Богомил Райнов - Искатель. 1971. Выпуск №4
А Смел Вен не произнес ни стона, ни крика. Никогда не ожидал Гор Зем, что можно обладать такой сверхъестественной выдержкой. Ему стало стыдно собственной слабости. И он уже готов был спрыгнуть вниз, но увидел в пещере на противоположном обрыве живых Маду, Аве и Тони Фаэ. Очевидно, их не убили, чтобы тоже съесть живыми. Все они, — как и Смел Вен, не были связаны. По четыре курчавых самца держали каждого из них за руки и за ноги. Фаэты не могли и пошевельнуться.
Гор Зем обернулся к Дзинь. Она отпрыгнула и легла наземь, делая вид, что уснула. Потом вскочила, показала лапой на пожиравших свою жертву зверей и опять бросилась наземь.
Инженер понял. Спасенная им самка пыталась объяснить ему, что звери, насытившись, уснут.
Конечно, Смел Вен был уже мертв. Остатки его тела раздали тем, кто сам не мог подойти к нему. Досталась доля и стражам пленников, предназначенных для следующего пиршества.
Дзинь была права. Она хорошо знала своих сородичей.
Скоро они улеглись вповалку и захрапели.
Только стражи остались на месте, делая вид, что бодрствуют, но никли волосатыми головами.
Гор Зем не очень надеялся на успех. Неслышно он перебрался в стороне через овраг, вернулся к пещере с пленниками и сразу же спрыгнул прямо у ее входа.
Ближе всех к нему оказался лежащий Аве Map с бесполезным пистолетом на боку.
Не успели осовевшие от еды стражи шевельнуться, как Гор Зем испробовал на них смертельные приемы, преподававшиеся по приказу диктатора Яра Юпи в школах для «высших». При утреннем свете он бил точно. Чувствительные места фаэтообразных были почти теми же, что и у фаэтов. Мохнатые звери беззвучно валились. Гор Зем выхватил у Аве Мара пистолет и в упор выстрелил в четвертого самца, еще державшего Аве за руку. Пуля была парализующей, зверь скорчился в судороге и замер.
Гром выстрела перепугал остальных стражей. Они отпустили Маду и Тони Фаэ, Мада воспользовалась этим и так умело ударила одного из них, что он покатился по камням.
Тони Фаэ не успел вздохнуть, как Аве и Гор Зем набросились на его ошеломленных стражей.
Зем выстрелил еще несколько раз. Аве сбрасывал почти не сопротивлявшихся зверей на дно оврага. А там была невообразимая паника.
Звери не имели ни малейшего понятия о способах ведения войн. Они захватили пришельцев с единственной целью съесть их. Сожрав первую жертву, они мирно спали, не поставив никакой охраны. И теперь вдруг оглушительные удары грома, которых они всегда страшились. И к тому же еще и тела убитых сородичей падали, словно с неба.
Стадо с криками рассыпалось, бросив убитых и искалеченных на дне оврага, Мада кинулась на грудь Аве Мара и разрыдалась.
Тони Фаэ протянул руку своему другу и спасителю.
Аве краем глаза увидел у входа в пещеру еще одного фаэтообразного, очевидно хотевшего напасть на Гора Зема сзади.
Он тотчас прыгнул на выручку, но огромная рука Гора Зема удержала его:
— Это самка Дзинь. Она помогла выр-ручить вас.
Мада с изумлением рассматривала мохнатое животное, которое не скрывало своего восхищения силой и бесстрашием Гора Зема.
НА ВЕРШИНЕ ЦИВИЛИЗАЦИИ
При старте корабля «Поиск» тело Куция Мерка недвижно лежало в подземном коридоре. Но лужа крови под ним не высыхала, словно пронзенное стилетом сердце продолжало кровоточить. Лишь когда рука Куция Мерка дернулась и, упав на рану, зажала ее, кровь свернулась и перестала течь.
Через очень долгое время Куций Мерк снова шевельнулся, Ни один из многих миллиардов фаэтов не смог бы выжить в его состоянии, ни один… кроме Куция Мерка.
Куций Мерк происходил из семьи круглоголовых, бежавших с континента «высших» после разгрома Восстания Справедливости. Яр Юпи только начинал там «Разгул Крови». Куций был еще маленьким мальчиком без собственного имени. Отец Куция Хром Мерк (от рождения хромой), подозреваемый в сочувствии Учению Справедливости, был намечен Охраной Крови к уничтожению. У бедняков Мерков не было никаких средств, чтобы уплыть на корабле. Они совершили беспримерное путешествие втроем на плоту, сколоченном Хромом Мерком. Пробыв томительные дни в океане, претерпев и бурю, унесшие их скудные запасы, и штиль с нетерпимой жаждой, избежав погони (никому из Охраны Крови не пришло в голову искать в океане плот!), вконец измученные, истощенные, они достигли берега Даньджаба. Но никто не готовил здесь теплой встречи беглецам. Им даже не нашлось работы на полях и в мастерских владельцев, равнодушных ко всему, что не сулило выгоды.
Доведенный нищетой до отчаяния, Хром Мерк отважился на то, что прежде отверг бы с негодованием, — решил зарабатывать на врожденном уродстве сынишки.
У Куция было два сердца. Такое «уродство» встречается исключительно редко. На континенте «высших» родители скрывали ненормальность сына, боясь, что его объявят неполноценным уродом и уничтожат.
Но здесь, на континенте «культурных», все, что могло вызвать даже нездоровое любопытство, способно было принести доход.
Мальчика стали показывать в балаганах. Любопытная толпа валила в них. И каждый считал себя вправе ощупывать раздетого догола, перепуганного «урода». Его бесцеремонно поворачивали, к нему прикладывали холодные трубки то к груди, то к спине или противно прижимались к его коже мягкими ушами. Его заставляли приседать, плясать под общий хохот и гогот, потом снова рассматривали, выслушивали. Зеваки недоуменно качали головами, удивлялись и шли рассказывать, отчаянно привирая, о диковинном чуде, которое сами видели.
Предприимчивый Хром Мерк сумел столько заработать на уродстве сына, что стал владельцем сначала небольшой мастерской, а потом крупных мастерских, где тысячи фаэтов стали трудиться на него.
Куций рос, со стыдом и отвращением вспоминая те дни, когда выставлялось напоказ его «уродство». Впрочем, оно принесло доход не только его отцу. Скоро выяснилось, что мальчик становится не по возрасту сильным и выносливым. По молчаливому согласию между сыном и родителями теперь его два сердца стали семейной тайной, чтобы не привлекать в школе к мальчику тягостного любопытства, И когда юноше в день его совершеннолетия давали новое имя (он назывался Хром Мерк-младший, хотя не был хромым), его назвали Куцием за нескладную фигуру, кстати сказать, ставшую такой из-за того же второго сердца.
Вскоре Куций понял, что может превратить свой недостаток в достоинство. Во время унизительной карьеры «балаганного чудища» Куций Мерк обрел черты характера, определившие его профессию.
Необщительный, хитрый, язвительный, ненавидящий «высших» за океаном, он обладал редкой силой и выносливостью, обратив ка себя внимание Особой Службы. Его нашли пригодным для разведывательной деятельности. Безупречное знание нравов и языка «варваров» позволяло ему не раз выполнять опасные поручения, пересекая (уже не на плоту) океан.
