарабатывают?

— А на чём?

— Ну за участие же платить не надо. Значит, я думаю, у них там камеры стоят. Чтобы по Интернету можно было догонялки с драками зырить. Ставки, может, делают. А ты прикинь, как все заторчат, когда я с ножиком отбиваться буду? Хрен они мне потом чего предъявят, только спасибо скажут.

— Совсем ты, я гляжу, в тёткину мазь не веришь, — понуро заметил Игорь.

— Да я, Игорян, вообще ни во что и никому не верю.

— Мне тоже, что ли?

— На тебя, Игорян, я рассчитываю.

Поржали немного и начали молча пялиться в окно. Игорю немножко не по себе из-за ножа стало. Не в том смысле, что он за Кольку боялся, что тот кого-нибудь пырнёт, а просто… вдруг у этих «казаков» тоже ножи будут? Когда он садился в ПАЗик, то думал, что едет на квест, в догонялки играть, а теперь ему начинало казаться, что там будет как в каком-нибудь кино, в котором богачи бабки платят, чтобы нищеброды друг друга мочили.

«Нет, в таком настроении ехать нельзя», — решил Игорь и у себя в голове повернул всё иначе. Он вот в детстве пёрся же с гладиаторов? У него даже какие-то фигурки были из ларька. Этот, как его… с сетью… ретиарий, во! И секутор с закрытым шлемом. Игорь его, когда совсем мелкий был, называл «секатор». Вот он теперь — гладиатор. Он всех перехитрит, всех победит и поднимет бабок. Может, даже все полляма. Вообще было бы отлично.

А Колян рядом, как обычно, тихо злился на батю: «Вот на кой ты сдох? Просили тебя?..»

В какой-то момент их окликнул водитель:

— Пацаны, вы до санатория едете?

— Мы до конечной.

— А, я тогда без остановок поеду. Скоро будем на месте.

— А долго ещё?

— Вы в первый раз едете?

— Ага. Это самое… К бабке в гости.

— Да чего вы мне лечите. Бегать небось? Я таких как вы каждую неделю штук по шесть, по восемь вожу. Туда — дуй, оттуда… А оттуда не возвращается никто. Чё хоть там за бегалки у вас?

От слов водителя ещё хуже сделалось. С другой стороны, там, наверное, игра допоздна идёт. Может, они участников на какой-нибудь своей тачке домой увозят?

Колян отмахнулся:

— Да так, «казаки-разбойники».

— Нормальная фигня. Раньше мы на другой конец города ездили в кино там или на дискач. А теперь кино, вон, в каждом ТЦ, клубешники на каждом углу, а в «казаки-разбойники» за город гонять надо. Дожили.

Было видно, что водиле хочется поболтать, но пацанам было не до этого. Оставшиеся пятнадцать минут они ехали молча. А водитель, огорчившись, что с ним говорить не хотят, включил какой-то рок на иностранном.

— Ну и что? Теперь-то куда?

— Вон — видишь, народ в кружок встал? Нам к ним. Приглосы у тебя? Распечатал?

— А надо было?

— Ты совсем олень, Игорян? Я ж тебя просил распечатать! — начал закипать Колян.

— Ну, я их сохранил на телефоне. Какая разница-то? У отца тонер закончился.

— Ладно, покажешь на телефоне.

Когда подошли к ребятам, Колян им помахал:

— Здорóво, народ. Тоже бегать?

Кто-то закивал, кто-то протянул ладонь, чтобы поручкаться. Только какой-то хрен очкастый и очень неприятный состроил рожу:

— А чё, повязки надеть, как было велено, религия не позволяет? В приглосе же написано: у «разбой-ников» — красные повязки, у «казаков» — белые. — Так мы думали, что всё тут выдадут…

— Непохоже, что вы вообще что-то думали. Наприглашают гопоты…

Колян мгновенно схватил очкарика за грудки:

— Кто тут гопота, чмо?

Какая-то девчонка в розовой кофте бросилась их разнимать:

— Полегче, полегче, орлы! Успокоились. Повязки у нас и запасные есть. А силы попусту тратить не надо.

Повязали, в общем, на руки красные ленты. А очкарик тем временем разложил на траве карту.

— Короче, в правилах написано, что команда «разбойников» должна написать свои имена на «Колоколе духов», он вот тут находится… — очкарик ткнул пальцем в какое-то место на карте. — Потом надо ударить в колокол — появятся «казаки», и начнётся игра. Отбиваться от них можно, выбегать за пределы казармы — это вон тот дом, если что, — нельзя. Последний оставшийся «разбойник» срывает куш.

— Это буду я, лузеры! — вякнул какой-то худой парень в страйкбольной форме.

— Ага, надейся.

Группа с красными повязками вошла в трёхэтажное здание. Вёл всех очкарик — единственный «разбойник», изучивший как следует карту, он уверенно показывал, куда идти.

— Вон там дверь на второй этаж, там должен быть колокол.

Второй этаж оказался совершенно пустым. Колян подумал даже: «Где тут прятаться-то?» Колокол заметил Игорь — то был кусок широченной трубы, подвешенный к потолку на цепи. На нём мелом были нарисованы какие-то символы, а ещё — целая куча имён: Ваня, Эля, Кирил (с одной «л» почему-то)…

— И вот это — «Колокол духов»? — спросил кто-то из толпы.

— Какой есть… — сказал очкарик, подобрал с пола специально припасённый мелок и написал на трубе «Аркадий».

Коля и Игорь тоже вписали свои имена.

— Чё теперь? Ударить в него надо? А как?

— Вот и я думаю, — сказала девчонка в розовом. — Колокол-то без языка.

— Как-как… — парень в форме подошёл к колоколу, держа в руках подобранный где-то обрезок арматуры. — Вот так!

Он с размаху вдарил по трубе. Раздался оглушительный гул, и имена на колоколе вспыхнули зловещим огнём.

Вдруг на плечо парню с арматурой легла чья-то бледная лапа с кривыми жёлтыми когтями.

— Эй, ты чё, тут же пусто было, где вы пря…

Он обернулся и увидел перекошенную полусгнившую морду. Мертвяк, тело которого было обмотано белой тканью, изрядно выпачканной гноем, не отпускал парня, держа двумя руками за плечи. Видимо, двух рук ему оказалось мало, потому что он себе отрастил ещё одну, прямо из груди, и она уже потянулась к горлу жертвы.

Парень затрясся, а его лицо стремительно начало приобретать синюшный оттенок. Прошло несколько мучительных секунд, и мертвяк растворился в воздухе,