Плащ, кинжал и А.К.М (СИ) - Чекмарев Владимир Альбертович "Сварог"

      В каждом ящике лежало по снаряду, с десятифунтовым зарядом взрывчатки, (вдобавок в тридцатикилограммовой стальной болванке).

      Всего на четырех грузовиках, в обшей сложности было порядка тысячи фунтов взрывчатки и если все это взорвать, во время проезда батареи мимо трибун руководства, то мало не покажется никому. В восьми ящиках были замаскированы заряды взрывчатки, с радиовзрывателями, капитан решил для надежности не мелочится в количестве зарядов и два его сотрудника, проникнув ночью на склад, легко все это сделали. Тем более, что нанятые одним из местных агентов Джоунса, дамы не тяжёлого поведения, заявились на ночь глядя к складам и стали отмечать день рождения одной из своих подруг, в алкогольно-сексуальное празднование которого втянулась вся охрана складов (люди капитана очень хорошо проплатили путанок).

      Настало утро парада. Киносъемочная группа "белоногих" уже примелькалась в этих местах, тем более, что их везде сопровождал купленный на корню чин местной жандармерии.

      Пульт взрывателя был у капитана, который в качестве журналиста пребывал на крыше старого элеватора, рядом с которым и находился тот самый склад. Визир кинокамеры четко показывал через зуум участок площади перед трибунами, капитан хотел предоставить командованию полную отчетность.

      На площади появились КРАЗы с орудиями на буксире, и капитан положил палец на кнопку, но не знал он о событиях, произошедших тремя часами раньше...

      Адьютанту командующего было поручено лично проконтролировать погрузку ящиков в грузовики, именно из нужного штабеля. Потыкав пальцем в ящики, он подозвал к себе начальника склада, переложил контроль на него и отбыл в Ставку. Но начальнику склада тоже хотелось блеснуть на трибунах новым мундиром и в результате, крайним контролирующим звеном, оказался сержант Корки Ленивый. Ленивый, это была не фамилия и даже не кличка данного индивидуума, это было состояние его души.

      Посмотрев на штабель ящиков и на грузовики готовые к погрузке, Корки провел в уме невинные подсчеты. Каждый ящик весил килограмм семьдесят. Грузчиками у него числились многочисленные родственники из племенной деревни и часть из них были подростками. Но любой военный складской, будь то сержант, адижан или прапорщик, обладает живым мышлением. В другом углу склада был штабель пустых снарядных ящиков, очень похожих на уставные, и сержант Корки, приказал погрузить в грузовики именно их...

      Капитан Зеббадия Джоунс, ощущая внутри себя радостные предчувствия, нажал кнопку радиопульта. На площади ничего не произошло, но рядом с элеватором, грохнул взрыв, который буквально смел башню, вместе "журналистами". Кувыркаясь в воздухе, капитан выкрикивал ругательства, сделавшие бы честь любому пиратскому боцману. Это были его последние слова в жизни.

      Когда на место взрыва примчалась машина с адъютантом, его прямо на месте снял снайпер, ибо приказ на ликвидацию, отменять было уж некому.

      А команданте, соратники по Партии отравили через месяц. Без всякого внешнего вмешательства. Революция, как и всегда, самозабвенно убивала своих детей.

      При новом правительстве,начальником полиции стал Корки Ленивый, счастливо успевший покинуть склад до взрыва.

<a name="TOC_id20247444"></a>

<a name="TOC_id20247446"></a>Глава 32. Логистика велогонок, для Доктора Маньяка

      В одной средней величины банановой республики, внезапно наступила демократия. Диктатор добровольно передал власть народным избранникам. Был выбран парламент, в парламенте выбрали премьера, но вот силовые министерства сохранились за бывшим каудильо. Он совместил портфели министра внутренних дел, а это было для тех мест покруче любого парламента.

      Все эти демократические новации наступили по настойчивому желанию заокеанского Старшего брата. В пригороде местной столицы был расположен международный медицинский институт, который занимался разными интересными проектами, как бы сказать не для общего пользования, а в республике нарастало левое сопротивление, что было чревато беспорядками и возможной сменой власти и, следовательно, представляло опасность для Института. И по сему тут наступила демократия. Но как вы понимаете, были и другие силы, которые помогали тем, кто считал, что Карл Маркс лучше Рокфеллера, и у сторонников этих сил был свой лидер - доктор Маркадос.

      Он возглавлял свежеобразованную партию Прогресса, на самом деле состоящую из сторонников запрещенного движения "Красные мачете" и имел в парламенте 12 %, которые на ближайших выборах могли резко увеличиться. Это естественно не нравилось ни Каудильо, ни его хозяевам, а так как политическое убийство отпадало из за выборов, наймиты Мирового империализма составили коварный план...

      В соседней стране, две сестры-близняшки, обвинили доктора Маркадоса в том, что три года назад, когда он там был на медицинской конференции, то заманил несчастных невинных девушек-подростков к себе в номер, где зверски надругался над ними, запугал, а потом еще раз надругался (То, что доктор был там с женой в расчет следствием не принималось). Больше того, девушки сохранили одежду, в которой над ними надругивался Айболит, ставший Бармалеем и на ней, были обнаружены, его, так сказать биологические следы. На Маркадоса быстро завели дело и стали требовать его выдачи, на что местная юстиция с радостью согласилась, доктора заарестовали и стали ждать фельджандармов из сопредельного государства, чтобы отдать им узника. В прессе поднялся большой шум, причем левые газетчики называли Маркадоса - Узник замка Иф, а правый Доктор Маньяк, иллюстрировали материалы об узнике, крикатурами с изображением докторов с мачете. Но у Красных мачете тоже был Старший брат, который прислал несколько своих младших братьев помочь товарищам по классу...

      - "Итак, что мы имеем", - спросил товарищ Вальтер и продолжил, -"а и имеем мы то, что до приезда альгвазилов за нашим другом три дня и пара комплектов такой же как у них униформы будут послезавтра, но вот как перехватить и подменить настоящих жандармов, этот вопрос пока открыт. Какие будут мысли и предложения компаньерос ?" -