Иван Петров - Красные финны
— Не могу я людей перевозить. Я ж не один на границе — застава целая и там не олухи сидят, — сказал я.
— Коменданта вам заменили. Он будет вашим зонтом. Вмешиваться не станет. Помочь обязан. Что вам еще надо?
— Или замените помощника или вовсе оставьте одного меня, — попросил я. — Мой помощник умный и энергичный товарищ При нем я ничего делать не могу. Даже с «контрабандой» чуть было не попался…
— Молчать заставим, — скоропалительно бросил Шаров.
— Молчать Коротков не будет, — возразил я. — И не хочу этого. Или я один, или без меня. Или одного меня оставьте, или дайте мне идиота…
— На всех заставах помощники? — спросил Мессинг.
— На всех…
— И вам надо, — заметил он, — иначе непонятная исключительность, настораживающая. Но идиота будем искать. Мир не без оных. Что еще?
— Эти господа будут ходить пешком на станцию или подвода им нужна? — осведомился я.
— А до станции далеко?
— Песчанка близко, но там опасно. Бывают тыловые дозорные Александровской заставы, засады устраивают. Левашово — километров пятнадцать. Парголово еще дальше. Туда удобно, все лесом. И пропуска в поездах уже не проверяют. Если бы иметь хорошего коня и легкую двуколку, то времени немного надо. На прием от финнов полчаса и с час-полтора на езду до станции. Столько же и обратно. На полную ликвидацию признаков перехода через границу нужен еще час. И полчаса, чтобы поставить и почистить коня. Всего часов пять надо, — высказал я свои соображения.
— Не совсем так, — возразил мне уже москвич. — Не только на станцию доставить. Надо, брат, еще билет в кассе взять и посадить именно в тот вагон, который мы вам укажем.
Мне оставалось принять это к сведению и исполнению.
— Нужно еще, чтобы моей заставы без меня и моего согласия не проверяли; налетят внезапно и все дело провалят…
Заключение Мессинга было коротко: «Подумаем и решим. Этот небольшой пакет — в конверте без печати — передадите тому, кто придет на ваш вызов, и постарайтесь изучить его поведение. Потом доложите мне».
Не все я понял. Мудрено все это, и черт знает для чего? После подумал: может быть, у разрушенной лесопилки попытаться? Там мыс острым углом выходит на финскую сторону, и контрольная тропа его минует. Дальше все лесами… Идея заманчивая! Надо только хорошо все взвесить. А пограничники? Как быть с ними? Неподвижные наряды назначать? Это идея! Не снимутся без команды и места менять не будут. Можно оставить себе свободную полосу метров 500—700, легко можно. Следы? Но это ерунда вовсе! Сам за час ликвидирую. А время? Тут трудно: уходить придется на всю ночь А ведь я почти всегда круглосуточно бывал на заставе. Уйду на ночь — заметно будет. Хотя, кажется, тоже окошечко есть. Побыть на заставе суток двое, посидеть в наряде с пограничниками и сказать потом: «Устал, товарищи. До утра не ищите. Спать хочу». Поверят? А почему бы нет! Ведь это будет у всех на глазах, все увидят, что не спал я. А спать когда? Вот это — проблема… Словом, пока добирался до заставы, какой-то план созревал, и в основном верный. Так потом и пошло. Только времени на сон найти не мог. Этот вопрос так и остался не решенным до конца…
Помощника мне нашли как раз такого, как я просил, и помех с его стороны я не ощущал. А комендант Александр Кольцов энергично и деятельно опекал мою безопасность в нашей собственной среде, в мои дела он не вмешивался. Добрым товарищем и хорошим другом был для меня мой начальник Александр Кольцов!
В определенный день воткнул я палку в землю перед кустарником и этим дал вызов. Не прямо ее поставил, а с наклоном по часовой стрелке, так, что она и время, желательное мне, показывала. Более или менее точно, с 22 до 23 часов. Толковое изобретение получилось, не мое — «Косого». Мастер он был на такие комбинации, знаток своего дела. Палка служила сигналом и после выхода «Косого» из игры.
На сигнал явились два человека. Пароль они знали, и я вручил пакет. Знали они и о моем повышении в ранге. Никаких заданий не давали, и «формальности» отпали сами по себе. Только пожелание высказали, почти просьбу: «В случае крайней необходимости, не откажите помочь». Согласился, разумеется: «Какой тут может быть разговор, пожалуйста!»
Поведение финнов, каким-либо образом связанных с нашей операцией «Трест», требует пояснений. Встречи я имел с безымянными лицами из финнов и видел их только в штатской одежде. Никаких должностей, никаких званий, даже фамилий они не называли. Первого финского офицера в военной форме я встретил много лет спустя на съемках фильма «Операция «Трест» в Серебряном Бору. А раньше, на границе, встречался только со штатскими. О том, что это были финны, мог судить по их чистой финской речи. А о том, что они еще и представители властей, — по интонации их разговора. Если бывали при этом и третьи лица, например русские монархисты, — финны исчезали. Словом, они старались держаться в тени. Так всегда! И сам господь бог не доказал бы участия финских должностных лиц в этих делах.
Джентльменское соглашение о моем особом положении выполнялось точно, за редкими исключениями. Но такая и была договоренность — вызывать в случаях крайней необходимости. Помню, как-то раз вызвали неожиданно. Вижу — двое, опять в штатской одежде. С одним встречался раньше. По слухам, капитан разведслужбы, но за точность не ручаюсь. Просили выяснить, не задержан ли нашими пограничниками агент финской разведслужбы? Сообщили его фамилию и приметы. Я, конечно, обещал это сделать и утром выехал в Ленинград. Поехал через Сестрорецк. Там, в штабе отряда, содержались и арестованные. Задание могло быть и проверкой, и не исключалось, что за мной следили. Походил я по разным службам штаба, помаячил там и по узкоколейке смотался в Ленинград.
Мессинг оказался на месте. Выяснилось, что такой финский агент задержан. Точнее — один из задержанных в Сестрорецке имеет схожие приметы, и Мессинг поручил Шарову написать для меня ответ финнам. Переводя ответ Шарова на финский язык, я обнаружил там такие подробности о задержанном, которых бы начальник заставы в штабе отряда узнать никак не мог. Я отказался от передачи такого текста:
— Вы же меня угробите, товарищ начальник. Где бы я такие подробности мог узнать? И для чего они финнам?
— Я угроблю? — вскипел Шаров. И не миновать бы мне очередной головомойки, если бы не зашел Мессинг. Он скупо, как всегда это делал, отчитал Шарова.
— Можем надеяться, товарищ Шаров, что сами финны знают место рождения и семейные неполадки своих агентов. Им нужен только ответ: задержан ли их агент или нет.
Обратно я ехал тоже через Сестрорецк. Пешего хода в этом случае у меня прибавилось, но выигрыш мог быть куда большим. Если за мной следили, то пусть знают, что целый день я торчал в Сестрорецке!
