Владимир Прибытков - Потерянный экипаж
Бунцев усмехнулся:
— Скажи, как получается…
До хутора оставалось рукой подать, и они легли, чтобы понаблюдать и отдохнуть.
— А ведь это не хутор… — шепнула спустя минуту — другую Кротова.
— Почему так думаешь?
— Больно много построек, кажется…
— Это вроде не постройки, а лес.
— Скажите тогда — целый парк.
— Ну уж, парк…
— Все может быть, товарищ капитан… Возможно, это поместье.
— Ну и что? — спросил Бунцев. — Тем хуже для поместья.
— Это-то верно… — ответила Кротова, напряженно вглядываясь в огоньки. — Это-то верно, товарищ капитан…
— Но?..
— Но близко подходить не стоит.
— Что же делать?
— Выждем.
Так они лежали с полчаса, и выжидали, и, наконец, дождались: на хуторе или в поместье, как утверждала радистка, послышался рокот мотора, потом прямо в сторону пилотов метнулись столбы света от автомобильных фар, и какая-то машина, выехав из парка, развернулась и быстро пошла по направлению к шоссе.
— Так, — сказала Кротова. — Значит, проселок у них здесь… Попробуем с машиной.
— Пошли, — сказал Бунцев. — Пошли. Все ясно.
Теперь они удалялись от поместья, стараясь держаться той невидимой проселочной дороги, по которой ушла неизвестная машина. Лишь через полчаса ходьбы Бунцев решил, что можно выйти на проселок. Кротова не возражала.
— Вы заправским партизаном становитесь, товарищ капитан, — прошептала она.
Проселок оказался узкой щебенчатой дорогой.
— Факт, поместье, — сказала радистка. — К хутору дорогу не мостили бы. Теперь ищите, товарищ капитан.
Но Бунцев и так уже лазил по придорожным кустам, шаря руками, как слепой.
— У тебя нет? — тихонько окликнул он.
— Пока не вижу… Ничего. Должны быть!.. Ладонь капитана ощутила шершавый провод.
— Ольга! — выдохнул он. — Иди сюда!
Кротова перебежала дорогу, присела рядом с Бунцевым на корточки.
— Самый настоящий телефонный, — определила Кротова. — Немецкий. Знакомое производство… Погодите, не режьте! Может быть, колючку найдем все-таки…
Они обнаружили, что в одном месте дорога проходит между двумя рядами изгороди, но столбы были опутаны не колючей, а простой проволокой.
— Жаль, — сказала Кротова. — Ну ладно. Тогда этот провод режьте, товарищ капитан. Пусть без связи посидят.
Бунцев нагнулся к проводу, щелкнуло лезвие открываемого ножа.
— Побольше куски режьте, — попросила Кротова. — Глядишь, пригодятся.
Она оставалась на дороге, следила за ней.
Бунцев перерезал провод, пошел, наматывая его на руку, в сторону шоссе. Шагов через двадцать остановился.
— Может, хватит?
— Режьте! Режьте!
Бунцев вырезал еще несколько кусков провода.
— Слышь! — сказал он. — Пойдем к шоссе. Там скорей твою колючку обнаружим.
Но они не сделали и десятка шагов, как со стороны хутора донесся треск заводимого мотоцикла.
— Стой! — сказал Бунцев. — Тихо!
Кротова вытянулась, прислушиваясь.
— Неужели обнаружили? — пробормотал Бунцев.
— Точно!.. — с непонятной радостью ответила радистка. — Точно, товарищ капитан! Не иначе — связь восстанавливать хотят!
— Да ты чего?..
— Товарищ капитан! — сказала радистка. — Только быстрей… Сейчас мы их научим, как связь восстанавливать… Быстрей только, товарищ капитан!
Она бежала к изгороди.
— Ты чего задумала? Чего? — еле поспевая за ней, спрашивал Бунцев.
— Скорей!.. Держите конец! — сказала радистка, разматывая моток телефонного провода. — Да держите же!
— Слушай! Они завелись! — с тревогой сказал Бунцев, принимая конец провода. — Выезжают!
— Ладно! Стойте!
Кротова перебежала дорогу, повозилась возле изгороди, бегом вернулась обратно.
Мотоцикл уже трещал на дороге.
— Скорей, товарищ капитан! Сюда! Ваша сила нужна! Бунцев сбежал за радисткой со щебенки. Кротова выхватила у него конец провода, накинула на один из столбов:
— Тяните! Туже! Как можно туже!
— Едут, сволочи! — процедил сквозь зубы Бунцев, натягивая провод.
— Опутывайте столб! Крепите! Дайте помогу!
Мотоцикл приближался. Его сильная фара далеко освещала дорогу, и казалось, полоса света вот-вот дотянется до летчиков.
Бунцев и Кротова торопливо закрепили натянутый, как струна, провод и упали под изгородью.
Уже догадываясь, что задумала радистка, но еще не веря в успех ее затеи, остро сознавая, как плохо обернется дело, если все сорвется, Бунцев лежал на земле, следя за приближающимся мотоциклом, и на всякий случай вытаскивал пистолет.
Мотоциклист, видимо, хорошо знал дорогу и предполагал, наверное, что обрыв провода произошел где-то дальше. Может быть, связь и раньше нарушалась, и связисты уже знали, где чаще всего случаются обрывы. Во всяком случае, водитель гнал машину, ловко объезжая неровности дороги, как будто ехал среди бела дня по асфальту.
Полоса света достигла места, где лежали летчики, в следующее мгновение грохот мотоциклетного мотора стал оглушающим, а еще через мгновение Бунцев увидел, как мотоцикл проносится мимо: тяжелая машина с коляской.
В то же мгновение сидевший за рулем немецкий солдат вскинул руки, слетел с седла, мотоцикл вильнул, свет фары метнулся в поле, и машина с ревом рухнула в придорожную канаву, забилась там, как подбитая птица.
Кто-то дико закричал.
Кротова вскочила с земли, бросилась к дороге. Бунцев, не успев опомниться, за ней.
Возле мотоцикла, оглушенный внезапным падением и, видимо, сильно помятый, возился на земле солдат без пилотки. Постанывая, он пытался подняться на ноги. Бунцев замер лишь на мгновение. Он знал: солдата надо убить. Немедленно. Оставлять в живых его нельзя. Надо убить, пока солдат не пришел в себя и не схватился за оружие. Но ему еще никогда не приходилось убивать человека, сойдясь с ним лицом к лицу…
Бунцев увидел: радистка метнулась к солдату, сбила его, навалилась на отчаянно закричавшего…
— А, сволочь! — вырвалось у капитана.
Он рванулся вперед, уже не сознавая происходящего, зная только одно: то, что нужно сделать, нужно сейчас сделать ему, а не радистке, не женщине…
Солдат дернулся и затих.
— Где второй? — лихорадочно спросила Кротова. — Ищите второго! Теперь я сама…
Бунцев, не чувствуя ног, выбрался на щебенку. Водитель мотоцикла валялся на обочине, как падал — лицом вверх. Капитан нагнулся.
Голова, едва Бунцев прикоснулся к ней, качнулась, словно чужая распростертому телу.
Капитан стоял на коленях и часто дышал…
