Александр Беляев - Невидимый свет

Только тогда, когда Год привел Гертруду и старика рабочего к такси Эгнаса Чармена, он сказал:

— Мы дешево отделались, друзья. Могло быть хуже.

Эгнас взглянул на кожаный футляр «эмасферы», висевшей у Года на груди.

— Авария?

— Да. Вибратор перестал действовать еще там, у завода, когда Гертруда и старик стали за моей спиной.

ПИСЬМО ДИКТАТОРА

Год разорвал конверт и пробежал глазами небольшую записку. Эгнас и Гертруда подозрительно поглядывали на пакет с правительственной печатью.

— Я получил письмо от генерал-капитана Санхорто, — сказал Год с едва заметной улыбкой. — Вот что он пишет мне:

«Жду доктора Санто Года сегодня вечером к себе для делового разговора за чашкой кофе…»

Друзья совещались недолго. Все было ясно. Санхорто хочет переманить к себе Года с его изобретением. То, что «эмасфера» не действует, ему, очевидно, и в голову не приходит. Хотя Гертруда и отговаривала Года, он все же решил отправиться к Санхорто. Доктор хотел потребовать амнистии политических заключенных и восстановления свободы печати и слова на предварительных условий для переговоров о продаже государству своего изобретения. Это была рискованная затея, — Год отправлялся прямо в волчью пасть с бездействующей «эмасферой».

Год снял трубку телефона.

— Говорит доктор Год, — сказал он, когда убедился, что Санхорто у телефона. — Я принимаю ваше приглашение. Но я могу явиться только под защитой сферы своего аппарата. Поэтому благоволите принять меня под открытым небом и предупредите всех, кто будет присутствовать при переговорах, что приближаться ко мне ближе чем на четыре метра опасно.

СВИДАНИЕ С ГЕНЕРАЛОМ САНХОРТО

Год вошел в широко распахнутые стальные ворота и оглянулся. Перед ним был просторный двор, посыпанный гравием. В глубине двора стоял сумрачный железобетонный дом Санхорто. Вокруг — ни души. Два офицера, вооруженные с ног до головы, вышли из дома и направились навстречу Году. Они остановились на почтительном расстоянии, и один из них сказал ледяным тоном:

— Его высокопревосходительство генерал-капитан сейчас примет вас…

Внезапно Год услышал позади себя шум мотоцикла и оглянулся. В коляске мотоцикла сидел маленький сморщенный старичок с обезьяньей физиономией, одетый в военную форму. Он с опаской разглядывал Года издали, не вылезая из коляски.

— Доктор Год?

— Да, генерал. Я воспользовался вашим приглашением, — с достоинством ответил Год.

«Смешно. Он залез в мотоцикл, чтобы удрать от меня в любой момент. О, если бы он знал!..»

— Доктор Год! — визгливо крикнул старичок генерал, подпрыгнув в коляске. — Правительство и родина нуждаются в вашей помощи!

Диктатор говорил торопливо и нервно. Ему очень нужна «эмасфера» Года. Он хочет с ее помощью усмирить восстание в колониях, а затем навести порядок в соседних странах, где хозяйничают коммунисты. Он простит Году его преступления, он хорошо заплатит Году, наконец он наградит Года государственной медалью.

— Дальнейшие переговоры излишни, — сказал Год. — Я ошибался, воображая, что вы захотите использовать мое изобретение на благо людям. Я сам распоряжусь своей «эмасферой».

— В чем вы видите это благо? — спросил Санхорто.

— В том, чтобы бороться за свободу и культуру.

— Ах, так! Вы хотите при помощи своего аппарата совершить революцию в моей стране?

Аудиенция превращалась в обыкновенный полицейский допрос.

— Вы наивны, генерал, — сказал Год, презрительно улыбнувшись. — Революция в моей стране произойдет независимо от того, буду ли я участвовать в ней со своей «эмасферой» или нет. Это я понял внезапно, вот сейчас, когда внимательно разглядывал вас, генерал.

Год сделал шаг вперед, намереваясь уйти.

— Не подходите! — завизжал диктатор и с силой пнул своего мотоциклиста.

Мотоцикл сорвался с места, унося Санхорто в открытые ворота.

Год иронически поглядел ему вслед и двинулся к выходу…

НЕВРЕДИМКА ХОДИТ ПО ГОРОДУ

После случая с пикетом забастовщиков и свидания с генералом Санхорто Год убедился, что фашисты окончательно поверили в его неуязвимость.

Шепотом из уст в уста передавался рассказ о позорном бегстве генерал-капитана на мотоцикле. Газеты иначе не называли Года, как «Невредимка». Полиция перестала его трогать после того, как молодой доктор опубликовал свою угрозу пройти сквозь стены всех правительственных зданий и разрушить их до основания, если его и его друзей не оставят в покое.

Молодой доктор как заколдованный ходил по улицам Зурбайля на виду у полиции, заботясь, видимо, лишь о том, чтобы никто не пострадал от ударов его невидимой сферы. Ходил он обычно по мостовой, предупреждающе поднимая руку и восклицая:

— Станьте в сторону!

— Осторожно! Уберите ребенка.

И народ провожал его восхищенными взглядами. Многие мужчины поднимали шляпы и кланялись ему, когда не было вблизи полицейских. Женщины показывали его детям.

— Вот, деточка, — говорили они, — это доктор Год. Невредимка. Он лучший друг народа…

И никто, кроме Эгнаса и Гертруды, не знал, что Год ходил с пустым футляром на груди и что он проводит бессонные ночи, стараясь оживить свою угасшую чудесную «эмасферу».

«ОНИ ВСЕ ЗНАЮТ»

— Короче!..

Начальник тайной полиции смотрел на агента № 115 с нетерпением.

— Эта дача стоит в лесу, ваше превосходительство. Я подслушал разговор хозяев. Они уверены, что его аппарат не действует. Он целыми ночами возится со своей шкатулкой.

— Ты в этом убежден?

— Так точно, ваше превосходительство. Однажды я шел за ним и видел, как кошка перебежала ему дорогу. У самых ног. И ничего…

Начальник тайной полиции снял трубку телефона:

— Генерал у себя? Это я… Мне нужно быть у него по особо важному делу.

Агент № 115 набрел в коридоре управления тайной полиции на агента № 116.

— Неужели это все правда? — спросил агент № 116.

— Что? — подозрительно спросил агент № 115.

— Насчет Невредимки?

— А ты откуда знаешь?

— Начальник поручил мне проверить.

— Я никогда не ошибался, — с достоинством ответил агент № 115.

В тот же вечер Гертруда получила записку:

«Они все знают. Нападение готовится ночью. Примите меры. № 116».

Гертруда сожгла записку и побежала к Эгнасу Чармену.

ЧТО ИМЕННО ПОНЯЛ ДОКТОР ГОД

Полицейские остановили машину метрах в двухстах и пошли цепью на освещенную прожектором дачу. В этот момент Гертруда пустила ракету. Прожектор и ракета превратили ночь в день.