Дмитрий Север - Бордо, Рокфор и Шаризо

– Спрячь ее куда-нибудь подальше, что бы этот сорванец ни увидел,

– сказал Федор, пропустив очередную шутку товарища мимо ушей. Затем он из широкого кармана брюк, достал серебряную ложку. Игорь закрыл за собой дверь в комнату и через минуту вернулся.

– Дай ему пусть понюхает, – Федя протянул ему серебро.

-У тебя Диггер к этому металлу особая привязанность?

– Да, нет. Ничего личного. Только серебро имеет свой специфический запах. Я его с закрытыми глазами, по запаху определю. А уж этот маленький сыщик и подавно должен его унюхать.

– Бордо, иди ко мне. – Приказал Игорь. Шаризо с Рокфором с интересом наблюдали за странными действиями людей. Бордо внимательно понюхал предмет и почувствовал приближение игры. Его тельце от нетерпения извивалось змеей. Игорь открыл дверь в комнату и имитировал бросок ложки.

– Ищи, Бордо! Ищи! И собака стремглав ринулась на поиски. Оля с ужасом взирала, как он залез под покрывало, которым она так аккуратно совсем недавно застелила кровать. Через мгновенье Бордо появился с миской в зубах. У Федора отвисла челюсть. Игорь пошел за колбасой.

– Если бы у меня была шляпа, – наконец произнес Федор, – я бы ее снял перед этой собакой.

– А почему у вас такое странное прозвище – Диггер? – Спросила любопытная девушка.

– Диггер – это мое призвание, жизнь…. Когда-то, очень давно, врач сказал, что моей коже вредны солнечные лучи, и я стал прятаться в подземелье. С тех пор все свободное время я провожу там, внизу….

– Поверить Феде, себя обмануть, любимая.

– В каждой легенде, лежит доля истины. – Сдал назад любитель подземелья. – А с собачкой можно попробовать пару очень интересных мест пройти.

– Так я же тебе поэтому и позвонил.

– Завтра мы можем совершить первую вылазку. Есть у меня один интересный документ. Скорее это даже завещание. Оригинал, купил за большие деньги. Про графский столовый сервиз пишут. Облазил я там все вдоль и поперек. Осталось пару ходов полу присыпанных, человеку туда не пролезть. А вот маленькому дружку, – с этими словами Федор хотел потрепать Бордо, но чуть не был укушен им за палец. – Это как раз под силу.

– Жалко, что мне на работу надо завтра. Это же так интересно, – размечталась Оля.

– Жутко интересно, когда из стены пещеры кости торчат, – как-то зловеще произнес Федор. И Оле перехотелось идти с ними туда, где действительно все фундаментально, особенно для тела после смерти.

Глава 7

Серебристое 'Ауди', слегка буксуя, медленно въехало под обледенелую горку во двор. Лиля плавно остановила авто возле входа в огромный двухэтажный дом, ярко синего цвета. В окне на втором этаже зажегся свет, и из-за занавеса показалась черная голова в шляпе. В захламленном дворе перед домом стояли две старенькие машины покрытые инеем, 'Жигуль' красного цвета и черное 'БМВ', без колес. Под огромным, старым дубом, который рос возле каменного забора, осиротело притулилась телега с пустыми оглоблями. Совсем рядом с домом находился навес с сеном, небрежно сколоченный из широких досок. Оттуда сначала раздалось громкое фырканье, затем поднялось облачко пара, и показалась голова вороного коня. Молодая цыганка вышла из машины, встрепенулась всем телом, то ли от холода, то ли от радости и подошла к отцу. Она о чем-то его не громко спросила, и Милош озабоченно поглядывая на девушек, не много подумав, кивнул головой.

– Променяли шатер на хоромы, – прошептала подруге Наташа. – А лошадей на коней железных…. отступники.

– Эй, красавицы, приехали, на выход, – Цыган услужливо открыл перед ними дверь. – Советую вам территорию двора не покидать, целее будете.

– А если мы захотим просто прогуляться? – С возмущением, спросила Оксана. – Что это вы нас пугаете, уважаемый? Тут что, концлагерь?

– По Европе гулять будете, а тут за эти ворота вам лучше и не показываться.

– Ой, как страшнооо, – сделала большие глаза девушка с кудряшками на голове и нащупала рукой в кармане электрошок. – А я уже хочу на улицу…. Ходить и бояться….

– Дать бы по твоей кучерявой башке, глядишь и тупых мыслей, поменьше в ней станет, – возмутилась Наташа. – Ты чего сюда приехала? Своей задницей лошадей смущать? Милош неодобрительно покачал головой, достал сумки из багажника и молча, пошел в дом. Наташа с Оксаной выбрались из автомобиля и с интересом принялись разглядывать просторный двор.

– Хорошо тут у вас, свежо, – вдыхая горный воздух, произнесла Наташа.

– А лошадка-то, какая симпатичная, – Оксана подошла к навесу и попыталась погладить вороного, но быстро успела забрать руку, от щелкнувшей внезапно челюсти. – Ах ты, зараза такая! Девушка обиженно отошла в сторону, с опаской оглядываясь назад.

Лиля в это время поставила машину на сигнализацию и проверила двери.

– На стены надейся, а автомобиль держи закрытым? – Ухмыляясь, спросила Наташа.

– Дети, – не злобно ответила она. В тот же миг двери дома распахнулись, и из них выбежал кривоногий мальчик лет семи с небрежно повязанным красным шарфиком на шее, а за ним толстая девочка примерно такого же возраста в модной вязаной шапочке, которая была ей явно не по размеру.

– Привет, Лили! – хором крикнули дети и, громыхая рюкзачками за спиной, весело выбежали из двора.

– Стоять! – Заорала Оксана и стремглав бросилась за школьниками, широко размахивая руками на бегу. В калитке она неуклюже поскользнулась, но удачно приземлилась и помчалась на попе вниз. – Стой, я сказала! Злодеи малолетние…

– Что это с ней? – Лицо у Лили застыло в фальшивом изумлении.

– Шапку и шарфик у нее увели, – сквозь смех произнесла Наташа, но тут ее веселье внезапно оборвалось. – А ты это куда собралась… милая? Навстречу им из хором вышла девочка уже повзрослее, лет четырнадцати. Юная особа важно ступала в Наташиных дорогих сапогах и ее любимом красном пальто.

– Эй, Таня! – Воскликнула Лиля и с возмущением стало выговаривать что-то своей родственнице. Та не дослушав ее, сделала презрительную гримасу, махнула небрежно рукой в Наташину сторону и гордо пошла обратно в дом.

– Они подумали, что это им папа гостинцы привез, – глаза у Лили лукаво блестели. – Дети… Что с них взять? В тот же момент входная дверь дома в очередной раз громко скрипнула, и на крыльцо вышел пожилой цыган в шляпе с загнутыми полями и черном овечьем тулупе.

– Лили, ту мири камлы чаюри ! (Лиля, ты моя любимая девочка!) – Прохрипел старец и протянул руки в сторону черноокой внучки. Лицо молодой цыганки озарилось улыбкой, она взлетела по ступеням и нежно обняла дедушку.