Густав Эмар - Авантюристы
Между тем испанцы, после появления флибустьеров в американских морях так страдавшие от их набегов, с чрезвычайным беспокойством смотрели на их окончательное воцарение на Антильских островах. Они поняли, как важно для них не позволять флибустьерам основывать долговременные хорошо укрепленные поселения в этих местах, если они не хотят, чтобы их колонии были уничтожены, а торговля замерла. Поэтому они задумали принять решительные меры против тех, кого они считали пиратами, и навсегда уничтожить их разбойничьи гнезда, которые уже стали грозной силой. Вследствие этого адмирал дон Фердинанд Толедо, которого мадридский двор назначил командующим сильной флотилией, отправленной в 1630 году в Бразилию сражаться с голландцами, получил приказ уничтожить по пути гнезда ехидн, основанные флибустьерами на острове Сент-Кристофер.
Внезапное появление этого мощного соединения перед островом привело его обитателей в испуг. Объединенных сил французских и английских авантюристов, их отчаянного мужества было недостаточно для того, чтобы предотвратить опасность, угрожающую им, и отразить такое грозное нападение. После ожесточенной битвы, где множество флибустьеров, особенно французских, было убито, остальные сели в легкие пироги и укрылись на соседних островах. К сожалению, мы вынуждены сказать, что англичане постыдно бежали в самом начале сражения и в конце концов решили капитулировать. Половину сдавшихся отослали в Англию на испанских кораблях, остальные обязались очистить остров как можно скорее. Это обещание, естественно, было забыто тотчас после отъезда испанского флота. Впрочем, эта экспедиция была единственной серьезной мерой, предпринятой испанцами против флибустьеров.
Французы оставили острова, на которых укрылись, и возвратились на Сент-Кристофер, где вновь поселились, подравшись прежде с англичанами, которые воспользовались случаем захватить их земли, но которых они заставили вернуться в прежние границы.
Замечание странное и доказывающее, что флибустьеры были не разбойниками, как их старались представить: жители острова Сент-Кристофер выделялись среди всех колонистов кротостью нравов и вежливостью обращения; предания о вежливости, оставленные первыми французами, поселившимися там, сохранились даже до нынешних времен. В восемнадцатом столетии Сент-Кристофер называли Кротким островом, а на Антильских островах есть пословица, которая гласит: «На Сент-Кристофере живут дворяне, на Гваделупе мещане, на Мартинике солдаты, на Гренаде — чернь».
Довольно долго дела оставались в том положении, которое мы описали. Флибустьеры, делаясь все смелее и смелее перед испанской трусостью, расширили арену своих подвигов, еще больше возненавидев испанцев, которые заклеймили их, прозвав ворами. На своих легких пирогах, составлявших весь их флот, подстерегали они богатые корабли, плывшие из Мексики, решительно нападали на них и возвращались на Сент-Кристофер с добычей.
Колония преуспевала, земли обрабатывались с усердием. Эти люди, в сердцах которых не оставалось никакой надежды возвратиться на родину, совершали свои подвиги с лихорадочной горячностью людей, укрепляющих могущество своей новой родины, так что через несколько лет после истребления колонии испанцами остров Сент-Кристофер снова сделался цветущей колонией — по милости своего плодородия, энергии и смышлености его жителей, но в особенности благодаря непрерывному труду обязанных работников Компании.
Теперь настала пора рассказать, какой участи подвергались эти несчастные люди у колонистов. Мы сказали выше, что Компания посылала на острова людей, нанимаемых ею на три года. Все годились для нее: крестьяне, ремесленники, даже врачи, которые в убеждении, что их призывали заниматься их профессией в колониях, прельщались обещаниями, которые Компания им расточала. Но как только они давали, то есть подписывали свое согласие, Компания смотрела на них как на людей, принадлежавших ей телом и душой; а когда они приезжали в колонию, агенты ее продавали их плантаторам по тридцать и сорок экю за душу — и это днем, в присутствии губернатора! Таким образом они становились настоящими рабами колонистов, осужденными на самые трудные работы. Эти бедные, несчастные люди, так недостойно обманутые, подвергаясь побоям, изнемогая от усталости в убийственном климате, умирали по большей части прежде, чем наступал третий год, который должен был возвратить им свободу. Притеснение зашло так далеко, что многие господа вздумали продлить трехлетнее рабство. В конце 1632 года колония на острове Сент-Кристофер подвергалась крайней опасности, потому что обязанные работники, срок которых кончился и которым хозяева отказывались возвратить свободу, взялись за оружие и приготовились атаковать колонистов с той энергией отчаяния, которой не сможет противостоять никакая сила. Д'Эснамбюк сумел уговорить их сложить оружие и избегнуть кровопролития только обещаниями выполнить их справедливые требования. Когда впоследствии во Франции узнали о печальном положении работников, нанимаемых агентами Компании, стало почти невозможно найти желающих наниматься на работу, так что агенты были вынуждены ходить по площадям и перекресткам и набирать бродяг. Напоив, они заставляли их подписывать обязательство, которое те уже не могли нарушить.
Мы не станем больше распространяться об этом, так как в продолжение этого рассказа нам придется говорить об этих работниках; мы прибавим еще только одно слово о несчастных, которых Англия отправляла на острова с теми же самыми условиями. Если участь французских работников была ужасна, то участь английских работников была просто отвратительна. С ними обращались с гнусным варварством, брали в рабство на семь лет, потом, когда наступала пора возвратить им свободу, поили допьяна и, пользуясь их невменяемым состоянием, заставляли подписывать новое обязательство на такой же срок. Кромвель после разграбления Дрогеды11 продал более тридцати тысяч ирландцев на Ямайку и Барбадос.
Однажды около двух тысяч этих несчастных успели спастись на корабле, который по своей неискушенности в мореплавании они пустили по воле ветра и волн, и течение прибило их к Эспаньоле. Эти бедные люди, не зная, где они находятся, будучи без провизии и без средств, все умерли с голоду. Их кости, побелевшие от времени, долго оставались на мысе Тибурон, в месте, которое было названо по причине этой ужасной катастрофы бухтой Ибернийцев12 ; название это сохранилось до сих пор.
Читатель простит нам эти подробности о поселении флибустьеров на острове Сент-Кристофер, но так как ужасное общество этих авантюристов основалось в этом уголке земли и так как мы взялись рассказать их историю, нам необходимо было объяснить читателю эти события, чтобы впоследствии к ним не возвращаться. Теперь мы продолжим наш рассказ, которому предшествующие главы служат, так сказать, прологом, и, перескочив одним прыжком пространство между островом Сент-Маргерит и Антильским архипелагом, мы перенесемся на остров Сент-Кристофер через несколько месяцев после побега — мы не смеем сказать «освобождения» — графа Луи де Бармон-Сенектера.
