Джеймс Тейбор - Глубокая зона
Предпочтя осторожность скорости, Халли преодолела оставшиеся двести пятьдесят футов за полчаса. Наконец она ступила на пол пещеры, отошла от стены и прилегла отдохнуть на плоском валуне.
«Chi Con Gui-Jao, es bueno estar con ustedes de nuevo, – сказала она пещерному духу. – Я рада вновь оказаться у тебя. Rezo por tu bendición y la promesa de no causar daños. Прошу твоего благословения и обещаю не нанести вреда».
Халли села и стала ждать остальных.
Через пятнадцать минут спустился Канер.
– Невероятно. – Запыхавшийся, однако явно довольный, он уселся рядом. – Интересно, что еще изобрели в ДАРПА? – Он немного помолчал. – Ты великолепно лазаешь.
– Спасибо. С детства обожаю это занятие. Но если хочешь увидеть настоящего виртуоза, посмотри на Рона.
– Да, мастер что надо. Я мельком видел, как он работает.
– Послушай, Эл, по-моему, Рафаэль слишком долго спускается.
– Пожалуй, да.
– Делать нечего, остается только ждать.
Через десять минут спустился Боуман, вслед за ним – Аргуэльо. Когда они присоединились к группе, Хейт спросил:
– Как будем снимать эти штуковины?
Боуман вытянул вперед руки:
– Глядите.
Он растопырил пальцы, затем сомкнул кончики. Перчатки слегка вздулись, и Боуман легко их снял.
– Силы нейтрализуются, если определенным образом создать контакт. Попробуйте сделать, как я.
У Халли появилось ощущение, словно ослабляется манжета тонометра. Боуман свел вместе ноги, соединил стопы. Галоши разжались, как и перчатки, и он снял их, слегка потянув. Халли вспомнился цокот каблучков Дороти в «Волшебнике из страны Оз».
– Продолжаем путь, – сказал Боуман. – Халли, куда сейчас?
– В этом зале нам осталась еще пара сотен ярдов. Затем будет коридор, мы называли его «Лестницей Франкенштейна» – ряд огромных уступов, перемежающихся с отвесными спусками. Через полмили выйдем к «Анусу сатаны».
– И впрямь анус сатаны, – произнес Аргуэльо.
Команда стояла у изорванного края колодца двадцати футов в диаметре, с черной бурлящей водой. На противоположной стороне сплошной стеной возвышалась скала, преграждая дальнейший путь по поверхности.
Боуман развернул плитку шоколада, разломил на равные части и раздал.
– Кто-нибудь еще это чувствует? – спросил он, прожевав свой кусок.
– Еще бы, – отозвался Хейт.
Оба уставились на остальных.
– Угу, – призналась Халли.
– В самом деле, – сказал Канер.
– Да, – пробормотал Аргуэльо.
Халли знала, что такое «это». Медленно, но верно растущее чувство… как его описать?.. Кроме слова «ужас», на ум ничего не шло. Примерно то же самое, что испытывают скалолазы – страх сорваться вниз, усиливающийся с каждым пройденным футом. Она переживала такое раньше, в очень больших пещерах. Растущая с каждым шагом неодолимая тревога, заставляющая то и дело смотреть вниз через плечо. Неприятное ощущение, однако серьезной опасности оно не представляет. Если держать его в узде. Иначе сойдешь с ума.
– Я считаю, такие вещи следует обсуждать вслух, – заметил Боуман. – Так легче с ними справиться.
– А что вообще происходит? – спросил Аргуэльо.
– Помните, в УПРБ мы говорили о помрачении? – сказала Халли. – Именно так оно начинается и через какое-то время вполне может выйти из-под контроля. Каждого пробирает по-разному. Очень внимательно следите за своим состоянием – не успеете глазом моргнуть, как слетите с катушек, а прийти в себя потом непросто. Главное – понять, что происходит до того, как вас захлестнет.
– Вдруг у кого-нибудь все же начнется приступ? – настаивал Аргуэльо. – Что тогда делать?
– Только одно – возвращаться. Идти наверх одному до того места, где почувствуете себя лучше, и ждать остальных.
Аргуэльо содрогнулся.
– Даже не знаю, что хуже, – задумчиво произнес он. – Обезуметь или просидеть в пещере несколько дней в одиночку.
– Как меж двух огней… – сказала Халли.
Ничего добавить к сказанному она не могла, как, по-видимому, и другие. Все стояли молча, перекусывали и запивали из пластиковых бутылок. Через десять минут она заговорила снова:
– Сейчас я расскажу, как мы будем совершать погружение. Заходим отсюда. Вначале колодец идет вертикально на протяжении примерно двадцати футов. Потом появляется наклон в сорок пять градусов – туннель пересекает подводную часть вон той скалы, вновь спускается вертикально на восемьдесят футов, выравнивается и идет прямо где-то на протяжении двухсот футов. После этого будет резкий поворот вправо и сужение. С обычными аквалангами нам пришлось бы снимать баллоны и толкать их впереди себя. Так мы поступили во время первой экспедиции – приятного мало. Но эти новые ребризеры снимать не придется.
– Секундочку, – взволнованно перебил Аргуэльо. – Насколько тесное это сужение?
– После поворота направо туннель сжимается до пяти футов в диаметре. Хватит места, чтобы пройти сквозь него с рюкзаком, но недостаточно, чтобы развернуться. Если возникнут проблемы до середины пути, придется выбираться задним ходом, чего я бы не посоветовала. На протяжении трехсот футов туннель идет ровно, потом около пятисот футов вверх – подъем удобный, долгий и сам по себе обеспечивает декомпрессию, так что на том участке просто не торопитесь. Всплываем в месте, которое мы называли «каверной Гранд Централ».
– О ребризерах, – вступил Боуман. – Мы говорили о них в Рейносе, сейчас повторим еще раз. На дисплей выводится информация обо всех важных функциях. Аппараты автоматически приводятся в действие при погружении. Все, что вам нужно делать, – дышать и плыть.
– И еще кое-что, – добавила Халли. – Ила здесь очень много. Ласт у нас нет, работать придется руками, а значит, у замыкающего будет нулевая видимость, или почти нулевая. Я пойду первой и буду травить веревку, чтобы вы могли поддерживать с ней контакт.
– Вообще-то, – перебил Боуман, – первым пойду я.
Она посмотрела на него.
– Я уже проходила этот путь.
– Знаю. Но ваша миссия самая ответственная, вас терять нельзя. Если встретится что-нибудь неожиданное, будет лучше, если первым на это наткнусь я.
– Ладно. Вы правы. – Недовольная, Халли все же не смогла поспорить с его логикой.
– Никогда не видел таких маленьких ребризеров. – Рон Хейт рассматривал прибор, словно редкое сокровище. – Большинство из них размером с добрый чемодан.
– Да. Я говорил, что у ДАРПА много разработок. Эти аппараты в два раза меньше обычных.
– А система очистки та же?
– Нет. Для регенерации дыхательной смеси в них используется триоксид лития.
