Юрий Красуля - Реклама артефактов!
После художественной школы я понял, что рисование – не мое. Краски и пастельные мелки забросил в кладовку, рисунки – в ящик под кровать.
Лет через пять, у товарища, я услышал обсуждение одной их художественных работ. Поднималась тема – гармонии композиции, акценты цветов, то, насколько впечатляет при первом взгляде и после долгого созерцания. Меня как озарило, шторки с глаз ушли, живопись обрела больший смысл, кроме как иллюстрирование жизни или идей.
Понял я, чего мне не хватало в художественном образовании. Но к тому времени акценты на пути в жизни уже сформировались и изобразительное искусство заняло место всего лишь хобби.
Хотя со временем живопись с включением в картины чудесных деревьев и артефактов, стало небольшим бизнес-проектом, достаточно себя самоокупающим, подход к поиску художников – работающих с нужными мне образами, был не деловой.
Не было анализа работ у художников на бульваре, не брал с собой прибор из артефактов в выставочные салоны и на вернисажи. Просто пару раз посидел в гостях у двоих старых товарищей, пообсуждал с ними свои идеи, и вышел с номерами телефонов нужных мне живописцев.
С Борисом, архитектором, я причины и цели не раскрывал, попросил подыскать пару работящих художников для нужного мне оформления. Но с Ициком, карты раскрыл сразу. Это был старый товарищ еще со времен счастливого юношества, неплохой ювелир, специализировался на статуэтках из драгоценных металлов. В его домашней коллекции картин были весьма необычные, и радующие взор и резко встряхивающие настроение. По правде говоря, была и парочка слащавых с типовыми сюжетами – подарки от нужных людей, оправдывался он. Ицику признался, что нашел несколько необычных мест силы, фото не несет отпечатка странных энергий, а рисунки с натуры все же передают ощущение. Так что ищу пару живописцев для серии работ.
Из четырех рекомендованных мне мастеров, незапойных было только три. Или, правильнее сказать, целых три. Что любопытно, всех звали Олегами. Так что для себя пришлось определять прозвища.
Сразу объяснил пожелания к картинам. Мне хочется главное – чтобы на картинах было изображено одно из особенных для меня мест. Обязательно соблюдалось восточное правило, как в традиционной икэбане – равновесие между частями полотна, показывающими образы неба, чего то человеческого и земли. Мне не очень интересно в этих работах видеть любование красивыми красками, образы, вызывающие эмоции, трендовые символы. Нужна группа натюрмортов, глядя на которые было бы ощущение роскоши, и картины с образами, не обязательно человеческими, но чтобы глядя на нее, в том же волке или коте, видна была улыбка умудренного жизнью старика, детский восторг от радости познания и взгляд готового идти на смерть воина.
Работа пошла. С мелкими техническими неувязками, с временным отсутствием вдохновения у творцов. Но моя настойчивость и деньги, постепенно стали давать свои плоды.
Не могу сказать, что картины получились сверхпримечательными. Но, все же, хотя и рассматривая их сильных впечатлений вроде и не было, но была все же особенность, если проходишь мимо одной из картин, слегка боковым зрением коснувшись полотна, получаешь ощущение приоткрытой двери в какой то сказочный мир. Добрый и странноватый, по типу волшебного мира Алисы.
Картина вроде как зацепила, останавливаешься, начинаешь рассматривать, вроде ничего особого. Отвернулся, начинаешь обратно поворачиваться – опять легкая вспышка сказочного света из приоткрытой волшебной дверной щелочки.
Меня же, собственно, интересовали эскизы, сделанные на натуре – возле моих мест геоприборов и зарисовки особых деревьев. В них я видел силу, на них реагировали мои артефакты со статуэтками. Именно эти картинки я вкладывал в шикарные рамки и раздаривал уважаемым людям.
Так, по своему мнению, я участвовал в гармонизации окружающего мира.
Хотя были и небольшие претензии из-за картин. Эдик Сикорский, после того, как развесил у себя в кабинете три этюда, неожиданно для себя, бросил курить. Это не самое полезное занятие для него было высоким эстетским ритуалом. Он ни в коем случае не курил впопыхах, занимаясь каким-либо другим делом, и, тем более, за компанию. Только в комфортной позе, медленно и величественно выкуривались его любимые сорта сигарет или папирос. Изредка, когда сразу не схватывалось приятное ощущение, после первой сигареты, сразу же шла вторая. Но кайф от процесса достигался в полной мере.
Вот настало полнолуние, первое, после того, как были развешаны в доме картины. Утром после завтрака, Эдик закуривает сигарету, а она не идет. Пробует другой сорт. Нет, как что-то не пускает. Легкое недоумение. Ждем обеда. Та же история. Вечером под виски, не курится. Три дня попыток, легкий шок от неприятия. Эдик не курит. Сразу же возникло подозрение на магичность картин. Временно вернул мне. Два месяца вновь раскуриться не удалось. Что ж, теперь Сикорский будет со здоровьем и, возможно, с лишними килограммами.
А двое моих коллег, развесивших картины в своих спальнях, поделились со мной, что раз в месяц им снился сказочный мир с несколькими лунами. Это было красиво, завораживающе и не жутко. Как будто вспоминалось забытое из детства. Но мир был другим. После таких снов оба говорили, что бросив случайный, мимолетный взгляд в сторону проходящей мимо девушки, было ощущение, что в ней что-то не хватало. Да, не хватало красивого хвоста, как у прекрасной драконихи или динозавровши.
Через месяц вновь – в снах возвращаются в мир с несколькими лунами, потом опять – куда же подевались прекрасные хвосты у драконих, ой, нет, это всего лишь человеческие красотки. Но, что интересно, в душе от этих регулярных сказочных впечатлений никаких сильных эмоций и не было. Так, как после обычного просмотра рекламы по телевизору.
Вцелом, проект с картинами постепенно стал окупаться. Через товарища, с которым вместе учились в университете, и ныне проживающего в Австрии, разместил ряд картин в художественных салонах Вены, и они стали неплохо продаваться. Не Сотбис цены, но мои затраты вернулись.
Главное, в душе появилось ощущение некоторой самореализации. Немного расслабился, ходил довольный, улыбался.
Гости
Но не очень долго. Все веселье и стрессы начались после того, как принес одному из Олегов несколько артефактов – наконечники стрел и монеты. Попросил их отобразить в натюрмортах.
Сделано таких картин, насколько помню, четыре. Как чуял опасность, артефакты не оставлял надолго у художника. Отвез их обратно в хранилище.
Очень не зря. Через пару недель мне звонит Олег и говорит, что у него кто то в побывал в мастерской, порылся, ничего не взял. Притом это было два раза за неделю. После этого были визиты в его квартиру. Семья то на даче, сам же он чаще ночевал в мастерской. Но следы посещений были точно. Главное, в квартире была установлена скрытая камера-видеорегистратор, еще с тех времен, когда нанимали няню, продвинутыми молодыми родителями напуганными рассказами про жестокое обращение с детьми, вот и пытались все отслеживать. Записи посетителей были.
