Ирина Шевченко - Сказки врут!

— Фрау Эбель! Их бин зер фро зи цу зэн, — выговорил он старательно, но улыбка явно мешала.

— Оставьте, Ле Бон, — поморщилась баньши, — ваш немецкий ещё хуже русского.

— Отчень плохо? Тьерпите. Ви же не знаетье мой язик.

Мне по–прежнему не удавалось опознать его акцент. Похоже на французский, но местами слишком резкое звучание. Разве что он и на родном языке говорит не лучше, чем на остальных.

— А это есть…

Трость указала на Серого, но кто же он есть мы не узнали: из‑за вешалки выступил Сокол во всей свежевымытой красе. И в полотенце.

— О–у! — пузан отпрянул от неожиданности, но быстро пришёл в себя и даже усмехнулся: — Теперь я поняль, что значить «Голь, как соколь»! Bonjour, monsieur.

Всё же французский.

— Здравствуете, мсье Ле Бон, — тёмный оставался невозмутим, — собираете русские пословицы? Вот вам ещё в коллекцию: «Незваный гость хуже татарина».

— Я нье гость, — приосанился толстячок. — Я прибиль контрольор де мисьон…

— Кого он прибил? — шёпотом спросил у меня Сергей. — Контролёра?

Создавалось впечатление, что Ле Бон, поняв, что конфиденциальной беседы не состоится, нарочно путает языки и коверкает слова, чтобы их смысл дошёл исключительно до Сокола. Но это не помешало и остальным понять, что мсье прибыл издалека контролировать дальнейшие действия тёмного, а для начала хочет узнать, есть ли в этих действиях смысл. С этой целью он требовал у колдуна какие‑то «notes».

— Я не веду записей. Всё здесь, — Сокол коснулся пальцем шрама на виске. — Но если необходимы выкладки, я сделаю. Дня за три.

— Три? Дольго.

— Время есть, а мне не хотелось бы допустить ошибку в изложении. Эта ошибка может дорого стоить.

Шарообразный мсье достал мобильный телефон и, набрав номер, запричитал в трубку.

— Хорошо, — милостиво согласился он, закончив разговор. — Я ждать.

— Надеюсь, не прямо тут? — поспешил узнать колдун.

Ле Бон огляделся, словно всерьёз обдумывал подобную возможность.

— Нет, — решил он наконец. — Но я приезжать!

— Предупреждён — значит, вооружён, — с этими словами тёмный распахнул перед гостем входную дверь, и мсье укатился, не попрощавшись.

— Напыщенный идиот, — брезгливо бросила Натали. — До сих пор уверен, что никто не понимает его лепета. «Ви не знать мой язик»! Пусть десять лет назад я не знала французского, но что мешало мне выучить его за это время?

- Le savoir est le pouvoir, — подмигнул ей Сокол. — А недалёкость Ле Бона нам на руку. Правда, Ася?

Я безуспешно попыталась сделать вид, что не понимаю, о чем он.

— Даже если бы я не знал, что до поступления на экономический ты четыре года проучилась на факультете иностранных языков, тебя выдали бы господа Бодлер и Гюго.

И ещё несколько авторов, чьи книги на языке оригинала стоят на моей полке — с закладками и заметками на полях, и говорить, что они там для красоты, смысла нет. А наблюдательности тёмного впору позавидовать.

— О подобных гостях, Антон, впредь прошу предупреждать заранее, — при взгляде на лысого голос Сокола изменился, став жёстким. — Твоя организация осуществляет контроль, но веду это дело я. И скажи, чего ради мы перебирались на эту квартиру, если ты раздаёшь адрес всем желающим?

— Она больше? — втянув голову в гипсовый воротник, предположил светлый.

Колдун раздражённо махнул на него рукой.

— Пойду оденусь, — спохватился он.

— А кто это был? — остановил его Серёжка.

— Виктор Ле Бон, — как будто это имя должно нам что‑то говорить.

— Француз?

— Бельгиец.

— А чего тогда на французском шпрехал?

— А на каком он должен был шпрехать? — заинтересовался тёмный.

— На бельгийском.

Сокол страдальчески воздел очи горе, но смолчал и ушёл в комнату.

— Так кто это был? — спросила я уже у Натали.

— Сами не поняли? Официальный наблюдатель от этих… — она неприязненно поморщилась, бросив взгляд на Антона.

— А от ваших тоже будет официальный? — предположил Сергей.

— Нет. От наших никого не будет, так как официально управление не имеет к данному делу никакого отношения. Это личная инициатива Сокола, и в случае чего отвечать он тоже будет лично.

— А фрау Эбель у нас тут в каком качестве? — Серёжка, как и я, вспомнил ночной разговор и сопоставил факты.

— Фрау Эбель иногда ездит в гости к своим друзьям. Но это не значит, что она принимает участие в их авантюрах.

Натали захлопнула перед нами дверь своей спальни. Антон пожал плечами и ушёл в свою. А мы, чтобы не торчать в коридоре, вернулись на кухню.

— Ты правда поняла, о чем этот мужик по мобилке говорил?

— Ничего интересного: согласовывал со своим руководством отсрочку, которую попросил Сокол.

А ещё сказал, что не доверяет тёмному и дело кажется ему подозрительным. В этом я была с ним солидарна.

Визит мсье колобка стал единственным событием за весь день. Если и дальше всё пойдёт по плану, нам предстояло безвылазно просидеть в квартире вплоть до второго августа, а это почти две недели, и меня такое положение устраивало: приключений уже хватило.

Большую часть времени проводили каждый на своей территории. Сокол, с которым территория у нас была общая, перебрался с ноутбуком в кухню, поближе к сигаретам и холодильнику. Я полагала, что он займётся подготовкой требуемых Ле Боном выкладок, но зайдя как‑то, чтобы сделать себе и Серёжке чай, увидела, что тёмный, надев наушники, смотрит фильм о дикой природе: гепард охотился на газель.

Ближе к вечеру, поняв, что накануне мы недооценили потребительскую способность пяти взрослых человек, обосновавшихся под одной крышей, нас с Антоном отрядили в ближайший гастроном. Антона — в качестве носильщика (и «его не жалко» — формулировка Сокола), меня — как женщину, по умолчанию обязанную знать, что и в каких количествах требуется купить. Серый пытался протестовать — меня, в отличие от светлого, ему было очень даже жалко, — но тогда в магазин пошла бы Натали, ратовавшая за здоровый образ жизни, мюсли и йогурты.

На лавочке у подъезда обосновалась компания выпивох: у троицы неопрятных мужиков были грязные, заросшие щетиной физиономии и на диво трезвые и внимательные глаза. Когда мы с Антоном вышли, один из них увязался за нами и вёл два квартала до перекрёстка, где его сменил уже знакомый старик с таксой. Собачке оставалось только посочувствовать: выгуливали её часто и долго.

С выбором продуктов я не церемонилась. Нимало не задумываясь, как лысый станет всё это нести, загрузила продуктовую тележку пельменями, замороженными блинчиками, котлетами и прочими полуфабрикатами. О здоровом питании не забыла и взяла для Натали клубничный йогурт — просто посмотреть, как она станет его есть, когда остальные будут уплетать пельмени со сметаной. Да, сметану тоже купила. Килограмм сыра, две упаковки сосисок… три упаковки — чтоб наверняка. Огурцы, помидоры и зелень на салат, масло для заправки, две пачки чая, кофе, растворимый и молотый, печенье, пять плиток шоколада, яблоки…