Исаак Бацер - Позывные из ночи
Поздно ночью подошли к тому берегу, где засел враг. Весь восточный край полуострова Войнаволок оказался опутанным проволочными заграждениями. Орлов внимательно пригляделся. Потом подал сигнал: мол, следуйте за мной. Он повел людей в южном направлении и, пройдя метров пятьсот-шестьсот, удачно миновал проволочное заграждение. Не доходя до деревни, свернули в лес. И тут заметили, что на высоте полутора метров над землей протянут телефонный кабель. Чтоб не повредить его, осторожно пробрались под ним.
Скоро вышли на дорогу, ведущую в Сенную Губу. Сняли лыжи и метров двести прошагали пешком. Затем снова свернули в лес и встали на лыжи. Так делали несколько раз: если кому лыжня покажется подозрительной, он успокоится, как только увидит, что она прервалась на дороге.
Не пожалев времени на все эти хитроумные передвижения, группа прямиком двинулась на Вертилово. Здесь Орлов рассчитывал получить необходимые данные от Петра Захаровича Сюкалина. Подходя к деревне, Алексей уже издали заметил, что в облике знакомого дома что-то изменилось. Разве допустил бы аккуратный Сюкалин, чтобы вот так была разбросана поленница дров? А двери почему раскрыты? Зима все-таки.
Подошли вплотную, и сердце у Орлова екнуло. У дома был явно нежилой вид. Вошли. Никого. Разбросана посуда. Даже не все личные вещи хозяев собраны. «Может быть, выселили их, — подумал Алексей. — В таких случаях оккупанты не церемонятся. Час на сборы и выгоняют из дому. А может, арестовали? Но за что? Неужели тот неизвестный, кто так добросовестно описал приметы Орлова, и Петра Захаровича выдал…»
С тяжелым сердцем покидал Орлов Вертилово. Многое его настораживало. Ведь и история с Марьей Зайковой до сих пор не разъяснилась. Да и сам Зайков так и не возвратился на базу. А что, если его взяли живым, да еще язык сумели ему развязать? Что тогда? Орлов гнал от себя эти мрачные мысли, но они снова и снова возвращались к нему.
— Вот что, ребята, — сказал Алексей, вернувшись к товарищам. — Без данных о том, где живет начальник биржи, где штаб, где охрана — в Липовицы не сунешься. Интересующие нас сведения мы попытаемся получить у кого-нибудь из местных жителей.
В лесу решили устроить засаду. Стали ждать. Медленно тянулись часы. Уже давно опустились ранние январские сумерки, когда послышался скрип полозьев и перестук подков.
— Стой, — спокойно сказал Орлов, внезапно появившийся в белом маскхалате перед едущими. Лихачев взял лошадь под уздцы. Третий разведчик, находясь поодаль, наблюдал, не появится ли кто еще на дороге. Едущих было трое: пожилой мужчина с тонкими чертами лица и две девушки.
— Нас бояться вам нечего. Пройдем в лес, — сказал Орлов. И сани въехали на просеку.
— Ну как живется? — спросил Алексей Михайлович. — Да вы не стесняйтесь. Говорите. Свои мы.
— Плохо, очень плохо, — ответил мужчина. — Особенно тяжко тем, кто в Песках на бирже работает. Начальник лесозаготовок ходит с палкой. Чуть что не так, бьет по чем попало.
— А вы кто будете?
— Дегтярев Василий Федорович. Из Кургелиц.
— Чего же вас в Липовицы занесло?
— После того как партизаны оккупантов в Кургелицах хлопнули, нас выселили.
— Так. И вы, значит, при оккупантах пристроились? — спросил Орлов, стараясь вызвать Дегтярева на откровенность. Сам-то он уже понял: этого человека можно не опасаться. — И что, жалуют вас хозяева?..
— Где там! Дочка в столовой в Песках. А я — куда пошлют.
Орлова так и подмывало расспросить Дегтярева о судьбе Ржанских и Сюкалина. Но он понимал, что этого делать нельзя. Кто поручится, что Дегтярев по оплошности не проболтается. Скрепя сердце, Алексей решил ждать другого, более удачного случая.
— Так. Значит, куда пошлют… А меня вы в лицо знаете?
— Вас я не знаю. А вот финны кое-кого из наших разведчиков знают. Неделю назад по деревням объявления вывесили. Какого-то Орлова ищут. Приметы описаны. Награду за его голову назначили. Не вы ли будете Орлов?
— Не я. Куда мне до такой знаменитости. Опишите-ка лучше: где штаб помещается, какая там охрана.
— Вы что же думаете, втроем на целый гарнизон?
— Почему же втроем. У нас две роты в лесу спрятаны. А ты, дорогой, рассказывай. Недосуг нам тут лясы точить.
Дегтярев все подробно описал. Сообщил также, что примерно в эти часы в штабе собирается все финское начальство, ужинают на первом этаже.
— На первом, говорите? Тем лучше. Страсть не люблю на антресоли подниматься. А что это за начальство?
— Начальник лесобиржи, начальник полиции и еще старший из волостного земельного управления.
— Знатный народ, гляжу. Чины. Ты, Дегтярев, я вижу, мужик хороший. Посиди здесь, пока мы дело сделаем. А дальше одно тверди: слыхом не слыхивал и видеть не видывал. Ясно?
— Ясно.
— Хорошо, раз так.
Орлов знаком пригласил товарищей отойти в сторону.
— Мы, ребята, я думаю, вот с чего начнем: с ихней АТС. Надо лишить их связи. А ну-ка, стригани им провода! — приказал Алексей одному из бойцов.
Лихачев, торопясь выполнить приказ, сделал резкое движение, споткнулся и упал, но тут же вскочил и обрезал телефонные провода. Связь Липовиц с внешним миром была прервана.
Разведчики по целине стали подходить к деревне. Они сразу приметили тот двухэтажный дом, о котором говорил Дегтярев. Было около восьми часов вечера, когда все трое подобрались к штабу и залегли здесь в кустах.
Во всех окнах горел свет. Было видно, как в одной из комнат первого этажа молодая женщина расставляет посуду. Вскоре в комнату вошли трое мужчин, высоких, дородных, и расселись за столом. Один из них вонзил штопор в пробку бутылки с вином.
— Давай сквозь окно и катанем по ним, — шепнул Лихачев, хитро поблескивая глазами.
— Нет, это некультурно будет, — ответил Орлов. — Юдин, схоронись за поленницей и, если что, не дрейфь. А ты, Лихачев, за мной! Я беру на себя двоих, что у окна. Ну, а третий — на твоей обязанности.
И вот оба неслышными тенями скользнули на крыльцо. Орлов толкнул дверь, и разведчики предстали перед тремя остолбеневшими людьми.
Дальнейшее заняло буквально несколько секунд.
— Руки вверх! — скомандовал Орлов.
Один из сидящих за столом рванул из кобуры пистолет. Орлов дал очередь, и двое упали. И тут у Лихачева заело трофейный автомат (вот где падение в снег сказалось). Третий, воспользовавшись этим, бросился к выходу. Орлов тут же сбил его с ног. Силясь подняться, враг беспомощно барахтался на полу. В вытаращенных глазах его стоял ужас. Где-то в глубине души у Алексея шевельнулась мысль: «Пощадить?.. А они щадят кого-нибудь? Нет, не щадят!» И почти не глядя, он полоснул из автомата по третьему.
