Исуна Хасэкура - Волчица и пряности - Том 3
После этих слов Марк взглянул на него недовольно; на лице его явно было написано: «Знал бы – промолчал».
* * *Купив у Марка четыре кусочка пирита за тридцать монет Тренни, Лоуренс пробрался сквозь толпу, танцующую и распевающую песни под светом фонарей, и направился к постоялому двору.
Праздник, похоже, уже перешел во вторую свою часть, и до ушей Лоуренса непрерывно доносился яростный барабанный бой.
Из-за слишком густой толпы Лоуренс мог лишь краем глаза посмотреть, что происходит. Второе праздничное представление совсем не походило на то, что было днем: оно выглядело более грубым и варварским. Лоуренс мельком разглядел, как соломенные чучела сталкивались друг с другом и как людские фигуры, словно танцуя, метались друг вокруг друга с мечами.
То, что праздник дошел до такого, было весьма удивительно – ведь люди до самого заката лишь пили, танцевали и хватались друг за дружку.
Конечно, рассматривать, что будет дальше, лучше всего было с удобной точки – из окна комнаты на постоялом дворе.
Именно поэтому Лоуренс поспешно пробился через густую толпу и направился в свою комнату.
По правде сказать, он хотел даже не столько понаблюдать за праздником, сколько поразмышлять в одиночестве.
Конечно, шансы, что Амати соберет-таки тысячу серебряных монет и с гордым видом выложит перед ним эту грандиозную сумму, выросли, но волноваться по-прежнему было не о чем.
О чем стоило волноваться, так это о том, насколько вырастет стоимость пирита, который он только что купил, какую прибыль это ему принесет и как обхитрить Хоро, чтобы она подешевле продала ему полученный от Амати пирит.
Случались времена, когда предметы, стоящие обычно совсем недорого, обращались в золото.
А праздники всегда окружала необычная атмосфера.
Зайдя в проулок, куда почти не долетал свет и шум главных улиц, Лоуренс увидел нескольких рыцарей и солдат, заигрывающих с женщинами. Кое-кто даже успел обвить женские плечи руками, не обращая ни малейшего внимания на взгляды со стороны.
Женщины, прислонявшиеся к груди мрачных, подозрительных, разбойничьего вида рыцарей едва ли были проститутками – они походили на обычных городских девушек. Если бы не праздник, эта девушки, наверное, говорили бы с мужчинами разве что о серьезном поведении и уж во всяком случае не позволяли бы им к себе притрагиваться.
С другой стороны, именно потому, что жаркая, пьянящая атмосфера праздника кружила людям головы и туманила зрение, словно каким-то подозрительным снадобьем, и могло произойти столь необычайное явление, как взлет цен на пирит. Торговцу тут было на что смотреть с оптимизмом.
Размышляя об этом, Лоуренс наткнулся взглядом на лоток, с которого продавали холодные дыни – специально для тех, кто желал остудить горло, обожженное крепкими напитками. Подойдя к лотку, Лоуренс купил две штуки, чтобы угостить Хоро.
Он даже подумать боялся, какие ядовитые слова обрушит на него Хоро, если он вернется к ней с пустыми руками. Мысленно представив самого себя, несущего под мышкой одну здоровенную дыню, словно отложенное гигантской птицей яйцо, и держащего в руке вторую, он не сдержал улыбки.
В обеденном зале на первом этаже постоялого двора было так же оживленно, как и на главных улицах. Мельком оглядев развлекающихся, Лоуренс поднялся на второй этаж.
Когда он взошел наверх, шумное веселье на первом этаже стало казаться ему каким-то далеким и нереальным, словно огонь на противоположном берегу реки.
Рассеянно слушая отдаленный гомон, словно журчанье ручья, Лоуренс открыл дверь комнаты и вошел.
В первое мгновение он был озадачен тем, что в комнате слишком ярко; потом он увидел, что окно на улицу открыто.
Скорее всего, окно было открыто, чтобы вливающийся снаружи свет позволил взглянуть на письмо.
Как раз когда эта мысль проникла Лоуренсу в голову, он почувствовал, что что-то в комнате не так.
Письмо?
Как только он вошел в комнату, его глаза встретились с глазами Хоро; та держала письмо под лунным светом близ окна.
В глазах Хоро застыл ужас.
Нет, не так.
Это были глаза человека, только что вышедшего из состояния полной растерянности.
- Ты...
Лоуренс не успел закончить фразу «...умеешь читать» - голос его внезапно охрип.
Губы Хоро дрожали, потом затряслись и плечи. Лоуренс видел, что Хоро изо всех сил пытается сжать пальцы, но те полностью задеревенели, и письмо выскользнуло у нее из рук, как она ни старалась.
Лоуренс не смел сделать ни шагу: он боялся, что Хоро, неподвижная, как снеговик, рассыплется на куски от малейшего его движения.
Письмо, выпавшее у Хоро из рук, скорее всего, было тем самым, что прислала Диана.
Если с Хоро случилось то, что случилось, из-за прочитанного ей письма, возможных объяснений было немного.
В голове у Лоуренса всплыло слово «Йойтсу».
- Ты, что случилось?
Голос Хоро был в точности такой, как обычно. Выглядела она так, словно вот-вот свалится, возможно даже, потеряет сознание; и тем не менее, на лице ее при этих словах появилась легкая улыбка. Лоуренсу при виде этого совершенно дикого зрелища показалось, что он погружается в какой-то страшный сон.
- У меня ч... что-то на лице?
Хоро изо всех сил старалась говорить улыбаясь, но, в конце концов, из-за трясущихся губ она просто не смогла нормально выговаривать слова.
Лоуренс и Хоро глядели прямо друг на друга, но глаза Хоро смотрели куда-то сквозь Лоуренса.
- Ничего у тебя на лице нет. Но, кажется, ты немного пьяна.
Лоуренс не мог просто стоять перед Хоро и молчать, так что он предпочел что-то сказать, стараясь своими словами не ранить Хоро еще больше.
Что говорить теперь? Нет, сперва надо выяснить, что успела узнать Хоро.
Не успел Лоуренс додумать до этого места, как Хоро раскрыла рот первой:
- Ага... ага, я... я пьяна. Потому-то и... ага, точно, я пьяна.
Хоро по-прежнему улыбалась, но всю ее била такая дрожь, что зубы клацали. Подойдя к своей кровати, словно на деревянных ногах, она уселась.
Когда Хоро двинулась с места, Лоуренс тоже смог наконец отойти от дверного проема. Чтобы не дать перепуганной птахе улететь, ступал он как мог осторожно; в конце концов, он не без труда добрался до стола.
Положив на стол дыни, Лоуренс бросил небрежный взгляд на письмо, что уронила Хоро.
В лунном свете он разглядел красивый почерк Дианы.
Касательно того, о чем я упоминала вчера, города Йойтсу, разрушенного в стародавние времена...
Едва эти строки бросились Лоуренсу в глаза, он бессознательно зажмурился.
