Александр Беляев - Невидимый свет
— Вы не представляете себе, — обратился к ним профессор, — что вы натворили. Если бы вся земля была покрыта порохом и вы поднесли бы к нему зажженную спичку, катастрофа была бы еще не так велика, как та, которую вы вызвали, повернув ручку рубильника.
Профессор смолк.
— Меня безгранично угнетает, — снова зазвучал его голос, — та чудовищная ответственность, которую мы несем перед человечеством. Трагедия в том, что я не в силах восстановить нормальное состояние атмосферы. Но, надо признать, что в конце концов виноват во всем я сам. Я не должен был замыкаться в стенах своей лаборатории. Мне следовало широко ознакомить общественность с содержанием моих работ и предупредить о тех опасностях, которыми чреват безобидный, казалось бы, опыт по уничтожению пыли. Я этого не сделал — и вот результат налицо.
Все были потрясены словами профессора и его неожиданным великодушием. Доктор и Штепсель готовы были провалиться сквозь землю.
— Нам всем предстоят теперь тяжелые испытания, — продолжал профессор. — И я хочу хотя бы теперь сделать то, что должен был сделать гораздо раньше: разъяснить вам, как и для чего я намеревался уничтожить на земле пыль.
Тридцать лет моей жизни я отдал борьбе с пылью. Почему? Вы удивитесь, если я скажу, что в кубическом сантиметре воздуха большого города содержатся или, вернее, содержались до позавчерашнего дня миллионы пылинок! Их обычно не видно было, эти мириады ничтожных пылинок. Но вспомните, что представлялось вашему взору, когда косой солнечный луч проникал в вашу комнату, и вы поймете, что я не преувеличиваю. И заметьте — с каждым вдохом мы втягиваем в легкие около пятисот кубических сантиметров воздуха, то есть сотни миллионов пылинок.
Атмосферная пыль — это мельчайшие песчинки, частицы камней и глины, сажа, микробы. Микробы туберкулеза, холеры, чумы, столбняка, сибирской язвы, брюшного тифа могут долго носиться в воздухе и заражать людей и животных страшными болезнями.
Есть много хороших средств борьбы с пылью в городах — поливка улиц, асфальтовые мостовые, зеленые насаждения, дымоуловители. Эти средства применяются во все большем масштабе, и воздух наших городов с течением времени становился все чище и здоровее. Но это требует постоянных усилий, большой работы. Поэтому я искал способ уничтожить пыль почти без затраты труда, сразу, и притом одновременно на всем земном шаре. Этот способ я нашел, а вы, к несчастью, осуществили его. «К несчастью» потому, что пыль не только вредна: она имеет в жизни природы еще и огромное положительное значение. Вскоре вы узнаете об этом на собственном печальном опыте.
Уничтожить пыль в буквальном смысле слова, конечно, невозможно. Поэтому я пошел по другому пути: я решил уменьшить вязкость воздуха. Что такое вязкость? Вы знаете, что можно завязнуть ногою в грязи, рукою в тесте. Но для мельчайших пылинок и воздух оказывается достаточно вязким: он сопротивляется их движению в нем, он удерживает их во взвешенном состоянии, как размокшая глина удерживает завязшую ногу человека.
Так вот, я пришел к выводу, что надо уменьшить вязкость воздуха, и тогда наиболее тяжелые и вредные пылевые частицы, витающие в пространстве, осядут. Точно так же, как если бы грязь лишилась вязкости, то ваша нога не вязла бы в ней, а мгновенно провалилась бы.
Но насколько нужно уменьшить вязкость воздуха? В этом-то все и дело. Это надо было подсчитать с исключительной точностью. Два года подряд я непрерывно вел подсчеты. Вы же, не дождавшись результата моих работ, включили вибратор. Мало того, вы поставили индикатор на нуль, вы довели вязкость воздуха сразу до нулевой степени, то есть уничтожили ее совершенно. И теперь вся пыль, как железные опилки, целиком осела на почву. Отныне ни одна пылинка — ни одна! — не может больше витать в атмосфере.
Самое же страшное здесь — это цепная реакция. Вы поймете, что это такое, на примере огня. Достаточно одной искры, чтобы сжечь целое селение: раз появившись, пламя распространяется самопроизвольно. Так вот, реакция, вызываемая моим прибором, — как раз цепная реакция. Молниеносно распространившись, она охватила в течение нескольких секунд всю мировую атмосферу.
Вы видите теперь сами, к чему это привело. Атмосфера потеряла свою белесоватость, потому что нет больше пыли, которая рассеивала солнечные лучи. Теперь небо над нами вечно темно-синее. Исчезли зори, и вот почему. Когда солнце находится на горизонте, световым лучам приходится пересекать гораздо более толстый слой воздуха, чем в полдень. Пыль, содержавшаяся во всей этой толще воздуха, задерживала частично синие и фиолетовые лучи, хорошо пропуская лишь оранжевые и красные. Этим объяснялась великолепная игра красок при восходе и закате солнца, особенно на фоне дымной и пыльной атмосферы города. И вот теперь нет больше зорь. Но все это еще ничто по сравнению с тем, что нас ожидает завтра.
— Что же теперь делать? — почти шепотом произнес Гайкин-Болтовский.
— Надо искать способ восстановления вязкости воздуха. Я буду работать не покладая рук. Вероятно, и вы могли бы мне кое-чем помочь.
Все, волнуясь, окружили профессора и заговорили наперебой о том, что они умеют делать и чем они могли бы ему быть полезными.
5. ВЕЛИКОЕ БЕДСТВИЕ
Всемирная катастрофа, которую предрекал профессор, вползала в жизнь незаметно, коварно, как медленно действующий яд. Несмотря на кристальную чистоту воздуха, с каждым днем все более нарастала духота. Жителям Чистого быстро надоело вечно безоблачное темно-синее небо с неизменно ярким солнцем.
Дожди во всем мире совершенно пропали. Их заменили более редкие, но бешеные ливни, низвергавшиеся с неба при ясном солнце. В одних областях они наблюдались довольно часто, зато в Чистом и других местах их совсем не было. Каждый ливень, как сообщали телеграммы с разных концов света, производил огромные разрушения и кончался наводнением. Несмотря на это, многие равнинные реки стали пересыхать.
Палящий зной был невыносим. Все увеличивавшаяся влажность воздуха превратила мир в огромный парник. При движении люди и животные обливались потом, который, однако, не приносил облегчения. Также и от ветра не становилось легче — только капли пота росли при этом быстрее.
Мучительно жаркие дни сменялись холодными ночами. С наступлением вечера температура воздуха быстро падала. Тотчас же после захода солнца начиналось бурное образование росы. Невообразимая духота сменялась не более приятной промозглой сыростью, от которой все спешили укрыться в закрытых помещениях. За ночь почва и все находящееся на ней так же обильно покрывались влагой, как после хорошего дождя. С наступлением дня вся эта влага быстро высыхала, и снова вступали в свои права невыносимые жара и духота.
