Александр Насибов - Атолл «Морская звезда»

— Вчера я получил кое-какую информацию о ее исследованиях. Если коротко, то Брызгалова отыскала возможность радикально излечивать тяжелые психические недуги… Теперь можно понять, почему здесь за ней так охотятся: эти разработки легко использовать для целей прямо противоположных… Ты права, ее надо сохранить для науки!

— Уф, слава богу, мы все решили, — Гибсон попыталась улыбнуться. — Единственное, что меня страшит, — это фанатизм. Иной раз он сильнее любых аргументов. А они все фанатики, эти русские.

— Я был с ними, когда они спасали мир от нашествия коричневых негодяев, кстати, твою страну тоже.

— Мы сами спасли себя!

— Теперь все вы ходите, надув щеки от важности. А в конце войны ракеты гуннов против Нью-Йорка, Чикаго, Питтсбурга были в полной боевой готовности. Ракеты не применили, потому что помешали русские “фанатики”. И я горжусь, что был тогда среди них.

ДЕВЯТАЯ ГЛАВА

Встреча состоялась за квартал от дома Лаврова, в сквере со скульптурами вокруг небольшого пруда.

Лотар Лашке прибыл сюда за несколько минут до назначенного времени и, как было условлено, занял скамью возле каменных Кастора и Поллукса. Почти тотчас у тротуара притормозил старенький “остан” с серым брезентовым верхом. Джозеф Болл вышел из машины, аккуратно захлопнул дверцу и направился к Лашке. Медик в эти часы занимался подготовкой эвакуации Брызгаловой.

— Добрый день. — Подсев к Лашке, Болл кивком показал на питейное заведение в доме через улицу: — Он появится там не позже чем через четверть часа. Это его обычное время. Конечно, если имеются деньги.

— Откуда данные об этом человеке?

— На меня работает консьержка. Она на своем посту с того дня, как был построен и заселен дом. Хорошо информирована о жильцах. А он один из старожилов. В прошлом пилот “летающей крепости”. Сейчас жалкий пьянчуга, оставляющий в баре всю пенсию плюс то, что иной раз удается выиграть на бегах.

— Как вы собираетесь работать с ним? Может он помогать нам сознательно?

— Ни в коем случае. Он глотку перервет за Лаврова!

— У вас уже возник какой-нибудь план?

— Пока только складывается… Могу похвастать: записано многое из того, о чем говорилось в доме Лаврова. Гибсон приехала и тотчас перерыла комнаты в поисках “клопов”. Обнаружила их добрый десяток. Она человек опытный, но все же не догадалась ощупать самое себя. А мой главный “клоп” как раз и запрятан в медальоне, который она не снимает с груди, даже когда ложится в постель! Так вот, знаете, что они придумали вдвоем с Мерфи? Открывают глаза Лаврову на действия здешней специальной службы по отношению к Анне Брызгаловой! Цель достаточно точная — вызвать у него отвращение к порядкам в этой стране. А раз так — Лавров будет склонять Брызгалову к совместному переезду за океан. Как видите, все очень неглупо… Стоп, он появился!

— Бывший пилот?

— Да нет, Дин Мерфи, собственной персоной. Глядите, вот он вышел из-за угла дома.

Теперь и Лашке увидел Мерфи. Тот медленно шел, расстегнув пиджак и обмахиваясь газетой.

— Зачем он здесь?

— Как зачем? — удивился Джозеф Болл. — Дом-то под контролем. Кругом понатыканы наблюдатели. Вот Мерфи и появился — обозревает свое хозяйство. Он и вчера здесь был. А в день приезда Гибсон улучил момент и заявился прямо к ней.

— Приходил в дом профессора Лаврова?

— Вынужден был решиться на такой риск — решил обо всем столковаться с партнершей. Кроме того, хотел как следует осмотреть дом, прежде чем туда привезут русскую пленницу… Простите, вас что-то тревожит?

— Надо использовать этот визит.

— Я и сам думал об этом. Что ж, будем искать возможность. Но вот и отставной пилот. Глядите, проходит мимо афишной тумбы!

— Вижу, — сказал Лашке. — Чего он так спешит?

— Всегда торопится, если в кармане позвякивают монеты. Спешит швырнуть их на стойку бара, чтобы тут же пропустить стаканчик… Теперь и мне пора.

Между тем Мартин перебежал улицу, привычно толкнул ногой дверь бара и скрылся в питейном заведении.

Вскоре там оказался и Джозеф Болл — у стойки спросил пива, с кружкой в руке направился в угол, где располагался музыкальный автомат. Около минуты ушло на то, чтобы выбрать нужный диск, сунуть монету в прорезь приемника и нажать на рычаг пуска.

Расчет был верен. При первых звуках песенки Мартин вскочил на ноги. Поглядел на Болла, который как раз проходил мимо, и благодарно улыбнулся.

— Пилот? — Болл остановился у столика, отпил из кружки. — Бьюсь об заклад, что не ошибся. Мой нос за милю чует таких, как ты.

— Да, пилот! — гордо ответил Мартин. — Шеф-пилот с “крепости”. Почти восемьдесят вылетов. В том числе десять челночных рейсов — слыхал о таких?

— Еще бы! — воскликнул Болл, хотя представления не имел о том, что это такое.

А музыкальный автомат продолжал греметь. Это была песенка об отчаянных пилотах с бомбардировщика, “ковыляющего во мгле на честном слове и на одном крыле”.

— Выпьем за пилотов, — сказал Джозеф Болл и поднял свою кружку.

Стаканчик его нового знакомого был пуст. Мартин пошарил в карманах, прошел к стойке за порцией спиртного.

— Выпьем, — он поднял глаза к потолку. — В память пилотов, которые вылетели на задание и не вернулись!..

Следующую порцию спиртного заказывал уже Джозеф Болл. Мартин принял стаканчик с условием, что отдаст долг с первой же пенсии. Новый приятель тут же вынул бумажник: бывшему фронтовику и ветерану он готов ссудить половину того, что имеет.

Мартин покачал головой. Принять стаканчик—другой — это еще куда ни шло. Но брать деньги у человека, с которым впервые встретился лишь минуту назад, — такое не в его правилах.

— Не хочешь брать взаймы, продай что-нибудь, — пошутил Болл и вдруг почувствовал, что попал в точку.

Мартин сразу сделался серьезен. Видимо, и сам подумывал над тем, чтобы реализовать кое-что из вещей.

— Костюм тебе не нужен? — Он придвинулся к собеседнику, взволнованно зашептал: — Будет просто здорово, если купишь у меня костюм. Видишь ли, должок за мной. Задолжал некую сумму одному хорошему человеку. Продам костюм — значит расплачусь.

— Где костюм?

— Дома. Я рядом живу. Может, взглянешь?

— Ну и дела! — агент всплеснул руками, изображая удивление. — Ведь и я рядом. Вот он, мой дом, — показал рукой на противоположную сторону улицы, где высилось многоэтажное здание с облупленной штукатуркой на фасаде. — А ты где квартируешь?

— Чуть подальше, в конце улицы. Гляди-ка, соседи, а не встречались!.. Ну идем, что ли? Деньги-то при тебе?

Джозеф Болл молча похлопал себя по карману.