Станислав Токарев - Искатель. 1981. Выпуск №4
— Еще не вошел, а уже голоден, а? Подожди, не пришла Дора.
— Не перебарщивает ли она?
— Почему ты меня спрашиваешь об этом? Поговори с ней, чтобы она поняла: у нее есть отец…
— А Антон?
— Уткнулся носом в детектив вместо того, чтобы учить уроки. С ним тоже нелишне поговорить.
Украдкой схватив кусочек колбасы, он быстро вышел из кухни. Уютно устроился в кресле, взялся за газеты. Утренние выпуски Антонов успевал просматривать только вечером. Увлекшись новостями, он не заметил, как в комнату вошел сын.
— Отец, ты видел «Морли»?
— Кто этот Морли?
— Так называется пистолет Арчи Гудвина.
— Нет, Тони, это какой-то американский пистолет, я не знаю.
— А он хорош?
— Откуда мне знать, если я его в глаза не видел.
— А он лучше твоего?
— Я тебе уже говорил: моя работа делается не пистолетом, а головой.
— Но если Арчи начнет палить в тебя, что ты будешь делать со своим ТТ?
— Тогда и подумаю. Во-первых, в этом нет нужды; во-вторых, этот Арчи вымышленный герой; в-третьих, я уже пятнадцать лет работаю следователем, но мне ни разу не приходилось стрелять в кого бы то ни было; в-четвертых, замолчи, я хочу досмотреть газеты!
Ясно, сын читал роман Рекса Стаута «В дверь звонят». Естественно, в двенадцать лет можно увлекаться детективами, особенно когда отец работает в милиции. Вопреки протестам жены он не запрещал Антону читать литературу такого рода. Все равно это было бы бесполезно.
— Отец, а все известные детективы такие толстые?
— Откуда ты это взял? Напротив. Вспомни Шерлока Холмса. И Эркюль Пуаро — ветхий, сухой старик…
— А Ниро Вульф, самый умный из всех. И самый толстый. Почти как ты.
— Ну уж извини. Во-первых, я не толстый…
— А какой ты?
— Полный. В любом случае я не такой толстый, как он. Во-вторых, я не детектив, а следователь.
— А в чем разница? Вы же одинаково ловите преступников.
— Преступники не блохи, чтобы их ловить. Мы раскрываем преступления.
— Отец, а почему у нас нет частных детективов?
— А кому они нужны?
— Не знаю. Но это очень интересно.
— Интересно для них самих, а не для тех, кто им платит. Ты помнишь, сколько долларов отвалила ему эта миллионерша? Только авансом сто тысяч! А если обыкновенному человеку понадобится помощь частного детектива, чем он заплатит? Это привилегия богатых. А у нас для всех все одинаково.
— Как медицинская помощь! Ты мне скажи, почему во всем мире говорят «полиция», а у нас «милиция»? В чем разница?
— Не во всем мире говорят «полиция». В Советском Союзе и в некоторых других социалистических странах тоже «милиция».
— Да, но только у нас она называется «народная милиция». Почему? В Советском Союзе разве она не «народная»?
— Уф, — вздохнул Антонов. — И там, как у нас, и во всех других соцстранах — милиция, даже если она и называется «полиция», как в ГДР, служит народу и потому называется «народной». И вообще отстань от меня со своими бесконечными вопросами. Теперь я тебя начну спрашивать. Как ты подготовил уроки на завтра? Молчишь? Тогда иди и готовь их, а я дочитаю газету.
Но ему так и не удалось досмотреть новости дня — жена позвала к столу. Пока мыли руки, Тони продолжал сыпать вопросами: владеют ли, например, наши оперативники приемами дзюдо и самбо, умеют ли водить самолеты, а если в схватке один из ФБР и один наш, то кто кого победит, и так далее, и все в том же духе. Тони замолчал лишь на кухне, при матери он стеснялся задавать, как она считала, свои «глупые вопросы».
Большое блюдо с жареным картофелем было наполовину опустошено, когда послышался стук входной двери. Появилась Дора — красивая пятнадцатилетняя девочка.
— Добрый вечер, — сказала она и смущенно стала в дверях.
— Еще немного — и ты могла бы пожелать нам спокойной ночи. — Жена внимательно посмотрела на Дору, заметив на ее губах следы помады. Дочь поняла, на что смотрит мать, и покраснела.
— Садись ужинать. А когда Тони ляжет спать, мы серьезно поговорим насчет твоего поведения в последнее время.
* * *Вопреки категорическому заявлению Консулова он не пришел в «восемь тридцать, ноль ноль секунд» в управление. А он был известен своей пунктуальностью, которой любой немец позавидовал бы.
Первым делом, войдя в своей кабинет, Антонов позвонил доктору Пырванову. Ворчливый эскулап сейчас держал в своих руках все нити следствия. Если это действительно инфаркт либо нечто подобное, то места для расследования, в общем-то, не оставалось. Пырванов обещал зайти сразу же, как только закончит анализы.
Но раньше появился Консулов, причем не один, а с каким-то молодым худощавым парнем с длинными волосами, по виду студентом, который, когда вошел, пугливо остановился у двери, даже забыв поздороваться.
— Как я знаю, один лишь настоящий Крум Консулов никогда не опаздывает, — встретил его Антонов чисто «по-консуловски».
— Прости, но виноват этот «пырле».[7] Решил взять его с собой, чтобы он увидел свет, человека хотел сделать из него, а он куда-то запропастился. Едва я его нашел… Знакомься — наш новый помощник, Пенчо Хубавеньский. Каково имечко, а! Прямо для детективного романа[8]… Нет, ты только подумай, едва вылупился из яйца, пороху не нюхал, крови не видел, а уже лейтенант. Ты ничего против не имеешь?
Вот так всегда, совсем в его стиле. Сперва приведет, а потом спрашивает разрешения. Что с ним поделаешь? Антонов встал и поздоровался с новичком. В этот момент появился доктор Пырванов с тоненькой папкой под мышкой.
— А, компания увеличилась. Кто этот молодой господин? Разве вы уже поймали убийцу?
— Лейтенант Пенчо Хубавеньский из городского управления, — смущенно пролепетал вконец оглушенный парень.
— Как звучит, а! Из городского управления МВД, — сказал Консулов. — А мы-то думали, из Федерального бюро расследований.
— Все ли готово, доктор? — прервал его Антонов.
— Тип-топ. С тебя причитается.
— За что причитается, не припомню.
— Яд!
— Причитается за то, что отравлена?
— Нет, за скорую и ювелирную работу бая Досю. Там все описано, но я перескажу вкратце и попроще. Она отравилась или была отравлена, В лаборатории идентифицировали некое ядовитое вещество — фосотион, то есть сравнительно редкий инсектицид, который уже почти не используется в хозяйстве из-за его большой токсичности. Это очень сильный ингибитор. Совсем малая доза, принятая внутрь, может привести к летальному исходу.
— Ого-го… началось! — вскричал Консулов.
— Разве ты что-то понял? Почему же кричишь?
