Эдгар Уоллес - Редакция «Дурной славы» (Таинственный дом)
— Алло! — воскликнул он и, узнав голос, заговорил вежливо и предупредительно.
— Не могли бы вы завтра прийти ко мне? — спросила Дорис.
— Если вам угодно, я могу явиться к вам и сейчас.
Девушка в нерешительности колебалась.
— Я была бы очень рада, если бы вы навестили меня. Я в большом волнении.
— Надеюсь, ничего серьезного не произошло? — осторожно осведомился Полтаво.
— Я получила письмо, — многозначительно сказала Дорис.
— Понимаю. Кто-то хочет, чтобы вы решились на шаг, противоречащий вашим желаниям.
— Этого я не могу вам сказать, — ответила девушка. — Я совершенно растерялась, не могу разобраться во всем происходящем. Вы знаете содержание письма?
— Да. Я сам был несчастным подателем сего послания.
— Что вы скажете об этом? — спросила она после некоторой паузы.
— Вам ведь известно мое мнение, — ответил Полтаво. — Неужели вы ожидаете, что я присоединяюсь к этому пожеланию?
Решительность его тона напугала девушку, и она с трудом овладела собой.
— Приходите ко мне завтра, — сказала она. — Я хочу посоветоваться с вами.
— Я сейчас приду к вам.
— Не лучше ли будет, если вы…
— Нет, нет, я сейчас буду у вас. — И Полтаво повесил трубку.
В нем снова вспыхнуло возмущение против его властелина, и он позабыл о том, что пришлось ему пережить в Таинственном Доме. Проснулся инстинкт дикого зверя, почувствовавшего, что добыча ускользает от него.
Вскоре он находился в обществе Дорис Грей. Она была бледна и взволнованна, темные тени легли у нее под глазами. Все говорило о том, что ей на долю выпали бессонные ночи.
— Право, я не знаю, что мне предпринять, — сказала девушка. — Я очень симпатизирую Франку. Я полагаю, что с вами я могу быть вполне откровенной, граф Полтаво?
— Вы можете во всем довериться мне, — ответил Полтаво.
— И все же я не могу сказать, что люблю его и готова за него выйти замуж.
— А чего ради вы хотите сделать его своим избранником?
— Как я могу ослушаться, — ответила девушка и протянула Полтаво письмо.
Улыбаясь, он взял письмо и направился с ним к камину. Бросив письмо в огонь, он пошутил:
— Мне кажется, вы нарушаете предписанные вам меры предосторожности.
Что-то неуловимое в его манере говорить и во всем его поведении отталкивало девушку.
— Послушайте, — продолжал Полтаво со своей обычной улыбкой: — Пусть это вас не заботит. Поступайте так, как вам хочется, и позвольте мне урегулировать это дело с Фаррингтоном. Он очень упрямый и честолюбивый человек. Возможно, что у него имеются какие-нибудь скрытые причины, заставляющие его желать этого брака. Я постараюсь подробно все выяснить. А вы больше не думайте о том, что тяготит вас.
— Боюсь, что это выше моих сил. Если бы я не получила второго письма от моего опекуна! Я боюсь, что своим непослушанием я могу повредить ему. — Дорис в отчаянии заломила руки. — Чем я могу помочь ему, выйдя замуж за Франка Доутона? Как я могу его спасти? Не можете ли вы мне объяснить это?
Полтаво покачал головой.
— Вы уже поставили обо всем в известность мистера Доутона?
— Да, я написала ему, — ответила девушка. — Не хотите ли прочесть копию моего письма? — добавила она после некоторых колебаний.
— Я охотно прочту ваше письмо, — ответил Полтаво.
Она протянула ему листок бумаги.
«Дорогой Франк, — прочел он, — некоторые причины, которые я не вправе разглашать, требуют, чтобы наша свадьба, на которой настаивает мой дядя, состоялась в течение ближайшей недели. Вы знаете мое отношение к вам. Вы знаете, что я не люблю вас и что по своей воле я бы не вышла за вас замуж. Но я принуждена поступить против моего желания. Мне очень тяжело писать вам об этом, но я знаю, что вы великодушны и добры, я знаю, что вы поймете, что меня побудило откровенно написать вам обо всем».
Полтаво положил письмо на стол. Не говоря ни слова, он зашагал по комнате и внезапно остановился перед девушкой.
— Мадонна! — произнес он с мягким акцентом южанина (свою молодость Полтаво провел в Италии). — Если бы я был на месте Франка Доутона, вы бы также колебались?
Дорис удивленно взглянула на него, и он понял, что совершил ошибку. Он спутал ее доверие с более сильным и значительным чувством. В это мгновение он прочел в ее взгляде, что скорее она отдала бы предпочтение Франку.
Он поднял руку, желая, чтобы она не продолжала разговор.
— Вы не должны мне ничего отвечать, — сказал он. — Быть может, впоследствии вы поймете, что в любви графа Полтаво было безграничное обожание, потому что вы мне дороже всего на свете. Моя любовь свободна от каких бы то ни было низменных мотивов и побуждений.
Голос его задрожал, возможно, он в действительности поверил в искренность своих слов. Не раз случалось ему произносить эти слова, обращаясь к женщинам, впоследствии выветрившимся из его памяти.
— Нам следует подождать, что ответит мистер Доутон, — коротко добавил он.
— Я уже получила от него ответ — он позвонил мне по телефону, — сказала девушка.
Полтаво улыбнулся.
— Типичный англичанин, почти американец по своей манере спешить. Так когда же состоится счастливое событие? — спросил он.
— Не спрашивайте меня об этом. — Я не знаю, хватит ли у меня сил выполнить желание моего дяди.
— Когда? — вторично осведомился Полтаво.
— Через три дня. Мы… — Дорис заколебалась. — Мы уедем в Париж, — добавила она и покраснела. — Но Франк хочет, чтобы мы… чтобы мы продолжали жить порознь.
— Я понимаю. Мистер Доутон поступает как благородный человек.
И снова девушка почувствовала неприязнь к этому самодовольному и ловкому иностранцу. Его отечески покровительственный тон задевал ее, даже похвала по адресу Франка прозвучала в его устах насмешкой.
— Вы не задумывались над тем, что случится, если вы ослушаетесь воли дяди и не выйдете замуж за мистера Доутона? Знаете ли вы, что тогда произойдет?
— Нет, этого я не знаю, — ответила нерешительно девушка. — Я начинаю подозревать, что я ошибалась в нем. Я всегда считала, что он приветливый и добрый человек. А теперь мне стало известно, что… — она замолчала, и Полтаво за нее закончил фразу.
— Что он преступник, в течение многих лет использовавший легковерие своих ближних. Для вас это должно было быть ужасным открытием, мисс Грей. Но в конце концов вы все же простите ему, что он похитил ваше состояние.
— Это все так ужасно, — прошептала девушка. — С каждым днем трагичность моего положения становится мне яснее. Моя тетка, леди Динсмор, права.
— Леди Динсмор всегда права, — с легкой усмешкой заметил Полтаво. — Таково свойство ее возраста и ее положения. Так в чем же она, по-вашему, права?
