Джоан Уайлдер - Роман о камне
Джек ухватился руками за колючие ветки кустов, торчащих из воды, и чуть не взвыл от боли. Дерьмо! Он подтащил тело, ставшее непослушным и тяжелым, к самой кромке пенящегося потока и, сплевывая хрустящий на зубах песок, пытался выбраться на берег.
Ноги скользили по гладким камням, в желудке плескалась вода, голова гудела. Он — таки умудрился поцеловаться с какой-то глыбой. Но рука продолжала сжимать пакет с «Эль-Корозоном»!
Наконец, измученный, он швырнул себя на валуны.
Джек отряхнулся, как собака после купания, и тут же стал оглядываться, пытаясь найти в мутной воде или на берегу Джоан.
Никаких следов. Он точно знал, что попал на берег с той стороны, где прыгала девушка. И если она жива, то должна быть где-то здесь… Нет…
И вдруг, на другом берегу, валун зашевелился, и Джек увидел еще стоящую по колено в воде Джоан. Радостный вопль вырвался из его глотки, перекрывая грохот водопада. Руки взметнулись вверх, и он чуть снова не попал в беснующийся поток, отпустивший свою добычу.
— Эй, Джоан Уайлдер! Какое спасение! Какой побег! — орал он, задыхаясь от счастья, что она уцелела.
Я даже не оглянулась! Конечно, было прекрасно, что Джек выбрался. Эта мысль придавала мне сил, и я смогла сделать несколько шагов, правда, все еще цепляясь за глыбу. Но то, что он уплыл на тот берег, когда я, как дура, выгребла сюда, чтобы оказаться рядом с любимым, было предательством.
— А я думал, что ты утонула, — продолжал он радостно орать, и мне захотелось влепить ему оплеуху.
— Я утонула, — процедила я сквозь зубы и повернулась к нему лицом.
— С тобой все в порядке? — физиономия его сияла.
Вдруг Джоан закричала, размахивая руками, и Джек понял, что она цела и невредима, и даже оправилась от «полета» и холодной ванны.
— Ну конечно. Все прекрасно! Все великолепно! — вода ручьями стекала на камни, и я ощущала себя мокрой тряпкой, которую вывесили не отжимая.
— Только ты на том берегу! — проклятые слезы снова просились наружу, и я покрепче стиснула зубы.
— Ну что же делать? Я же не могу перейти через всю реку!
Бешенное течение несло камни, какие-то коряги, закручивая их в водоворотах, мусор и щепки разбитых бревен. Все это, конечно, трудно было обойти по валунам, которые лежали на дне.
— А что теперь делать? — спросила я.
— Радоваться. — крикнул Джек, шлепая себя ладонями по бедрам и снова поднимая руки. — Как что делать? — он понимал, что девушка даже не подозревает, насколько близко они подошли к окончанию этого фарса, называемого жизнью! — Мы только что упали вниз с водопада!
Джоан вдруг уперлась кулаками в бедра и стала похожа на обыкновенную бабу с рынка. Голос ее звучал сварливо и зло.
— Да, конечно. Все из-за тебя.
Если бы ему не пришла в голову эта дурацкая идея с поиском сокровищ, они давно бы уже вернули злополучную карту и забрали Элейн. Но Джеку нужно было найти «Эль-Корозон», будь он проклят!
Она вспомнила толстяка: «Все мошенники так делают… Он просто заставил тебя поверить, что ты ему нужна». Они занозой торчали в сердце, и избавиться от них было совсем не просто. А как он стащил у нее карту! Как подлый мелкий жулик! И не в силах справиться с гневом, закипающим в ней, Джоан закричала отчаянно, стараясь заглушить эти мысли:
— Я знала, что тебе нельзя верить! Я знала! — надежда умирает последней, и девушка ждала, что он опровергнет ее слова, и, может быть, придумает, как им снова соединиться.
Джек остолбенел. Ее слова больно хлестнули его. Что он мог сказать в свое оправдание, находясь по другую сторону бурлящего потока, спасаясь от погони. «Я люблю тебя? Полный маразм!» — подумал Джек и хмыкнул, поджав губы, не находя тех единственных нужных ей слов. Пробовать здесь перебраться — безумие. Может быть, ниже, где река выйдет на простор из своего каменного ложа, он сделает это, а здесь исход попытки однозначен.
— Как называется эта гостиница в Картахене? — крикнул он.
— Гостиница «Картахена». А тебе-то что? — она ЕМУ НЕ ВЕРИТ!
— Хорошо! Иди по направлению захода солнца! Я там буду ждать тебя, — Джек махнул рукой, показав направление. — Ну, да, конечно, — интересно, он считает ее полной идиоткой? — Как же моя сестра?
— Ну, они про это не знают, — он поднял пакет над головой. — Карта-то у тебя!
— А у тебя камень! — он же говорил, что нужно иметь ЭТО, чтобы торговаться с ними!
— Да…
Бгам, бгам, бгамбгамбгам, — камни у их ног разорвались фонтанчиками осколков.
Они вскинули головы.
Там, на краю обрыва, застыла целая свора солдат с автоматами, из которых вырывались красные языки пламени.
Джек и Джоан на секунду растерялись. Он первым пришел в себя и стал отступать к зарослям, успев крикнуть:
— Встретимся там! Верь мне! Верь! — и нырнул под защиту валуна.
Она еще стояла, втянув голову в плечи, плохо соображая, почему до сих пор жива и что же теперь делать дальше.
— Что? — отчаянный крик догнал Джека, и он остановился.
— Я буду там ждать тебя! Ты должна мне верить!
Солдаты все стреляли, хотя беглецы уже исчезли в густой зелени.
Сегодня кто-то помогал им. То ли Гея, у которой они побывали в гостях, то ли Афродита note 17 встала на защиту своих избранников.
А солнце все так же оранжевым шаром высоко висело в голубом небе, птицы продолжали заливаться громкими голосами. Природе не было дела до человеческих страстей, так безобразно ворвавшихся в этот уголок и посягнувших на ее покой.
***Это удивительный город!
Столько прекрасных дворцов, церквей, монастырей, уникальных зданий, крепостей, что их с избытком хватило бы на десяток других городов! Он весь был пронизан солнцем. Ярко-желтый камень ракушечника, из которого выстроены дворцы и монастыри, светился под его лучами. Другие дома поражали белизной, а красные черепичные крыши придавали им нарядный и даже кокетливый вид.
Золотые купола церквей сияли тут и там, как огромные золотые чаши, смотрящие донышками в небо.
Разные балкончики, причудливые решетки на окнах, изукрашенные порталы делали Картахену похожей на город их восточных сказок.
А если еще добавить, что все это великолепие раскинулось на островах, перешейках, среди голубых заливов, лагун и протоков, то можно легко понять, почему Картахену справедливо называют «Латиноамериканской Венецией».
Город встретил Джоан звоном колоколов и дробью ударных инструментов, на которых там и тут белозубые чикано отстукивали «бамбуко», «фандаго» и другие танцы.
Маленький чистильщик пристроился рядом с музыкантами под роскошной пальмой и весело надраивали ботинки горожан.
Та-та-та-тата, — разливалась дробь.
