Яков Волчек - Проводник СРС
— Стой! — еще раз крикнул Андрей и спустил Карая.
Пес пошел крупными прыжками, пригнув к земле свою огромную голову с прижатыми к затылку ушами. Он бежал молча — так идет на задержание преступников только очень тренированная, уверенная в своих силах собака. У Карая был безошибочный прием: с разгона он бил врага в грудь или в спину могучими передними лапами, валил с ног и садился на него верхом. Тут уж он не скупился на лай, на яростное рычание…
Один из преследуемых обернулся, бросил чемодан и полез через высокий забор. Другой попытался перекинуть через забор чемодан, но не смог. Он выхватил финский нож и, держа его в зубах, тоже полез на забор. Я понял, что это значит: если Карай возьмет барьер, — а такую высоту он взял бы без труда, — его будет ждать по другую сторону забора лезвие острого ножа. Но и Андрей понял это.
— Назад, Карай! — крикнул он.
Запыхавшись, мы подбежали к тому месту, где валялись брошенные ворами чемоданы. Я заглянул сквозь щелку забора — никого уже не было видно.
— Так, — с облегчением вздохнул Андрей, — еще минутка — и упустили б чемоданы. Был бы я и вправду пижоном.
— Так и так пижон, — заявил я. — Воры-то ушли!
Он нахмурился, хотел рассердиться, но свойственная ему справедливость и на этот раз восторжествовала.
— Ну, верно, — сказал он виновато. — Вышли б мы пораньше — и захватили их. Будет мне теперь от капитана Миансарова!
— Да откуда он узнает? Ты же не на работе. И не думаешь ведь ты, что я ему расскажу!
— Нет, зачем… — Андрей мягко улыбнулся. — Я сам скажу ему!
Он взял собаку на поводок:
— Только еще не все кончено. Ты побудь здесь около чемоданов. Я скоро вернусь…
Он пришел через полтора часа — спокойный, как всегда, но растрепанный и усталый. За это время я, сидя на чемоданах возле кучи битого камня, выучил наизусть все слова и цифры, которые были написаны на моей папиросной коробке. Никакой другой литературы у меня под руками не оказалось. Я проклял все чемоданы, которые пропадают, и всех сыскных собак на свете, которые эти чемоданы разыскивают. Когда пришел Андрей, я был очень зол. Он понял это и, не дожидаясь упреков, сообщил:
— Рецидивисты. Вот в какую компанию попал этот мальчишка!
Моя злость сразу прошла.
— Ты поймал их?
— Одного задержал. Главное дело было, что мне пришлось его в отделение вести… — Он нагнулся и подхватил чемодан. — Пойдем побыстрее, а то мальчишка засохнет в том подъезде.
— Ты думаешь, что он еще не ушел?
— Не бойся. — Андрей подмигнул. — Ждет.
Арсен сидел на нижней ступеньке лестницы. Он уже не плакал, но в лице его была какая-то обреченность. Он даже не удивился, когда увидел чемоданы.
— Оставьте меня, — сказал он тихо. — Мне домой нельзя идти.
— Пойдешь, — возразил Андрей. — Ты пойдешь с нами. Поднимайся, ну-ка!
Арсен встал. Лицо его исказила усмешка.
— Вы меня еще не знаете… — начал он. — Если я что-нибудь задумал…
Но Андрей не стал его слушать. Мы пошли вперед, унося чемоданы, и мальчишка поплелся за нами.
— Я не могу идти домой! Слышите? — вдруг крикнул он. — Мне будет стыдно… соседи узнают… Вы слышите или нет?
Андрей остановился возле столба с объявлениями. Я думал, что он хочет переложить чемодан из одной руки в другую. Но он стал присматриваться к объявлениям.
— Вот! — проговорил он с удовлетворением и поманил Арсена к себе. — Вот что тебе надо!
Крупный строящийся завод извещал о наборе рабочей силы. Принимались и неквалифицированные рабочие — на заводских курсах они могли получить квалификацию.
Арсен прочитал и попытался улыбнуться.
— Это вы мне предлагаете?
— Именно!
— Что же я буду там делать?
— Как — что? Камни таскать, тачки возить, бетон замешивать. Там есть вечерняя школа. Поступишь на учебу без отрыва от производства.
— Вы что, смеетесь? — возмутился Арсен. Но, увидев недоброе лицо Андрея, умолк. — Для чего это вам надо?
— Это надо тебе, а не мне.
Арсен угрюмо пожал плечами:
— Очень уж вы распоряжаетесь…
Мы двинулись дальше. Но вскоре Андрей снова остановился. На этот раз — возле парикмахерской. Он достал пять рублей и протянул Арсену:
— Пойди постригись. Наголо. Лучше всего — побрей голову.
Арсен мрачно сказал:
— У меня есть деньги. Но я оставлю чубик спереди. Я всегда оставляю чубик…
— Нет! — непреклонно отрезал Андрей. — Все сбривай, наголо. Подожди, я вместе с тобой пойду.
И он ушел, снова оставив на мое попечение чемоданы да еще в придачу Карая. В парикмахерской он пробыл довольно долго, а когда вышел оттуда, то сообщил:
— Бреют наголо.
— Ты герой, — сказал я.
Мы не стали ждать Арсена, взяли такси и поехали. И снова Карай лег на мягкое сиденье.
Когда Ева открыла нам дверь, Андрей молча внес в переднюю оба чемодана. Мне он не доверил ни одного из них. А ведь с пустыря я нес этот тяжелый чемодан, и он даже не думал взять его у меня…
Ева что-то говорила, смеялась, звала нас пить чай. Но, оказывается, — так, во всяком случае, утверждал Андрей, — мы не могли остаться…
— Андрей, — девушка потупилась, — вы моего брата не видели?
По тому, как был задан этот вопрос, я почувствовал, что она хочет узнать больше, чем спрашивает.
— Арсена? — переспросил Андрей. — Нет, мы его не видели. Но я думаю, что скоро он будет дома. Вероятно, сейчас явится.
— Он хороший мальчик, — робко сказала Ева. — Может быть, немножко избалован…
— Да, пожалуй, что есть немного, — вежливо согласился Андрей.
Ева никак не могла успокоиться:
— Понимаете, я не хотела говорить, но я недавно узнала, что он бросил школу. — У Евы дрогнули губы. — В этом я виновата…
— Вы ни в чем не виноваты! — Андрей ласково взял ее за руку. — И все теперь будет хорошо. Ни о чем, прошу вас, не тревожьтесь…
Я оставил их. Мне пришлось довольно долго ждать Андрея в парадном. Мимо меня прошмыгнул Арсен. Я попытался заговорить с ним, он не ответил. Наконец появился Андрей, и мы — в который уже раз! — вышли из этого дома на улицу.
Андрей повертел перед моим носом красным наперстком.
— Я срезал ему ноготь! — объявил он с торжеством, как объявляют о большой победе, и бросил наперсток в урну.
— Для начала и это дело, — сказал я.
— А что! Мальчишка еще будет человеком!
ВСТРЕЧА С ЭЛЬ-ХАНОМ
Камень качнулся, осел и сорвался вниз. Он прыгал с уступа на уступ. Только и слышалось: цок! цок! Горное эхо подхватило и размножило этот звук. Уже камня и видно не было, а снизу все доносилось сухое щелканье, будто орехи падали с буфета на пол.
